Соннасарнова. Дуат

Глава 7 (25). К зверям!

Ad bestias!

— Твое самочувствие сейчас волнует меня больше.

— Больше, чем ужин? — притворно расстроился Кэйн.

— Больше, чем все остальное вместе взятое, — улыбнулся повелитель теней.

— Приятно это слышать. Если это действительно так.

Тейн молча кивнул. Но взгляд фиолетовых глаз в сочетании с ласковой улыбкой не позволяли усомниться в искренности его слов.

Фира медленно жевал рахат-лукум. Он вдруг почувствовал, что покривил душой, сказав, что голоден. Есть совсем не хотелось.

Тейн уже допил кофе. Рядом с ним вырос из теней высокий бокал, наполненный навским вином. Он задумчиво пригубил его. Ему хотелось о многом спросить Кэйна, но он медлил, оставляя это до следующего раза. Но вовсе молчать повелитель теней не мог. Перед Фирой, почти допившим кофе, появился точно такой же бокал, как и у Тейна.

— Вина?

Фира с сомнением посмотрел на бокал, но все же взял его.

— Что произошло за последнее время с тобой? Что я пропустил?

— Ты во всем принимал самое деятельное участие. Или хочешь сказать, что не помнишь, что было, пока ты был… эм… ну ты понял.

— Нет, я не об этом. Что случилось тогда, когда я нашел тебя на диване в гостиной? Когда тебя принес Нильсси.

А Фира так надеялся, что он об этом забыл.

— Я не хочу говорить об этом, — отрезал он. — Для нашего дела это не имеет никакого значения.

— Я не буду настаивать. Ты жив, и это главное. Могу я узнать, кто тогда это сделал?

Фира зло сжал зубы и посмотрел на Тейна. Заботливость? На этом вопросе от нее тошнило.

— Что ты имеешь в виду? — медленно произнес он.

— Кто довел тебя до такого состояния? Кто вколол тебе наркотик? Кого мне убить?

— То есть ты не рассматриваешь вариант, что у меня нет обидчика? — разозлился Фира. — Я тебе кто? Жертва? Которую кто-то обидел? «Довел до такого состояния?» Я сам себя довел!

— Это ведь не так, — спокойно возразил Тейн.

— Мне не нужны защитники, — холодно произнес Кэйн. — У меня никогда не было папочки, к которому можно было бы прибежать и нажаловаться на хулиганов. И сейчас не надо.

— Уверен? — Тейн отставил бокал, и тень долила темного вина.

— Более чем.

— Сообщи, если передумаешь.

— Я не передумаю, — в голосе Кэйна сквозил лед. — Я справлюсь с этим сам. Я не жертва.

— Я не называл тебя жертвой. Никогда.

— Я стану ей, если соглашусь принять твою помощь.

— Почему? — искренне изумился Тейн.

Фира не знал, что ответить на этот вопрос. Он искренне задумался над ответом, размышляя, как это объяснить.

— Просто… это так. Это будет признанием моей беспомощности. А это не так.

— С каких пор помощь друга унизительна? — возмутился Алкайдэ.

— Мне не нужна ничья помощь. Даже… друга. — Фира запнулся и произнес последнее слово довольно колко. Он не сознательно это сделал, но так вышло. Полностью забыть обиду этих дней он не мог.

Тейн почувствовал эту колкость и опустил голову.

— Прости, — повторил он в триста второй раз.

— Я простил, просто… Не жди от меня, что я забуду все через час.

— Я не жду.

— Тогда все в порядке.

Тейн поднес кубок к губам и осушил его. Услужливая тень тут же наполнила его вином снова.

Фира устало смотрел на него. Чувства по-прежнему не возвращались, словно угодив в миксер, где их перемалывало снова и снова, до образования пенки. Другой Тейн… «Его» Тейн… Вернувшийся Тейн… Все вперемешку. То ли доверять, то ли ждать удара.

— Увидимся завтра, — произнес Фира, вставая из-за стола. Он определенно точно не мог больше видеть этих Тейнов.

