Уилл
Читать книгу "Уилл"
27
Вторник, 8 сентября
Уилл
Как только мы возвращаемся домой, она бежит за мной вверх по лестнице, заставляя меня выпустить из рук большую коробку, которую я несу. Она бросает свою сумку на лестницу рядом с ней, а я пытаюсь добраться до ванной, прежде чем она поймает меня. Запыхавшись, я заставляю ее перестать смеяться, стягивая с нее платье через голову.
— Что ты делаешь? — хихикает она.
— Я только что закончил работать, и я отвратительно грязный, — говорю я ей. — Мне нужно в душ, и ты идешь вместе со мной.
Она смеется, снимая обувь и выбираясь из нижнего белья, пока я настраиваю воду. Когда я возвращаюсь, она уже совершенно голая, и я жадно впитываю ее образ. Боже, как я хочу прикоснуться к ней! — Уверена, что они не вернутся?
— Уверена. Вся эта ночь наша.
— Ты чертовски прекрасна. — Я быстро раздеваюсь и засовываю ее под душ.
Пятнадцать минут спустя, мы наконец-то заканчиваем целоваться и трогать друг друга и, спешно оборачивая друг друга в полотенца, направляемся в спальню. Я бросаю ее сумку, которую поднял с лестницы, на стол рядом с коробкой, и возвращаюсь, чтобы запереть за нами дверь, потому что, да… моя психика навеки травмирована.
— Паранойя, малыш?
— Как всегда.
— Хочешь, я помогу тебе расслабиться?
— Мммм, что ты задумала? — я приближаюсь к ней, сосредоточившись на ее сладких губках и вытягиваясь, чтобы поцеловать ее.
— Помоги мне открыть коробку, и я покажу тебе. — Она отворачивается от меня, прежде чем я смогу приблизиться к ее губам, берет коробку и садится на кровать.
Я сижу с ней на кровати и наблюдаю, как она медленно стягивает упаковку с коробки. Она делает это нарочно, продлевая мои мучения.
Она срывает небольшой кусок бумаги с коробки, сминает его и бросает на пол рядом со мной.
Я игнорирую это, немного гордясь собой, и смотрю на ее содержимое. Почему-то мне казалось, что все это будет вульгарным, но Мэгс делает покупки в лучших местах. Единственная игрушка, с которой у меня был опыт — вибратор моей прежней подружки, который пришел в пластиковой упаковке с фотографией грудастой порнозвезды на ней. Эти штуки упакованы лучше.
— Ну? — тихо говорит она, заставляя меня понять, что я до сих пор пялюсь в коробку.
— Это не то, чего я ожидал, — говорю я ей искренне. — Это больше похоже на коробку, полную продукции Apple.
Она усмехается и гладит меня по лицу.
— Только лучшее для моего хорошего мальчика.
Моя грудь сжимается. Если она видит, что я таю, то не обращает на это внимание.
— Тогда давай посмотрим, — говорит она, возвращаясь к командному тону.
Я беру самую большую коробку и снимаю с нее упаковку. Поднимая крышку, я задыхаюсь от вида набора манжет. Их четыре, по две для моих запястий и лодыжек. Золотые пряжки и кольца резко контрастируют с коричневой кожей. Также в коробке есть всякие ремни и двухсторонние триггерные крюки. Я беру один из них, мгновенно чувствуя возбуждение от запаха кожи и звона металла. Внезапно я вспоминаю, что за мной следят, и виновато отвожу взгляд.
— Прости, — говорю я, осознавая, что забылся. — Хочешь посмотреть?
Она улыбается.
— Мне было достаточно выражения твоего лица. Тебе нравится?
— Очень, — показываю я ей. — Спасибо тебе. — Я чувствую себя неловко, благодаря ее за подобное. Это заставляет меня говорить сдержанно. Она купила их для нас, а не для меня, но она выбрала очень красивые, и я хотел, чтобы она знала, что я это ценю.
— Подумала, что они пригодятся. Буду рада увидеть их на тебе.
