Света с нашего света. Драконы, ферма и король

Эпилог

Год спустя

— Чешуйка не смей!

Я пытаюсь схватить мальчишку, но он, как и раньше, легко ускользает от меня. Ему совсем не обязательно быть в форме дракона, чтобы оставаться неуловимым и быстрым.

Энджи радостно бежит вслед за другом, который держит её за руку, и мне только остаётся следовать за ними из дворцовой кухни.

— Это для пикника! — кричит Чешуйка перед тем, как подбрасывает корзинку вверх и перекидывается в драконью форму.

— Здрасти, ваше величество, — самый старший из ребят, что ждал Чешуйку во дворе, чуть склоняет голову.

— Здрасти, тёть Свет, — другие, помладше, улыбаются во всю ширь своих ртов.

— Ладно уж, не стойте здесь, — машу им. — Летите. Только смотрите, чтобы не так, как в прошлый раз. Ваши родители больше не поверят, что король задержал вас по причине неумения разукрашивать картинки.

Они улыбаются и бросаются вперёд, обращаясь в свои истинные формы. Энджи оказывается последней, и она машет мне с маленьким хвостиком на прощание.

«Пока, мам».

— Пока, милая.

И я смотрю, как в небо устремляются маленькие драконы, которые ещё год назад не могли себе такого позволить. Кто-то хоронился, как Чешуйка, чтобы не нашли. А кто-то был заперт по велению сумасшедшего Барольда.

После того, как в день моего несостоявшегося замужества, все успокоились и пришли в себя. Относительно. Было решено отправиться в покои Барольда. И там было обнаружено много интересного, в частности — полные сундуки личных дневников. Да, взрослый дядя со склонностью к геноциду вёл дневники. В них он подробно описывал всю свою ненависть к драконьему племени и, в частности, к «глупому» королю драконов.

— Огиер был прав, — Нодар закрывает очередной дневник. — Мне не стоило принимать Барольда ко двору. Я был ослеплён желанием одарить королевской милостью всех вокруг.

— Нельзя называть глупостью желание помочь человеку, — сжимаю его ладонь с улыбкой. — Ты не мог знать, что Барольд воспользуется твоей добротой, — усмехаюсь. — Так же как и я не могла знать, что тебя зовут Нодар. Правда, что ли?

Он закатывает глаза и смеётся, пока я стараюсь успокоить ярость в душе. Надо сделать это быстро, чтобы мой дракон не успел заметить. Но он все же замечает.

— Всё в прошлом, — успокаивающе гладит он меня по волосам.

— Да, — киваю. — Но Огиеру я все же выскажу за то, что он называл тебя глупцом.

— Теперь он имеет на это право, — Нодар снова улыбается, отодвинув скорбь на время. — Теперь он старше и мудренее.

— То, что у него чуть больше седины, ничего не значит. Кстати, а почему он выглядит намного старше тебя?

— Потому что ипостась дракона замедляет старение, так же как и заклятие, которое королевская семья может наложить. Это заклятие сработало на твоём друге Роре, и на тех, кто был ближе, но не на Огиере и других драконах. Они были слишком далеко от меня.

Мы молчим несколько мгновений.

— Ну и хорошо, — подаю голос. — Было бы странно, останься Огиер молодым и встреть мою прабабку. Неловкая ситуация.

Из тех же самых дневников мы узнали о тайном хранилище, где были выставлены большие кристаллы. Никто из магов, прислуживающих Барольду, не знал о них. Потому что тех, кто знал, он убил. После такой находки в королевстве был объявлен всеобщий праздник. Пусть не все, но драконы вернулись, и кто-то из оставшихся в живых при правление Барольда снова встретил своих родных.

— Вот она, — Рор тянет за руку мужчину и женщину. — Света, это мои родители, — он улыбается мне счастливый, как никогда.

