Все будет хорошо

* * *

Но я молчала, пока меня несли в автомобиль.

Молчала, когда ехали.

Молчала даже в тот момент, когда инквизитор резко свернул в густой лес.

Но когда, неся меня в огромный и кажущийся нежилым дом, эмиссар произнес: «Извини, пока поживешь в моей спальне, остальную часть дома еще не успели подготовить», я все же спросила:

— И когда ты приказал готовить дом?

— Утром, как только прибыл, — ответил инквизитор, с нежностью взглянув на меня.

Дверь перед нами открыли.

Я же все понять не могла.

— И ты уже утром знал, что я соглашусь?

Мужик остановился у лестницы. Посмотрел на меня немного виновато, вздохнул и признался:

— На случай твоего несогласия, комната была подготовлена в доме моих родителей. В подвале. Звукоизолированная.

— Нет слов! — но я произнесла это вслух.

— Извини, но насилие не мой метод, — сообщил оборотень, поднимаясь по ступеням. — Я собирался дать тебе время на размышления, два месяца — ровно столько требуется для того, чтобы освободиться от влияния темных. А дальше решение оставалось бы за тобой в любом случае — я оборотень, а не насильник. Но уже в кабинете ректора я понял, что здесь что-то не так. Возлюбленная вместо любовницы — прозвучало странно. Но еще более странным был твой внешний вид и то, насколько ты была запугана. Ты не любишь и никогда не любила Тенебриса, в отношении него у тебя прослеживается только одна эмоция — страх. Поэтому я решился познакомиться с тобой ближе до того, как темный примет мой вызов.

Теперь слов не было вообще.

Но это у меня, а он продолжал:

— Метка на ноге не позволит забрать тебя в Темный мир, если ты будешь против этого, и если ты будешь без меня. Лорд Тенебрис будет смещен с поста посла Темного мира, и вот по его поводу доказательств у меня предостаточно. Политика дело мерзкое, но друзей во власти лучше иметь — твоих родных найдут и освободят. В идеале мы вытащим их сюда, в худшем случае они останутся на Темной стороне, но свободные, все обвинения с них снимут. Вопросы?

И он ударом ноги открыл ближайшую дверь.

Что ж, у меня был один вопрос:

— Откуда ты такой?

И задала я этот вопрос с чувством, будто все происходящее вообще происходит не наяву.

— Я? — он улыбнулся. — Частично с того света вернулся, если честно. Если совсем честно, то я тот, кто загадал себе ведьму, которой не может быть и до сих пор не может поверить в то, что ты существуешь. А если ты о том, что я быстро действую — привыкай, я всегда работаю четко и быстро. Напомню, для меня до сегодняшней встречи с тобой, каждый день был как последний. Так что…

Он пронес меня до постели, и осторожно опустил на мягко спружинивший матрас.

— Так что я немного не в себе, прости.

И тут на его поясе зазвенел телефон.

Эмиссар принял звонок, выслушал собеседника и произнес, глядя на меня:

— Стандартные условия. Причина — три нанесенных оскорбления. Его женщина? Она не его женщина, она моя. Так и передай лорду Тенебрису. Он в ярости? Его личные проблемы. Бой сегодня, выскажет мне все лично.

И вырубив звонок, эмиссар еще несколько секунд смотрел на меня, не отрываясь. Я потрясенно молчала.

Он тихо спросил:

— Тебе что-нибудь сейчас нужно?

Отрицательно покачала головой.

— В доме семь горничных, повар и две кухарки. Ужин тебе принесут. На бой не возьму, прости… чем больше на тебя смотрю, тем больше понимаю, что не хочу, чтобы тебя видели другие. Целовать не буду.

— Почему? — вопрос вырвался сам.

— Потому что остановиться не смогу, — признался он.

Помолчал и добавил:

— Скоро вернусь.

Он обернулся раз десять.

Вышел из спальни и осторожно прикрыл за собой дверь.

Потом распорядился о ванне и ужине для меня. И еще о чем-то. И еще. Его голос звучал в оживающем доме, а я не могла поверить в то, что происходящее правда.

Хлопнула дверь дома, послышался звук заведенного мотора, скрежет открываемых ворот.

Еще несколько секунд я лежала, затем резко поднялась и попросила у прислуги большую белую восковую свечку, слишком поздно заметив, что мундир инквизитора все еще на мне.