Мариэль. Наследница трона?Любовь по завещанию

Глава 27

Аарон

- Госпожа, посмотрите, что мы нашли при нём, - но я даже не повернулся в сторону обыскивающих меня стражников. Смотрел на неё. Такую… далёкую. Уставшую. Расстроенную. Разбитую… Из-за меня. Из-за моей корысти и глупости…

Про казнь она пока так ничего и не ответила, позволяя мне ещё немного времени быть рядом с ней. Но если она отвергнет меня, то лучше умереть в её дворце, чем жить дальше одному, зная, что именно я потерял. Гораздо больше, чем трон и привлекательную внешность…

После предательства братьев, Майра стала не просто моей женщиной, но больше – поддержкой и опорой. Она помогла мне встать на ноги, вложила в голову мысль, что я могу справиться с любыми трудностями. Я знал, что она не любила меня на самом деле. Знал, что встречается с другими мужчинами. Но меня это не трогало. Я лишь получал своё. Остальное меня не интересовало.

К тому же она посулила мне власть – возможность доказать семье, что я достоин. И тогда мне казалось, что большего и не желаю. До тех пор, пока не увидел её…

Нежную темноволосую принцессу. Такую юную, невинную, но сильную. То, как она размышляла, как сильно была предана своей стране и долгу, вызывало восхищение и… Напоминало о том, как когда-то и я был таким же… Пока не превратился в преступника. Но тем не менее успел украсть немного её любви. И только получив это, понял, что дороже ничего у меня и не было.

И теперь она, преданная мною и едва сохранившая жизнь, стояла напротив, разглядывая своих руках большое зеркало с резной ручкой и в тяжёлой оправе.

- Что это?

Стражники в ответ на её вопрос пожали плечами. А я впился в её лицо взглядом, стараясь увидеть, произведёт ли на неё хоть какое-то впечатление то, что скажу сейчас.

- Это не просто зеркало. Оно показывает место нахождение любой ведьмы. По цвету ауры на изображении можно определить её силу. И если назвать настоящее имя, то оно покажет почти всю её жизнь, нужно лишь провести ладонью над поверхностью.

Она нахмурилась, глядя только на артефакт. И усиленно делая вид, что её не волнует моя близость. А тем временем я наслаждался даже тем, как край моих дорожных штанов касался волана её платья. Уже это теперь мне казалось важным и дорогим.

- Я хочу, чтобы ты не боялась их… Попробуй, - попросил, надеясь, что хотя бы это немного уменьшит мою вину перед ней.

Рассказывать, каким трудом я достал это зеркало, было бессмысленно. Для неё это не имело значения. А сам я сделал бы что угодно, лишь бы избавить её от постоянного страха. Любые мои трудности этого не стоили.

- Майра, - нетвёрдым голосом произнесла Мариэль и провела тонкой ладонью над зеркальной гладью.

И тотчас на ней вспыхнуло изображение ведьмы, что едва не сломала её жизнь при моём участии. С распущенными волосами, которые нещадно трепал ветер, и заплаканными глазами, одержимо взирающими на костёр, она проводила ритуал памяти на скалах… Наверное, пока не наверстает все эти долгие годы, и не остановится…

Я видел, как задрожали губы Мариэль, а на её глаза тоже навернулись слёзы. Она боялась её. Но сочувствовала ей. И сразу же провела ладонью над зеркалом снова, смахивая изображение. Не захотела подглядывать за горем своего врага.

Одна небольшая слезинка сорвалась с её пышных тёмных ресниц и покатилась по щеке. Мне безумно хотелось стереть её пальцами. Или губами… Но тут наши взгляды встретились.

- Считаешь, что теперь ты больше не виновен? - уголок её сочных алых губ опустился чуть вниз.

Обида. Я знал, как велика её обида на меня. Но что ещё я мог сделать сейчас?

- Нет, - произнёс тихо и ровно. - Всегда буду виновен. Прошу лишь позволить мне попробовать заслужить твоё доверие снова.

- Никогда, - выдохнула она и отвернулась. А затем как-то странно покачнулась.

Я попытался поймать её, но не успел. Меня опередил один из стражников, второй сильнее удержал, чтобы я не мог приблизиться. И чтобы не устраивать драку, мне пришлось смотреть, как чужой человек подхватывает её на руки и укладывает в постель.

- Лекаррря, - рыкнул на стражу, которые после застыли истуканами.