Алкайдэ кивнул, вставая вместе с ним из-за стола. Когда Кэйн приблизился, собираясь пройти мимо него, Тейн непроизвольно поднял руку и дотронулся до его киноварных волос, пропуская прядку между пальцами. Ему почему-то ужасно хотелось это сделать. Кажется, ему хотелось этого всегда.

Фира отскочил от него в сторону, будто от чего-то крайне опасного, а Тейн замер с протянутой рукой и расширяющимися от осознания происходящего глазами.

— Что ты делаешь?! — возмутился человек, чуть ли не шипя на него рассерженной кошкой.

— Я… я просто… Я не хотел… испугать тебя… — с трудом выдавил он из себя.

Это не должно было его задеть. И все же — задело. Он его боится. Теперь — он его боится!

— Не делай так больше, — попросил Кэйн и прошел мимо него, направляясь вглубь дома Атума.

Тейн еще какое-то время простоял на месте, а затем вновь опустился за стол. Тень услужливо подлила вина в его бокал.

Фира тихо прошел по темному коридору, не включая освещения. Нырнув в комнату с софой и подушками, он плотно закрыл за собой дверь, прислонился к ней спиной и медленно сполз на пол. Его мутило. Эмоции переплелись змеиными клубками, заполнили все его тело, рвались наружу, стуча в стенки черепной коробки. Его трясло от усталости и невозможности взять под контроль собственный разум. Спасительное забытье. Как бы ему хотелось сейчас провалиться в спасительное забытье, прервать этот поток мыслей, эту лавину чувств. Он не мог. Словно зациклив круг, эмоции раздирали на части, мечась во все ускоряющемся потоке.

Прикосновение Тейна вызвало в нем отвращение и страх. Так теперь будет всегда? Стоит кому-то дотронуться до его волос. Прикосновение к ним будило воспоминания и эмоции, что он испытывал тогда. И больше никогда не хотел испытывать вновь. Кэйн провел рукой по волосам и содрогнулся — отвращение и эйфория накатили волной.

«Это пройдет, — прошептал он, откинув голову и уткнувшись затылком в холодную древесину двери. — Это точно пройдет».

Он закрыл глаза. Взгляд Тейна, полный обиды… Другой взгляд, полный тепла… И еще один, полный презрения… Метаморфозы повелителя теней.

Как же, наверное, Тейну тошно от всего произошедшего. Фира улыбнулся уголками губ. Мысль о том, как сейчас Тейн мучается в раскаянье, была приятна. Эгоистична, но приятна. Это куда лучше, чем если бы он просто забыл.

Мысли перенеслись к Кетер. Завтра… Нельзя откладывать это еще дольше, нужно явиться туда. Обязательно. Но как же отомстить Найку?.. Он уже отказался от его убийства, он мог сделать это сразу, но огромным усилием воли опустил пистолет. Нет, мгновенная смерть — это слишком просто. Фира не то, чтобы был особенно кровожаден, но тешил себя мыслью, что в своей мести способен пойти куда дальше банального убийства. К тому же, у Нильсси определенно возникли бы проблемы, если бы Кэйн убил Найка из его пистолета его же руками. Стоило действовать тоньше.

Кэйн заставил себя подняться с пола и дойти до софы. Обессиливший организм требовал отдыха, но мысли не давали забыться. Это была пытка. И жар снова поднимался.

Тейн сидел на кухне один. Жгучая обида больно выжигала внутри. К ней примешивалась злость. На себя. За то, что не уберег. За то, как вел себя с Кэйном. У Фиры было полное право реагировать именно так. И за это он тоже злился на себя. Он щелкнул пальцами. Перед ним возникла тень. А на столе образовалась бутыль навского вина и два бокала. Не дожидаясь повеления, тень опустилась на стул напротив Алкайдэ. Под его пристальным взглядом она чуть изменила свои очертания. Для стороннего наблюдателя ее силуэт показался бы непримечательным. Но Тейн никогда бы не спутал этот горделивый профиль ни с одним другим. Профиль своего отца. Эта тень была несколько темнее, чем обычные тени, которыми пользовался Тейн. Но никто, кроме него самого, не заметил бы этой разницы. Алкайдэ сам разлил вино по бокалам и один из них придвинул к тени.

