Любовь и ненависть

Его губы слегка приоткрылись, как будто он пытался отдышаться.

— Я помню тебя, Август.

Я обхватила его точёную челюсть.

Эти великолепные изумрудные глаза впились в мои.

— А что касается связи, это не первый раз, когда связь между нами отсутствует, не так ли?

Его глаза, казалось, заблестели немного сильнее.

— А что насчёт тебя? — спросила я.

— Что насчёт меня?

— Изменились ли твои чувства ко мне? Я знаю, что ты любишь меня, но… — я пожала плечами, — хочешь ли ты меня теперь?

Покачав головой, он схватил моё запястье и поднёс его к своим губам.

— Хочу это очень мягкое слово для описания того, что я чувствую к тебе, Несс Кларк.

Когда он поцеловал мою нежную кожу, помещение наполнилось мелодией моего сердцебиения.

Он осыпал поцелуями тыльную сторону моей руки, после чего осторожно положил её на скомканные простыни, обхватил пальцами спинку кровати, чтобы не надавить на меня, и наклонился так, что его губы оказались параллельны моим. Я попыталась дотянуться до его спины, но шнур кардиомонитора сорвал мою первую попытку.

— Ты можешь выключить эту машину и вернуть мне мой палец? Я не хочу, чтобы у медсестер случился удар, когда они услышат, что моё сердце остановилось.

Он вздрогнул.

Я сморщила нос.

— Я не хотела тебе напоминать.

— Я не думаю, что когда-нибудь смогу забыть об этом, милая. Это были худшие минуты в моей жизни. Наравне с крушением вертолёта и разговором по душам с Эвелин.

— Эвелин! Она знает? — спросила я, пока он изучал аппарат ЭКГ, чтобы понять, как его выключить.

В конце концов, он просто отключил его от сети.

— Она знает.

Он снял зажим с кончика моего пальца.

— Первые два дня она не вставала со стула рядом с твоей кроватью, но потом Фрэнк заставил её пойти на ночь домой, чтобы она могла отдохнуть. Она заставила меня поклясться не отходить от тебя, а ещё пробормотала пару слов по-испански, но я не совсем понял их смысл. Она, наверное, прокляла меня.

Я широко улыбнулась, но это движение заставило мою раненую щёку натянуться, поэтому мне пришлось опустить губы.

Когда я подняла руку, чтобы пощупать, что было под бинтом, Август поймал мои пальцы и оттащил их в сторону.

— Завтра. Завтра ты снимешь эту повязку. Итак, на чём мы остановились? Ах да… Я как раз собирался сделать вот это…

Он нежно поцеловал меня, что заставило меня забыть о моей травме.

Это заставило меня забыть о многих вещах…

Внезапно в моей голове вспыхнула лампочка, и я оторвалась от его губ.

— Ты мог умереть!

— Что? — его голос прозвучал хрипло.

— Когда ты укусил меня! У меня в крови было серебро. Ты мог умереть. Почему ты не умер?

— Та инъекция Силлина, которую мне сделал Грег, нейтрализовала серебро, которое я проглотил. И она же нейтрализовала металл в твоей крови.

Я моргнула, но затем вышла из оцепенения.

— Лиаму не следовало рассказывать тебе о…

Август прижал палец к моим губам.

— Когда я укусил тебя, я понимал, чем рискую, и я бы пошёл на это ещё тысячу раз, чтобы вернуть тебя.

У меня на глаза навернулись слёзы.

— О, милая. Не плачь. Здесь и так уже было слишком много слёз.

Я глубоко вздохнула, пытаясь обуздать свои эмоции.

— Мама, Эвелин, Мэтт, Сара…

Я улыбнулась, хотя моя щека сделалась влажной.

— Сара плакала?

Я вытерла слёзы тыльной стороной ладони. Я могла поверить, что Мэтт прослезился; у него было самое доброе сердце. Но Сара?

— Не говори ей, что я тебе рассказал. Она заставила меня поклясться, что я буду хранить эту тайну.

Август заправил прядь волос мне за ухо.

