Ух ты! Я вижу оборотня!

18. Маски сброшены

Секунд на пять повисла неловкая тишина, однако Алисе эти секунды показались пятью часами. Потом мисс Пинки засмеялась:

– Ха-ха, мне послышалось, «она собирается всех нас уничтожить».

– Именно это он и сказал, – подтвердила Алиса.

Поль кивнул:

– Я расшифровал не все руны, но почти полностью уверен: в тексте сказано, что караморфа выжидает, когда достаточно напитается энергией монстров. И тогда для всех нас наступит Судный день.

– Что-о? – хором вскричали все.

– Судный день, – повторил домовой. – Для всех нас.

– Прекрати это повторять. – Мисс Пинки тихонько взвыла. – Мне и так не по себе.

– Ты сама спросила, – сказал Поль. – Руны говорят, что в Судный день мстительный перевертыш уничтожит всех монстров за то, что они не проявили к ней должного уважения и позволили людям управлять планетой.

– С ума сойти, – выдохнул Магнус, опускаясь на стул.

– Ничего себе, – крякнул Дуги.

– Туман мне в глаза! – воскликнула Джини, высовывая голову из бутылки.

– Поль, это точно? – переспросила Алиса.

Домовой протянул ей блокнот:

– Прочти сама. Я не сомневаюсь, что перевел верно.

Поль изрядно потрудился: страницы блокнота были испещрены значками и каракулями. На последней он красивым почерком с завитушками вывел еще два четверостишия «Сказа»:

Расти мощь караморфы станет,Пока час правды не настанет.За самым сильным, грозным, смелымОна охотится умело.
Коль не раскроешь облик твари,Все монстры выживут едва ли.Устроит караморфа пир,И Судный день увидит мир.

Алиса была вынуждена признать: звучало в самом деле мрачновато. И караморфа действительно забирала способности и жизненную силу у самых лучших монстров. Однако девочку интересовала другая часть «Сказа».

– Та строчка, – Алиса поднялась из-за столика, – где говорится о раскрытии облика.

– А что в ней такого? – шмыгнула носом мисс Пинки, промокая платочком уголки глаз. – Простите, я пока не готова к концу света.

– Муа нон плю. – Луи встал рядом с Алисой. – Я тоже.

– Никто из нас этого не хочет, – подытожил Магнус. – Алиса, продолжай.

Алиса перечитала последнее четверостишие:

– «Коль не раскроешь облик твари…» Но что, если мы выявим истинный облик?

Все растерянно посмотрели на нее.

– Ну же, думайте!

– Я думаю, – сказала мисс Пинки, крепко сжав виски, – аж голова трещит.

Поль выбрался из-под стола и освободил крохотную фею, которую использовал в качестве лампы для чтения. На мгновение она, трепеща крылышками, зависла над столиком, узким лучом освещая колбу с сывороткой.

Алиса взяла колбу.

– Я думаю так: если выявить истинный облик караморфы, то предсказанных ужасов не случится. По крайней мере, я надеюсь, что в «Сказе» подразумевается именно это.

– А вдруг сыворотка не сработает? – воскликнул Магнус и добавил: – Без обид, Джини.

Лиловый туман, висевший над столиком, принял очертания человеческой фигуры.

– Я и не обиделась, – проговорила Джини и тут же снова обернулась облачком тумана и скрылась в своей новой жилой бутылке.

– Мы все через пять минут можем умереть! – рассердилась Алиса. – Предлагаешь сидеть и ждать?

– Конечно нет. – Магнус встал. – Но мы же не можем просто выйти на сцену и облить ее зельем.

– Мы никуда не идем, – решительно заявила Алиса. – Иду только я.

Магнус попытался отобрать у племянницы колбу, но девочка зажала ее в руке.

– Почему ты считаешь, что должна действовать в одиночку? – спросил он.

– Вот-вот, – поддержала его мисс Пинки. – Мы – команда.

– Но ведь это у меня она украла нюх, – возразила Алиса.

– Алиса, – Магнус обнял ее за плечи, – ну когда ты уже научишься? Если она что-то украла у тебя, значит украла у всех нас.

Алиса обвела взглядом компанию: все закивали. Дуги тоже обнял ее.

– Твоя семья не только Магнус, – сказал он. – Мы все – одна семья, и не важно, у кого из нас рожки, у кого лапы или волчьи клыки. Не важно, что кто-то покрыт шерстью, а кто-то живет в бутылке. Мы – семья.

– Твоя монстрическая семья, – прибавила мисс Пинки со слезами на глазах.

– Как бы то ни было, шансов попасть туда у нас почти нет. – Он показал на сцену, по краю которой щитом выстроились мантикоры.

Задрав вверх хвосты с ядовитым жалом на конце, мантикоры злобно рычали на первый ряд. Алисе они казались непреодолимым препятствием на пути к караморфе, которая снова направлялась к подиуму. Платье из фей она сменила на другое, синее с зеленым и тоже длинное. Шлейф, тянувшийся сзади, когда караморфа шла по сцене, напоминал рыбий хвост. Погодите… это и был рыбий хвост! Караморфа надела…

– Кожа русалки! – ахнула мисс Пинки. – На ней русалочий хвост!

Публика тоже ахнула, но… от изумления и восторга.

Пикси за соседним столиком, захлебываясь, щебетала, что непременно должна узнать имя дизайнера и пошить себе такой же наряд, только поменьше размером.

– Вам нравится мое новое платье? – разнесся по пещере голос караморфы. – Я содрала, то есть создала его недавно.

Алиса еще крепче сжала в пальцах колбу с сывороткой. «Мне бы только пробраться туда…» – думала она.

– И вот наконец мы переходим к самой главной награде этого вечера, – гремел голос караморфы. – Номинация «Самый храбрый монстр года». О-о, я с нетерпением жду той минуты, когда пожму руку этому монстру.

– Еще бы, – пробормотала мисс Пинки.

Караморфа разрезала конверт языком, неприятно похожим на змеиный. Вытащила листок и прочла написанное на нем имя. Ее глаза злобно сверкнули.

– До чего… захватывающе, – сказала она, облизывая губы. – Победителя в этой номинации разыскивают по всей стране за преступления против мясоедов, а мы здесь чествуем его за храбрость, проявленную перед лицом верной смерти. Итак, звание самого храброго монстра получает… Алиса Макалистер!