О Боже, я тоже. Я возвращаю манжету в коробку, замечая четыре маленьких замочка и набор крошечных ключей. Теперь она не сможет связать меня за какие-нибудь пять минут, и мысль о часах игр с этими вещами заставляет меня рассеянно прижать руку к своей промежности, чтобы снять напряжение. Я закрываю крышку и отставляю коробку в сторону, прежде чем замечтаться еще сильнее. По одному за раз я распаковываю флоггер, пару зажимов для сосков и кляп с блестящим красным шаром. Держа его в руке, я невольно открываю рот, представляя, каково это, держать его во рту.
— Верните его в коробку, мистер. Я хочу быть первой, кто заткнет твой рот, — игриво предупреждает она.
Я смотрю на нее. Она улыбается.
— Ты будешь выглядеть так прекрасно, — мурлычет она, и я вижу, что это действует на нее так же сильно, как и на меня.
Она встает и забирает у меня коробку, опуская ее на пол возле кровати. Мэгс снимает с себя полотенце, и начинает промакивать им волосы, чтобы высушить. Я наслаждаюсь ее видом. Ее татуировка все еще заставляет меня задерживать дыхание.
Она бросает свое полотенце в глубь моего рабочего кресла и поворачивается ко мне лицом, подзывая. Пальцем она тянет за полотенце, обернутое вокруг моей талии, и позволяет ему упасть на пол.
— Спенсер все еще твое стоп-слово, — сообщает она мне, не пытаясь скрыть свое веселье.
Я закатываю глаза, но все равно киваю. Не то чтобы я мог забыть об этом.
— На кровать, — дает распоряжение она.
Послушно лезу на кровать и ложусь по центру в ожидании.
Мэгс берет наручные манжеты и несколько ремней из коробки и поднимается на кровать. Я смотрю, как она оборачивает их вокруг моих запястий, готовый уплыть прежде, чем она прикрепит их ремнями к моей кровати.
— Хочу кровать с балдахином, — совершенно неожиданно говорит она, пытаясь найти лучший способ, чтобы привязать меня.
— Могу сделать ее для тебя, — говорю я, чтобы она могла вырвать меня из моих мыслей о всяких извращениях в этой кровати, которые я сейчас представляю.
— Ты умеешь?
— Ну, эту же кровать я сделал.
На секунду она садится обратно и смотрит на изголовье, потом на меня.
— Ты сделал?
— Да.
— Вау, это прекрасно, — она наклоняется и целует меня. — Ты так талантлив.
Я улыбаюсь. — Если хочешь, я мог бы сделать ее со специальными секретными местами, чтобы ты могла связывать меня.
— О, мой Бог, я хочу! — взволнованно хлопает в ладоши она.
— Я сделаю тебе кровать, Богиня, — обещаю я.
Она гладит меня по лицу.
— Ты хороший мальчик, — мурлычет она, возвращаясь к моему второму запястью.
Как только мои руки надежно зафиксированы на столбиках кровати, она достает манжеты и повторяет те же действия с ногами, оставляя меня с растянутыми в разные стороны ногами и руками. Единственная часть меня, которая остается несвязанной, это мой нетерпеливый член, который стоит по стойке смирно.
Затем она достает новую повязку и кладет ее на тумбочку рядом с кроватью. Она вынимает зажимы для сосков из коробки и кладет их рядом с повязкой для глаз. Она с улыбкой смотрит на кляп, прежде чем положить его на тумбочку. Затем, берет свою сумку и вытаскивает из нее нечто огромное — что это я не совсем понимаю — и кладет его на кровать между моих ног.
— Что это? — спрашиваю я.
— Увидишь, — улыбается она, и я дрожу от предвкушения.
— Ты собираешься меня трахнуть? — спрашиваю я.
Она откидывает голову и смеется:
— Ты еще не готов, малыш.
А потом она продолжает свою подготовку. И я до сих пор остаюсь в неведении, что, видимо, и было ее желанием.
Наконец, она бросает флакон с лубрикантом на одеяло рядом со мной и заползает ко мне на кровать.
Это самое уязвимое положение, в котором я когда-либо был, и я никогда не был так открыт для нее. Готовый ко всему. И мое сердце колотится, как бешеное.
