Стажировка богини

Глава 2. Паникующая богиня

Выжимать половую тряпку голыми руками, как Альфэй делала это когда-то ещё в раннем детстве своей смертной жизни, не пришлось. Поддерживать чистоту с помощью роботов-уборщиков оказалось непривычно после её напичканного магией павильона, но намного проще, чем вручную. Она задавала маршрут, график работы, забивала в настройки задание, проверяла исправность техники. Её основной задачей было вовремя реагировать на запросы лаборатории.

Однако в саму лабораторию Альфэй всё никак не удавалось попасть.

Они с Джо Лин, которая работала в яслях базы с совсем маленькими детьми, прожили вместе уже две недели. Сталкивались в основном по утрам и вечерам. Выходные у них совпадали редко, поскольку Альфэй работала сутки через трое, а Джо Лин два дня через два

— Всё равно жить с кем-то лучше, чем совсем одной, — в порыве откровенности призналась Джо Лин, которая сильно скучала по своей прошлой соседке-подруге.

Каждый на базе выполнял свою работу по индивидуальному графику, подходящему для конкретной задачи. Денег не существовало как понятия. Еда, одежда и все блага распределялись пропорционально на работающих женщин. О детях заботились воспитатели и учителя. Численность базы и её жизнь были строго рассчитаны, выверены и регламентированы на года вперёд.

Чем больше Альфэй узнавала о своём новом мире, тем отчетливее видела влияние Коммунистической партии Китая, в идеологии которой росла, на её представление об обществе. Она бессознательно взяла за основу привычный социальный строй, скопировала его представления о правильном и должном. Переняла понятные ей ценности и цели. Получив в результате совершенную утопию. Впрочем, при столь значительных ограничениях, особого выбора у людей не было: либо жёсткое распределение ресурсов, либо война за них. И только после Четвёртой мировой войны и частичного уничтожения человечества, чаша весов, наконец, качнулась в другую сторону.

Радовало то, что сильной деградации человечества всё же не произошло. Но постапокалиптический мир — сам по себе не очень хороший результат при сотворении миров. И это уже не звоночек, а набат. Альфэй не справлялась!

Вызов в лабораторию пришёл только на третью неделю её работы, когда там потребовалось заменить вышедший из строя агрегат. Маленькая авария позволила увидеть десятки гигантских колб, от пола до потолка, с обнажёнными мужскими телами внутри, опутанными трубками. За прозрачными стёклами словно парили в жидкости: младенцы и совсем старики с длинными развевающимися седыми волосами.

— Ого, — от увиденного не сдержалась Альфэй.

— Что, первый раз такое видишь? — обратила на неё внимание женщина в белом халате, которая её и впустила.

Альфэй кивнула, не совладав с голосом. Сложно было осознать, что всё это работа собственного подсознания, которое отчаянно сопротивляется появлению мужчин в её мире. Пожалуй ещё никогда Альфэй не понимала так ясно смысл фразы наставника Ли: «Созданный мир — отражение вашего внутреннего мира. Пока вы не примете это, не сможете повлиять на результат».

Взгляд невольно зацепился за золотистую шевелюру подростка, и Альфэй качнулась в его сторону.

— О Небеса! — вырвалось, когда с другого ракурса она смогла разглядеть его лицо.

— А… Этот мальчик очень красивый, правда? Ему уже пятнадцать лет. Генетический материал мы получили с базы Афродита при обмене. Образец номер Си би два эль, — в ответ на её реакцию оживилась лаборантка.

Альфэй же пыталась понять, как так получилось. Она точно не собиралась тащить Сибилла с собой в новый мир. Или в глубине души так сильно переживала за него?..

От знакомого когда-то ребёнка в подростке напротив почти ничего не осталось. Разве что золотые волосы, но длина их изрядно увеличилась. Исчезли пухлые щёчки, резче выделились скулы, подбородок ощущался более тяжёлым. Парень был мощнее и шире в плечах, чем азиатские мужчины, и на полголовы перерос Альфэй.

Внутреннее смятение только усилилось, когда этот Сибилл открыл помутневшие голубые глаза.

— Иногда они шевелятся, открывают глаза или рот, но редко и не долго, — прокомментировала это лаборантка. — Просто реакция тела. В них нет сознания, души, личности — ничего из этого. Ну вот… Я же говорила.

Веки вновь скрыли сонные голубые глаза. На душе стало чуточку легче, Альфэй не хотела бы обречь на подобное существование настоящего Сибилла.

После посещения лаборатории, у Альфэй началась бессонница. А стоило заснуть, как она видела Сибилла.

«Ты пришла за мной, сестрица Фэй? Я знал, что мы обязательно встретимся снова. Ты не могла меня бросить, — говорил он. — Хочу тебя ещё раз увидеть. Поторопись и разбуди меня».

Не удавалось отделаться от сожалений и чувства вины перед мальчишкой.

Чтобы собрать больше информации Альфэй сблизилась с лаборанткой, которая оказалась бывшей соседкой по комнате и подругой Джо Лин. Она тщательно зализывала тёмно-каштановые волосы в тугую косу, редко улыбалась, была сильно сосредоточена и напряжена.

Сунь Вэй равнодушно отнеслась к информации о том, что Альфэй живёт с её подругой, зато оживлённо реагировала на темы связанные с работой и мужчинами в целом. Она много чего показала на фотографиях в своём планшете и в лаборатории. Подробно рассказала о том, как через трубки дышат, кормятся, справляют нужду её подопечные. Как происходит забор биологического материала. Как считывается приборами состояние подопытных мужских особей. Что происходит с «отработанным материалом», благо мужская репродуктивная система, в отличие от женской, функционирует до конца жизни особи.

Чем больше Альфэй слушала и смотрела на клона Сибилла, тем больше ужасалась.