— Ты самая популярная девушка в этой больнице. Каждый боулдеровец пришёл навестить тебя, к величайшему удовольствию медсестёр.

Я рассмеялась, и снова кожа натянулась у меня в том месте, которое было закрыто бинтом.

— У меня есть ещё вопросы.

Он вздохнул.

— Дай мне устроиться поудобнее.

Он пододвинул меня на край узкой кровати и лег рядом со мной.

— Я знаю, что Эвелин навещала меня здесь, так что я полагаю, что с ней всё в порядке, но Кассандра… она посылала кого-нибудь к ней?

— Ты уверена, что хочешь узнать обо всём сегодня вечером?

Я кивнула.

Он положил руку на мою грудную клетку.

— После того, как ты предупредила Мэтта, Фрэнк уехал с Дереком. Они обнаружили, что дочь Морган, шныряла на его территории.

Я побледнела.

— Малютка Джей… Фрэнк заставил его остаться в доме, и тому удалось всадить пулю ей в ногу из старого отцовского дробовика.

Ужас пополз по моим венам.

— Ему всего четырнадцать.

Август улыбнулся.

— Он отстаивал дом, как взрослый мужчина.

— А что насчёт девочек? С ними всё в порядке?

— Девочек?

— Тамара, Аманда…

Я не стала добавлять имя Сиенны в список, так как, насколько мне было известно, она не встречалась ни с одним из боулдеровцев, а это означало, что она, вероятно, не стала бы мишенью.

— Лиам приказал двум нашим парням остаться с ними до начала боя. С ними всё в порядке.

Я была рад слышать, что Лиам приставил к Тамаре охрану.

— Ещё вопросы?

Я прикусила нижнюю губу.

— Как ты думаешь, они выпишут меня завтра?

— Грег будет принимать это решение. Если бы это зависело от меня, ты бы восстанавливалась у меня дома.

У него дома… К счастью, я больше не была подключена к аппарату, потому что была почти уверена, что мой пульс только что взлетел до небес.

— Я поеду туда после больницы?

Его веснушки потемнели.

— Мне бы этого хотелось, но я пойму, если это для тебя слишком. Твой новый дом тоже готов.

Воспоминание о крови и моче заставило стены моей больничной палаты сжаться вокруг меня.

— Это был Джастин. Он признался в вандализме. Хотя, возможно, ему помогли.

Август склонил голову.

— Не волнуйся. Я уже позаботился об этом.

О моём доме или об остальных соучастниках? Я не стала спрашивать.

— А что насчёт Алекса? Что с ним случилось?

— Его тоже больше нет.

— Больше нет?

— Мёртв. Это всё Лукас.

— А Лори? Фрэнк убил её, когда добрался до своего дома?

— Нет, она заперта в штабе. Лиам решил оставить её для допроса. Он пытается выявить главных сторонников Морган.

У меня изо рта вырвался зевок.

Взгляд Августа смягчился.

— Тебе нужно отдохнуть.

— Я спала целую неделю.

— Ты поправлялась целую неделю. У тебя было три сломанных ребра и несколько других… травм.

Я глубоко вдохнула. У меня ничего не болело, и это говорило мне о том, что мои рёбра, должно быть, уже срослись.

— Ничто больше не кажется мне сломанным, — сказала я.

Кроме моего лица.

— Я рад это слышать.

— Лиам… он… — я сморщила нос, — съел сердце Морган?

— Он сделал это.

— Как? Тоже твоя кровь?

— Помнишь, папа ездил к речным? В день дуэли Грег забеспокоился о том, как мало у нас осталось Силлина, поэтому я попросил папу купить немного у речных. В итоге они отдали его нам бесплатно.

— О. Это… очень мило с их стороны.

Поскольку в этом мире никогда ничего не было бесплатным, я предположила, что они отдали его в надежде получить что-то взамен. Был ли этим чем-то Август?

— Они прибыли на дуэль сразу после…

Он вздрогнул.

— Сразу после?

— Сразу после того, как ты вернулась к нам, — его слова повисли в воздухе. — Но он понял, что случилось, отчего его волосы поседели еще больше.

— Он, должно быть, ненавидит меня за то, что я подвергла тебя такому риску.

