85 дней Славянска

4. СДАЧА КРАСНОГО ЛИМАНА

4 июня боевые действия вокруг Славянска продолжились. В этот день были поражены две воздушные цели противника: один Ми-24 был подбит из зушки и получил повреждения (позже восстановлен), второй упал в районе Славкурорта и сгорел.

Официальный представитель АТО Вячеслав Селезнёв подтвердил эти потери:

Подтверждаем информацию о двух сбитых вертолётах. Это Ми-24, которые выполняли боевые задачи под Славянском. Один вертолёт был подбит с помощью ПЗРК, второй — из зенитной установки. Один вертолёт при обстреле получил незначительные повреждения, после ремонта он вернётся к выполнению боевых задач, второй — выгорел дотла».

5 июня Красный Лиман был занят украинскими войсками. Активные бои вокруг города начались ещё 3 июня. Два дня ополчение держало оборону, но на третьи сутки противник переломил ситуацию в свою пользу. Далось им это большой ценой — украинское командование признало, что до шестидесяти солдат получило ранения, о количестве погибших сказано не было.

На одном из участков обороны стояли ополченцы (около взвода), которые подчинялись напрямую Славянску. Они удержали свой блокпост и нанесли потери противнику, уничтожив его зенитное орудие и бронированный УАЗик, но были вынуждены отступить в Славянск, так как казаки, составлявшие основную часть сил в Красном Лимане, оставили свои позиции и покинули город. По мнению Игоря Стрелкова, именно бегство казаков привело к падению Красного Лимана.

Через два дня командующий в гневе писал:

С краснолиманского направления ещё позавчера сбежали практически в полном составе все „славные казаки“ (как местные, так и российские). Ночью приказал командиру краснолиманской роты Ерёме вернуться на позиции. „Казачий генерал“ (который из Лимана добежал аж до Антрацита к другому герою — „казачьему генералу“ Козицыну) моего приказания не выполнил. Вместо себя прислал аж 10 человек, которые отказались копать окопы и заявили, что вообще прибыли только для сопровождения беженцев в Антрацит. Какого чёрта сотни „донских и кубанских героев“ прибыли сюда вообще? Что они защищают в Антраците? С кем воюют? С местным поголовьем кур и цистернами водки? Ничего не изменилось за 20 с лишним лет в нашем „возрождённом козлячестве“. Ряженые подонки и мародёры как правили в нём бал, так и продолжают».

В первых числах июня украинцы прощупывали наши позиции в Черевковке. На территорию посёлка с вертолёта высадился десант из, предположительно, иностранных наёмников Украины.

На тот момент в Черевковке находилась рота ополчения численностью не больше семидесяти человек. Одним из командиров подразделения был известный ополченец Даниил Безсонов, позывной Гудвин (сегодня он возглавляет пресс-службу армии ДНР и озвучивает военные сводки).

Безсонов приехал на Донбасс из Киева. В середине апреля в больнице умер отец Даниила, который в феврале был жестоко избит участниками Евромайдана. В Славянск Гудвин отправился после событий «Кровавой Пасхи» 20 апреля. В начале мая в составе взвода был направлен на позиции в Черевковку с лёгким стрелковым вооружением и двумя пулемётами.

Даниил Безсонов, Гудвин

В Киеве Даниил Безсонов долгое время состоял в военно-патриотическом клубе, в котором преподавали кадровые военные, разведчики и бывшие афганцы — они учили членов клуба фортификационному делу, основам разведки и маскировки, стрелковому бою и другим военным навыкам. Поэтому в Черевковке Гудвин был в роли инструктора ополченцев и руководителя сооружения укреплений — блокпостов, блиндажей и окопов.

В начале июня к нам пришёл местный пастух и сообщил, что на окраине Черевковки садится вертушка, — вспоминает Безсонов. — Наша группа выдвинулась туда и обнаружила в метрах 300 уже высадившийся десант, человек десять. Была слышна иностранная речь, кто-то по-английски говорил по рации. Скорее всего, они думали, что посёлок плохо защищён и его будет легко зачистить — как-то очень вольготно и не скрываясь они перемещались по поляне. Когда заметили нас, то быстро попятились к посадке и залегли. Мы открыли огонь из автоматов и пулемёта. Противник выкинул дымовые шашки, загрузился в вертолёт, но из-за плотного огня долго не мог взлететь — наш боец лупил из пулемёта, все 200 патронов отстрелял. По неопытности мы быстро выпустили весь боезапас в сторону группы и по вертушке, но свою задачу выполнили, не пустив противника в посёлок. Не знаю, погиб ли кто-то из них и сколько раненых — если и были такие, то их эвакуировали. Один был ранен точно. Когда мы подошли к месту высадки, то обнаружили кровь и упаковки от импортных антишоков».