Тот, что держал меня, дёрнул сильнее. Но он не знал, что надетые на меня цепи, не действуют. Я проклят. Для меня они – не больше, чем просто украшение. Сразу не стал сопротивляться, чтобы не пугать её. А теперь, когда она без сознания, откинул противника, бросаясь к постели, на которой лежала она…

- Мариэль, - убирал с её лица выпавшие из причёски пряди, гладил по бледным щекам, не зная, как помочь и просто глядя, как трепещут её ресницы, и слушая, как глухо бьётся сердце.

Стражник приставил сбоку меч к моей шее. Но я лишь отмахнулся от него, уверенный, что он не посмеет убить без её приказа. Она же не говорила казнить меня. Он будет ждать… И только если она скажет, я не буду бороться. В любом ином случае меня не одолеть ни одному из них.

Первым в комнату вбежал запыхавшийся лекарь, принявшись проводить магический осмотр и вливать ей в рот какое-то снадобье. Я немного отодвинулся, не спуская с них глаз. Сама мысль, что всё это по моей вине, сводила с ума.

Я нашёл и надел артефакт правды, что равнялось самоубийству в случае моей лжи. Неимоверными усилиями достал у мудрецов горных вершин зеркало, отслеживающее ведьм, ради чего не только исполнил несколько их ужасных поручений, но и позволил поставить на своём теле пару экспериментов с их новыми снадобьями. Пусть я рисковал жизнью, но был должен принести ей то, что поможет бороться со страхом… Я бы выдержал. И выдержал. Ради неё.

Только всё это не стоило ровным счётом ничего. Мариэль всё ещё не отошла от магического воздействия Майры. Но мне казалось, что её физическое состояние также связано и с душевной болью, которую причинил я. И от неё не было артефактов или лекарств…

Но когда лекарь готов был уже что-то сказать, в покоях появилась королевская чета… Когда я только выпустил их из пещеры, не стал говорить правду. А теперь, судя по их взглядам, они всё знали и так.

- КАК ТЫ ПОСМЕЛ ЯВИТЬСЯ СЮДА?! - король встряхнул меня за грудки.

И хотя я легко мог одолеть его, не стал противиться.

- Я люблю её. И не причиню вреда.

- ПО ТВОЕЙ МИЛОСТИ ОНА ЕДВА НЕ ПОГИБЛА! - он ударил меня в лицо.

Но я стойко выдержал это, утирая кровь из разбитой губы.

- Так и было. Но больше я не позволю этому случиться.

- ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ ДУМАТЬ, ЧТО БУДЕШЬ ЧТО-ТО ПОЗВОЛЯТЬ?!

Король оттолкнул меня, но я почти сразу подвинулся снова ближе к изголовью её кровати.

- Я не уйду, пока она не скажет.

- Я РАЗМАЖУ ТЕБЯ ЕЩЁ ДО ЭТОГО! - взревел король, но вдруг за локоть его приобняла королева и что-то шепнула на ухо, указав взглядом на дочь.

Король тяжело дышал, глядя на меня с ненавистью. Но больше не порывался привести в исполнение свой приговор.

Тут Мариэль слабо открыла глаза, непонимающе глядя на всех нас. Я присел рядом, взяв её за руку. И судя по тому, что она не оттолкнула, ещё не до конца пришла в себя. И даже повернулась ко мне, неотрывно глядя в глаза.

- Тебе больно? Что ты чувствуешь? - прошептал.

Она сначала мотнула головой, а потом будто очнулась, немедленно отодвигаясь от меня подальше. И руку свою забрала, оставив меня сидеть с протянутой к ней ладонью…

- Вы в положении, Ваше высочество, - растерянно объявил лекарь.

- Что? - беззвучно, одними лишь губами переспросила она.

- У нас будет ребёнок?! - вырвалось изумлённое у меня.

- Никаких детей от этого предателя! - громыхнул король.

И та нечаянная радость, что вмиг окутала моё сердце, немедленно разбилась о скалы реальности.

Мариэль была обескуражена. Она переводила взгляд с меня на отца, потом обратно, инстинктивно накрыв свой живот ладонью, а я медленно умирал, видя как эта растерянность сменяется в её глазах отчаянной решимостью.

В момент, когда она переложила руку на одеяло рядом, я понял, что решение будет приниматься без меня. Что эта новость для неё вовсе не радостная. А ребёнок от предателя не входит в планы будущей королевы… И даже не нашёл слов, чтобы описать то, что почувствовал. Меня будто пронзили тысячами острых пик, и оставили так доживать последние мучительные минуты…

Когда король отдал приказ отвести меня в темницы, я пошёл безропотно. Лишь бросил на неё умоляющий взгляд, но наткнувшись на ледяной холод в любимых теперь и самых родных глазах, отступил. Смирился. И попытался принять новую действительность…