— Нет ничего хуже, чем стать эвраром, не так ли? — жестко усмехнулся он.

И тень кивнула ему. Презрительно и надменно.

— А знаешь, что может быть хуже? — с безумным видом прошептал Тейн.

Тень равнодушно пожала плечами.

— Быть им, — с ненавистью проговорил Тейн.

Он залпом осушил свой бокал. Тень чуть отвернула голову. Так, будто ей неприятно общество повелителя теней. Впрочем, разве не так оно и было?

— Ненавижу… не-на-ви-жу… — Тейн шептал. Но при этих словах его бокал разлетелся вдребезги, с хрустальным звоном осыпавшись осколками.

Весь холод одиночества тысячелетий ледяными тисками сжал его сердце. Больно и ненавистно. Невыносимо. Злоба и гнев смертельно раненного зверя, отчаянно пытавшегося выйти из окружения, волной поднимались в нем.

Казалось, тень, сидящая напротив, понимала все, что происходит с ним. Но ее поза не изменилась. Если бы тени обладали лицами, на этом презрение уживалось бы со злорадным торжеством осознания собственной правоты. Но Тейну не нужно было это лицо. Он прекрасно знал, что оно изобразило бы. Это было невыносимо. Но даже так… Сейчас, в эту ночь, в этот час, это было лучше, чем одиночество.

Тейна разрывало изнутри. Кромсало в клочья. Убивало. И только одна тень, исполненная презрения к нему, была свидетельницей его персональной Агонии. Быть может, даже более страшной, чем Агония Нави.

Фира проснулся лишь далеко за полдень. Потрепанный организм был бы не против поспать еще сутки-пару, но Кэйн заставил себя подняться. Нужно было действовать, нужно было уговорить Кетер приступить к его плану, нужно было отомстить Найку, нужно было… Короче, не время прохлаждаться.

В скверном расположении духа он вышел на кухню.

Тейн все еще был там. Он не спал ни минуты с тех пор, как ушел накануне Фира. Тень, все так же презрительно сидевшая напротив него, даже в той самой позе, как ночью, при появлении Фиры мигнула и исчезла. Алкайдэ, не обращая внимания на вошедшего, поднял мутный взгляд на то место, где только что восседал надменный призрак его отца. Покачал головой. Явно неодобрительно, но все же почтительно.

— И ты ушел, — не совсем внятно пробормотал он.

Тейн потянулся к бутылке, но та оказалась пуста. Тогда он бросил ее в противоположную стену. Бутылка разбилась и осыпалась осколками на внушительного размера груду битого черно-синего стекла. Определенно — бутылочного. На столе же появилась свежая. Тейн не слишком послушными пальцами распечатал ее и налил бокал до краев.

— Что это?! — возмутился Фира, проводив взглядом осколочный дождь. — Ты что, в кабаке? Ты в доме Солнца! И вот только не надо говорить, что он предсказатель, а значит, должен был принять меры.

Тейн, наконец, повернул к нему голову и с трудом сфокусировал взгляд.

— А… — махнул он рукой. — Это т-ты…

Тейн опрокинул в себя бокал и чуть дрожащей рукой налил себе следующий. Опрокинул его и налил третий. И только после этого продолжил, еще более невнятно:

— Я п-помн… ик! Пом-ню, где я.

Он неловко взмахнул рукой, чуть не опрокинув бутыль, и груда осколков исчезла. Причем не бесследно, как надеялся Фира, а переместившись и выстроившись в аккуратную пирамидку причудливой конструкции рядом с мусорным ведром.

Кэйн хмуро проследил взглядом за этим безобразием.

— Зачем ты напился? — поинтересовался Фира, проходя мимо него, чтобы поставить на огонь чайник.

Тейн пожал плечами. Вышло кривовато.

— А ик! п-почему бы ик! и н-нет?

— И вправду что… — пробормотал Фира, неодобрительно глядя на него.

— В к-конце конц… ик! концов, н-надо же ик! к-когда-н-нить и напиться… раз в ик! вечччнысть….