Она тянется к повязке для глаз и скользит ею под моей головой, и немедленно мой пульс начинает грохотать у меня в ушах. То, что у меня нет возможности видеть, заводит меня еще сильнее из-за всех этих штучек, лежащих сейчас на тумбочке. Правильные манжеты удерживают меня, прижимая к кровати, скрипя при малейшем движении. Кожаная повязка для глаз с меховой подкладкой ощущается прекрасно и абсолютно непроницаема, в отличие от шарфов, которые мы использовали до этого. Остальные игрушки остались лежать на тумбочке как угроза. Или обещание? И давайте не будем забывать о смазке и о каком-то загадочном объекте. Я сейчас действительно на грани. Поэтому, когда она касается моего бедра, я так сильно вздрагиваю, что издаю болезненный стон.
— Черт, ты в порядке? — спрашивает она.
— Да, все хорошо, — вздыхаю я, пытаясь отдышаться.
— Хочешь, чтобы я тебя развязала?
— Нет! — я снова вздрагиваю.
Она снимает повязку и зависает надо мной, рассматривая мое лицо.
— В самом деле? Потому что кажется, что у тебя паническая атака. Вдыхай через нос и выдыхай через рот. — Она показывает, как, и я слышу ее равномерное дыхание, пытаясь воспроизвести его.
— Я бы не назвал это паникой, — говорю я ей, выдыхая каждое слово, чувствуя как беру ситуацию под контроль. — Это намного приятнее. Это почти оргазм. Это практически панический оргазм. — Я смеюсь над тем, как смешно это звучит.
— Паниоргазм, — смеясь, восклицает она, и этот звук помогает мне вздохнуть с облегчением.
— Да!
— Хочешь, чтобы я остановилась? — Спрашивает она, становясь серьезной на мгновение.
— Ты еще даже не начала, — возражаю я.
— Знаю, но посмотри на себя!
— Все будет хорошо, продолжай.
— Ладно, но ты остановишь меня, если будет нужно.
— Хорошо.
Она подходит, чтобы снова надеть мне повязку на глаза.
— Мэгс, — останавливаю ее я.
— Да, — она снова выглядит обеспокоенной.
Я глубоко вздыхаю:
— Я люблю тебя.
Она смотрит на меня, и я не могу понять, о чем она думает.
Беспокойство, не связанное с нашими играми, поражает меня. Зачем я это сказал? Паникуя, я стараюсь все уладить.
— Мне жаль. Наверное, я не должен был говорить это в первый раз, когда я в таком состоянии, — я тяну за манжеты на запястьях. — Это не подходящее время, но мне нужно, чтобы ты знала об этом. Я чувствую это с тех пор, как ты вернулась, все сильнее и сильнее с каждым днем. Я просто смотрел на тебя, и не знал, как это сказать. Я знаю, что чувствую это, чувствую очень глубоко. Ты можешь заставить меня замолчать, это полностью в твоей власти. Наверное, еще слишком рано, и тебе не обязательно чувствовать то же самое, но я всегда любил тебя, и я просто хотел, чтобы ты знала.
Она молча садится верхом на мою грудь и кладет палец под мой подбородок, не позволяя мне смотреть никуда, кроме ее глаз. Темные волосы падают ей на лицо, и мне жаль, что я не могу дотянуться, чтобы заправить непослушную прядь ей за ухо. Она, похоже, не замечает этого, поскольку продолжает просто смотреть. Секунды идут, и страх растет. Затем она вздыхает, чтобы начать говорить.
— Ты единственный человек, которого я когда-либо любила. Меня почти убило то, что ты ушел, и я пообещала себе, что не позволю себе почувствовать это снова. А потом, как только я увидела тебя в том пабе, я поняла, что весь тщательно спланированный план по защите моих чувств катиться к чертям. Потому что я все еще люблю тебя. — Она останавливается и смотрит на меня.
Я с усилием сглатываю.
— И боюсь, что всегда буду.
— Не нужно бояться, — отвечаю я ей. Так хочу обнять ее, но понимаю, что разговор со мной, обнаженным телом и душой, — это то, что ей нужно, чтобы справиться с этим моментом. У нее есть свои причуды, у меня свои. Контролировать — это то, в чем нуждается она. Может быть, это я сделал с ней. Может быть, ей необходимо контролировать то, что происходит с ее сердцем, контролируя человека, которому оно принадлежит. Я не знаю, но я с радостью позволю ей все это, если она в этом нуждается.