Тело Августа слегка напряглось.

— Ненавидит тебя? Во-первых, Ямочки, мой папа любит тебя. Оба моих родителя любят тебя. Во-вторых, ты не подвергала меня риску, так что никогда больше так не говори. Даже не думай об этом, хорошо?

Я сказала: «Хорошо», хотя знала, что всегда буду так думать. Как я могла не думать об этом? Когда Август наклонился надо мной, чтобы выключить свет над кроватью, я сказала:

— Ты можешь оставить его включенным?

— Конечно.

Он поиграл с моими волосами, и его нежное прикосновение убаюкало меня.

— Я их не видела, — пробормотала я.

— Не видела кого, милая?

— Маму и папу.

Моё горло сжалось.

— Когда я умерла, я их не видела.

Наступила тишина.

— Как думаешь, это потому, что я была мертва недостаточно долго, или потому, что там нас ничего не ждёт?

Несмотря на то, что его грудь равномерно поднималась и опускалась, его пульс участился.

— Я не знаю.

Я оценила его честность, хотя от этого мне ещё больше сдавило горло.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что вернул меня.

По крайней мере, кто-то ждал меня на этой стороне.

Он отпустил мои волосы и прижал меня к себе, оставив поцелуй на моём виске, который я почувствовала даже через марлю.

— Я всегда буду возвращать тебя.

И я знала, что он так и сделает. Каждый раз, когда я терялась, он был тем, кто возвращал меня обратно.

ГЛАВА 60

Я проснулась от яркого света и открыла веки — веко. Другое веко всё ещё было мумифицировано под бинтом. Первое, что попало в поле моего зрения, это коричневая стена. Мне никогда особенно не нравился этот цвет, но, глядя на него, я подумала, что он просто изумителен.

Низкий гул голосов за пределами моей больничной палаты заставил меня повернуться на другой бок. Ножки стула заскрипели, раздался дрожащий шёпот:

— Querida, — и одновременно с ним Эвелин поднялась на ноги.

Дрожащими руками она обхватила мои щёки, стараясь не слишком сильно давить на повязку, а затем прижала свои нехарактерно бледные губы к моему лбу, затем к носу, а затем снова ко лбу.

— Я не доживу до старческого возраста, если ты будешь продолжать делать со мной эти вещи.

— Прости, Эвелин.

Её чёрные ресницы склеились от влаги.

— О, querida. Пожалуйста, больше никаких опасностей. Пожалуйста.

— Я клянусь, что с дуэлями и соревнованиями покончено до конца моих дней.

— Bueno¹⁵. А теперь скажи мне, как ты себя чувствуешь? Фрэнк сказал, что ты быстро поправляешься, но я беспокоюсь.

Когда она этого не делала?

— Я чувствую себя прекрасно.

Её тёмные глаза оглядели моё забинтованное лицо, и я задалась вопросом, не пропитался ли бинт кровью. Когда я подняла руку, чтобы пощупать его, раздался стук в дверь.

— Мы можем войти? — позвал Фрэнк.

Эвелин оглянулась через плечо, а затем снова посмотрела на меня.

— Кто это «мы»? — тихо спросила я её.

— Люди, которых вы называете старейшинами.

— Все пятеро?

Она кивнула.

Я приняла сидячее положение и расчесала волосы пальцами. Не то чтобы они стали обращать внимание на моё воронье гнездо, когда половина моего лица была замотана.

— З-заходите!

Дверь открылась, и они вошли, один за другим, Август замыкал их ряды.

Прошлой ночью я не заметила ни фиолетовых теней у него под глазами, ни пепельного оттенка его лица. Я хотела сказать ему, чтобы он шёл домой и отдыхал, но Эрик встал перед ним и начал говорить со мной, рассказывая о том, какую захватывающую битву провели мы с Лиамом, а затем Дерек упомянул о том, что я попаду в Зал Славы боулдеровских волков. Интересно, существовал ли этот Зал славы на самом деле? А потом Фрэнк, положив руку на плечо Эвелин, и сказал, что моё мужество изменило ход истории стаи.