— Здравствуйте, — обращаюсь к супругам. — Рада вас видеть. И за тебя тоже рада, малыш, — провожу ладонью по волосам мальчика. — Больше тебе не придётся ютиться в одной комнате с мальчишками.

— И ничего мы не ютились, — бурчит Рор. — Комната была огромная.

— Спасибо, что позаботились о нашем сыне, — обращается ко мне миловидная женщина. — Мы счастливы, что у него был тот, на кого можно положиться.

— А, ну тогда вам к одному ворчливому старику, — оглядываюсь. — Дедушка! Дедушка, тут тебя ищут по поводу Рора!

— Что этот мальчишка снова натворил?!

Вирена тоже нашла родителей. Они хоть и разделились в тот день, всё равно сумели ускользнуть от егерей и долго искали дочь. Девочка плакала, прощаясь с нами, и обещала обязательно посетить королевский двор вновь. И, конечно же, свою лучшую подругу Нани.

С Нани у нас был особый разговор. Как и со всей семьёй Дио. Я долго не могла решиться, но все же отправилась к ним, чтобы рассказать о том, каким храбрым был их сын и брат. Мэл едва не бросилась на меня с кочергой, но была остановлена Ион. Элая тихо плакала, пока её обнимал муж. И лишь Нани смотрела на меня с жадностью, впитывая каждый момент истории её брата. И думаю, они были успокоены. Даже отчим Дио попытался скрыть от меня слёзы, но не сумел.

— Как думаешь, будь Дио здесь, что бы он сказал? — Нани поймала меня на крыльце, когда я уже собиралась уходить.

— Не знаю, — шмыгаю носом и улыбаюсь. — Сделал бы каменное лицо, а потом подошёл и сжал так сильно в объятиях, что и вздохнуть было бы невозможно.

— Ага, а потом начал причитать как старый дед, что непристало юным девам лить слёзы, — улыбается Нани. — Он часто так делал, пока я была маленькая. Да и позже тоже. Мэл особенно любила это, делала вид, что дуется, но потом начинала смеяться, как безумная. Брат, он…

Голос девочки срывается.

— Нам будет его не хватать, — заканчивает она тихо. — Всем нам. Дио слишком многим запал в душу.

— Таких, как он, не забывают, — вглядываюсь в темнеющее небо. — Где бы он ни был, уверена, ему там хорошо.

Перед прощанием Нани вернула мне кинжал.

— Он бы хотел, чтобы подарок оставался с тобой. Как знак его любви к тебе. Не забывай моего брата.

— Никогда.

И хоть нескольким нашим ребятам повезло вернуться к родным, Эви с Энджел так и остались сиротами. Их родных погубили уже после того, как Барольд перестал пополнять свою коллекцию. Но я не собиралась оставлять их одних. И Нодар был со мной согласен.

— Чем больше семья, тем лучше, — улыбается мой дракон. — Согласен, парень?

Эви кивает и тоже тянется вверх, чтобы оказаться на руках короля. За пару месяцев мальчик абсолютно освоился в замке и больше не чувствует никакой робости при виде короля или других людей. Абсолютно довольный ребёнок.

— Мама.

Нодар перестаёт крутиться вокруг своей оси. Мы все замираем. Я смотрю на детей, затем перевожу взгляд на девочку.

— Мама!

Наши взгляды устремляются на счастливо улыбающуюся Энджи. Мои глаза наполняются слезами при виде того, как она тянет ко мне свои крошечные ручки.

— Мама.

Я беру ее на руки. Оба наших с Энджи мужчин внимательно наблюдают и ждут, опасаясь нарушить трогательный момент.

— Мама, — Энджел проводит пальчиками по моему лицу, словно изучает.

— Да, малышка, — улыбаюсь сквозь слёзы. — Я твоя мама.

— Моя ма-ма, — повторяет девочка обстоятельно и с чувством.

Через мгновение мы оказываемся в крепких объятиях Нодара и Эви. И счастье наше становится в два раза больше. Его так много, что выливается через края, и я снова плачу, уткнувшись в грудь своего дракона.