Когда напарница Сунь Вэй заболела, Альфэй настояла на том, чтобы заменить ту. Это получилось легко, потому что она уже знала, как всё устроено в лаборатории и в чём конкретно заключается работа Сунь Вэй там. За те десять дней Альфэй окончательно убедилась, что клона Сибилла надо спасать. Стоило только немного ментально подтолкнуть, и напарница Сунь Вэй поняла, что всю жизнь мечтала совсем не о том, чтобы ухаживать за безответными, ни на что не реагирующими полутрупами, и перевелась в ясли, а Альфэй перешла на должность лаборанта.

— Я знаю, что на базе Афродита мужчин воспитывают в яслях вместе с женщинами. Никто их в лаборатории не держит. Только не понимаю… Как вы этого добились? — спросила как-то Сунь Вэй. Закусив губу, она смотрела на совершенно обычного внешне мужчину.

Альфэй заметила, что подопытный под номером Ви один эн был её любимчиком, но никак не комментировала это, потому что Сунь Вэй тоже молчала о её залипаниях на Сибилла.

— Не знаю. Я далека от всего этого. Но у меня есть предположение… Ты сказала, что вот это лекарство — какая-то разновидность успокоительного? — показала на одну из множества трубок Альфэй.

— Да, оно нужно чтобы подопытные не навредили себе, когда у них мышечные судороги, — кивнула Сунь Вэнь.

— А что будет, если не давать его?

— Наставница говорила, что подопытный может случайно откусить себе язык, разбить резервуар с питательной средой и пораниться… Так или иначе навредить себе.

— То есть ты сама ничего из этого не видела?

— Нет.

— Давай попробуем отключить? Если что-то пойдёт не так, снова вкатим лекарство. Проверим на нём, — Альфэй кивнула в сторону клона Сибилла.

— В нашу смену сюда никто кроме нас не заходит, — задумалась Сунь Вэй.

— Если будут проблемы, скажем, что я новенькая и ещё плохо разобралась в том, как и что нужно делать, — предложила Альфэй, и Сунь Вэй ей не возразила.

Клон Сибилла стал двигаться в жидкости более интенсивно уже через два часа после начала их эксперимента.

— Нужно дать ему успокоительное, — занервничала Сунь Вэй.

— Нет. Посмотрим ещё, — Альфэй считала, что всегда активный и деятельный Сибилл предпочёл бы смерть существованию подобному маринованному овощу в банке.

Через шесть часов клон Сибилла открыл глаза и прижал ладонь напротив лица Альфэй к стеклу резервуара, в которой был заперт.

— Его надо достать оттуда, — не выдержала Альфэй, наблюдая за тем, как сонный взгляд постепенно проясняется.

— Но… Я не знаю… — Сунь Вэй, кажется, начала жалеть об их эксперименте и захотела отмотать всё назад.

— Как вы достаёте оттуда мертвецов? — нетерпеливо спросила Альфэй.

— Но… Он же ещё жив. А если мы достанет его, и он подхватит вирус?

— Ты пробовала достать ещё живого подопытного?

— Н-нет.

— Так давай попробуем. Беру ответственность на себя. Не переживай.

Процесс извлечения вышел не простым. Специальный механизм уложил цилиндрический резервуар в горизонтальное положение. После чего они выкачали оттуда жидкость. Отрыли резервуар, сдвинув верхний слой стекла вдоль цилиндрического «хрустального гроба», и отсоединили провода от клона Сибилла, который периодически то находился в сознании, то снова отключался.

Затем они с Сунь Вэй вместе перенесли тело на операционный стол, мальчишка оказался на удивление тяжёлым. Альфэй вытерла бесчувственного клона полотенцем, отрезала до плеч его неудобный длинный хвост мокрых волос, и завернула неподъёмное тело в свой запасной халат. Она просто хотела убедиться в том, что это только тело, копия её маленького друга — лишь тень того смертного, которого она создала в своём первом мире…

— С-ср… Фэй… — едва уловимо выдохнул очнувшийся на мгновение «клон», сбивая все мысли.

— Ч-что? Он пытается говорить? — выпучила глаза Сунь Вэй, которая явно не поняла сказанного.

От её возгласа Альфэй пришла в себя, пытаясь сообразить, что делать.

— Мы не можем запихнуть его обратно. Надо где-то спрятать, а я живу не одна.

— Подай заявку на отдельное жильё поближе к месту работы. Уже сегодня сможешь переехать, — тут же сориентировалась Сунь Вэй.

— Как мы объясним отсутствие одного из подопытных?

— Нужно оформить его умершим… — не успела Сунь Вэй договорить, как один из мониторов с показателями подопытных неприятно и тревожно запикал, как в фильмах, когда показывали остановку сердца.

Сунь Вэй суетилась рядом с резервуаром, в котором находился старик, а Альфэй отстранённо думала о том, что это всё из-за неё. Бессознательный Сибилл, которого попросту не могло быть в этом мире. Смерть старика. Мужчины-подопытные, которых используют для продолжения рода. Постапокалиптический мир будущего, стремящийся к закату с первого дня создания. Мечты об идеальном мире раз за разом не оправдывали себя.

Призрачная надежда на высокую оценку от наставника Ли за создание этого мира покинула её окончательно. Разглядывая лицо спящего Сибилла, который казался умиротворённым и трогательно беззащитным, отчего-то Альфэй легко смогла смириться с проваленным заданием по сотворению второго мира. Уверенности придавало и то, что у неё осталось ещё четыре попытки.

Сунь Вэй помогла Альфэй получить комнату ближе к лаборатории, и переместить туда Сибилла. Она же сходила за вещами Альфэй к Джо Лин и принесла для Сибилла бурду, которой через трубочки кормили подопытных.