Александр Жучковский и Даниил Безсонов

Об участии иностранных наёмников под Славянском рассказывали многие ополченцы и мирные жители. Английскую и польскую речь в отрядах противника слышали в ходе боёв начала мая и неоднократно в июне.

МИД России не раз делал заявления об участии в столкновениях на Донбассе наёмников из американских и европейских частных военных компаний — в частности «Academi», более известной как «Blackwater» (название до 2009 года). Разумеется, власти Украины и США отрицали участие иностранных ЧВК в войне под Славянском.

Бойцы различных ЧВК, в том числе «Academi», присутствуют в большинстве горячих точек планеты, выполняя правительственные и частные заказы. Это участие, как правило, засекречено и реализуется неофициально. Также многие иностранные наёмники (снайперы, диверсанты) работают в частном порядке и принимают участие в войнах в разных уголках мира как в целях заработка, так и для тренировок на живых мишенях.

Но вернёмся к событиям начала июня 2014 года в Славянске.

6 июня украинцы предприняли очередную атаку на позиции ополчения в Семёновке. Утром со стороны Селезнёвки пошла пехота противника под прикрытием трёх танков Т-72. После того как ополченцы подбили один танк «Фаготом», остальные поставили дымовую завесу и отошли задним ходом вместе с пехотой.

В этот же день около 17 часов над Славянском был сбит самолёт наблюдения и разведки Ан-30Б. По самолёту стрелял «Иглами» ополченец Ромео с территории САТУ. Первая ракета цели не достигла, Ромео подождал, пока воздушная цель пойдёт на новый круг, и сделал второй выстрел, оказавшийся удачным. Ракета попала в правый двигатель, самолёт задымился, пошёл на резкое снижение и упал в районе села Дробышево. Двое лётчиков успели выброситься на парашютах и были эвакуированы вертолётами, остальные шесть членов экипажа погибли.

Из-за постоянных артобстрелов были повреждены высоковольтные линии возле Славянска, что оставило без электричества часть города и много населённых пунктов Славянского района. Возможность ремонта линий из-за стрельбы была сильно затруднена. Через несколько дней Славянск приблизился к гуманитарной катастрофе: в городе не было света, прекратилась подача воды, отсутствовало транспортное сообщение с другими населёнными пунктами, АЗС разрушены, а мобильная связь заработала с перебоями. Бо́льшая часть населения уже покинула Семёновку и другие пригороды. На начало июня в Славянске осталось сорок процентов населения — не больше пятидесяти тысяч людей, в том числе семь тысяч детей (до начала июля город покинуло ещё до двадцати тысяч человек).

О ситуации и нравах в городе в это время вспоминает военкор Дмитрий Стешин:

Когда мы приехали из Донецка в Славянск 1 июня, мне показалось, как я сформулировал тогда, что „цвет отключили в нашем телевизоре“. Людей в городе оказалось очень мало, и большинство оставшихся были, конечно, на стороне ополчения. Только на рынке, куда приехали за электропроводами, чтобы кинуть линию-времянку от генератора, нам что-то вслед прошипели, но очень и очень тихо. И когда я обернулся — прятали глаза. Еды в городе не было, работал единственный магазин „АТБ“ на Артёма. Там мы закупились „мивиной“, непрокисающими сливками, крекерами и чаем — ими и питались, готовили на газовой горелке.

В гостинице „Украина“ к тому времени осталось пять журналистов: Пегов, Фомичёв, Стенин, я и Коц. Но с нас всё равно драли по 600 гривен за номер. В гостинице был бассейн, в котором мы набирали воду для унитазов — это была большая удача. Единственная сотрудница гостиницы, администратор Лена, нас и ополченцев откровенно ненавидела. Ей просто не с чем было ещё сравнивать. Зимой 2015 года она дала подробное интервью журналисту „Шпигеля“ о нравах украинских военных, которые вывезли из гостиницы даже унитазы. И уж конечно не платили за номера.

Но в целом местные к нам относились очень хорошо — даже ругали, если мы были без броников: „Если бы не вы, журналисты, нас бы уже с землёй тут сровняли“. Помню, как читал лекцию „О международном положении“ целой толпе горожан — у них был информационный голод».

7 июня Игорь Стрелков писал:

Я прогнозирую, что не только район Славянска, который сейчас служит щитом для Луганской и Донецкой областей, но и вся территория Донецкой и Луганской области превратится в поле боя. Явно никто не остановит военную операцию. Всё это пойдёт дальше. Перенесётся на Донецк, на Горловку, на Макеевку, на Луганск, на все остальные города и районы региона».

Стрелков оказался прав. Партизанские отряды ополченцев, пусть идейных и сильно мотивированных, не могли без внешней помощи эффективно воевать с пусть и немотивированной, но всё-таки регулярной украинской армией. Своевременная поддержка РФ помогла бы избежать глубокого проникновения противника по всему периметру ЛДНР и предотвратить огромное количество жертв.