Но на самом деле не этот момент был вершиной моего счастья, и даже свадьба не было венцом всего. Самого главного не случилось до того момента, пока я не научилась открывать порталы между мирами. Под присмотром своего новоиспеченного супруга, конечно же.

— Ты точно не хочешь отправиться со мной к бабушке с дедушкой?

— Прости, свет мой, — оставляет он поцелуй на моём лбу. — Но сейчас я не могу оставить королевство без присмотра. Ты ведь всегда можешь привезти их к нам. Ты ведь этого и хотела?

Я много чего хотела. Например, того, что в моём мире не пройдёт много времени, за которое старики успеют меня десять раз похоронить. Но это было неизбежно, и мне всё стало понятно по газете, увиденной на веранде. Дата там была указана далеко от того дня, когда я пропала.

Моё сердце колотится, пока я медленно открываю дверь и вхожу в дом. С порога я чувствую родной запах, и слёзы сами собираются на глазах. До ушей доносится звуки радио, которое дедушка никогда не выключает, и тихое шарканье. Я почти ничего не вижу из-за слёз.

— Верунчик, — это дед вышел в коридор. — Верунчик! Цветик вернулась! Внучка приехала!

И он обнимает меня своими длинными руками, прижимая к себе, отчего я плачу ещё сильнее. Ведет меня в кухню, и при виде бабушки я снова начинаю рыдать так горько и грустно. И не знаю почему. Но, оказывается, разлука с ними, пусть и на год с небольшим — это слишком сложно для меня. Как тогда в детстве, в лагере, куда меня отправили на три недели, и через семь дней нам дали позвонить домой. Как же я тогда плакала, услышав голос бабули по телефону.

— Ну что же ты, хорошая моя, — ба раскачивается вместе со мной, поглаживая по голове. — Всё же хорошо. Не плачь, золото моё. Всё замечательно. Все живы и здоровы. Всё хорошо.

Они ещё долго утешали меня, и сами немного поплакали. Совсем немного, что меня порядком удивило. Словно они не очень-то и удивились моему такому появлению спустя время.

— Переживали, — кивает дедушка. — Бабушка даже с давлением слегла. Всё думали, где ты могла быть, а потом появился этот… — он щёлкает пальцами. — Как же его звали, Верунчик? Дурацкое такое имя.

— Зойка твоя привела, — продолжает бабуля. — И привела такого красавца с собой. Он-то нам всё и рассказал про тебя и сообщил, что беспокоиться не о чем и что ты вернёшься.

— Какого красавца? — сглатываю.

— Остроухенького такого.

— Дио, — моё сердце почти останавливается. — Он… Он жив?

— Ну, если Зойка твоя с ним ничего не сделала, — смеётся дедушка, — то жив.

Первым моим желанием было броситься к телефону и позвонить подруге, но мобильный остался сломанным в новом мире, а в доме телефона отродясь не было. Да и время гостить заканчивалось.

— Ладно, давайте я помогу вам собраться, — хлопаю в ладоши и встаю с дивана.

— Куда это собираться? — бабушка мотает головой. — Нам и здесь хорошо.

— Как куда? Ко мне. И к моему мужу, — улыбаюсь. — Вы могли подумать, что я когда-нибудь выйду замуж? И сама буду эту свадьбу торопить, словно в последний вагон запрыгиваю* Но Нодар стоит того. Он вам понравится.

— Как же мы это поедем куда-то? — дедушка обводит рукой комнату. — Тут же всё наше добро. И огород наш, и…

— У меня там целая ферма есть, — обрываю дедушку мягко. — Будет где вам картошку сажать.

Старики переглядываются между собой.

— Ферма?

— Цветик, ты чего?

— Ты и ферма?

— А вот это сейчас обидно было, — улыбаюсь. — Но у меня есть помощники. И один смешной свин, который производит волшебное удобрение, от которого картошка растёт за считанные дни.