Уилл
Читать книгу "Уилл"
8
Пятница, 28 августа
Уилл
— Спенсер, ты можешь пойти и сказать Мэгс, что нам нужно отключить электричество на полчаса?
— Уверен, что не хочешь найти свои яйца и сам это сделать?
Я делаю глубокий вдох. Сейчас жизнь и так полна дерьма и без выяснения отношений с ним.
— Я сейчас занят работой. — Я машу рукой в сторону электрика, которому ничем особо не могу помочь — просто стараюсь выглядеть занятым. Я надеюсь, что он купится на это и замолчит.
— Хорошо, — кивает он. — Прошло уже около недели, ты в курсе?
Я возвращаюсь к электрику, который ждет, когда ему позволят начать работать.
— Мне прекрасно известно, сколько времени прошло. Не мог бы ты пойти и сказать ей? — Я слышу, как он уходит, и позволяю себе немного расслабиться. Еще одна битва выиграна. Едва ли это можно назвать победой, не так ли? Больше похоже на еще один побег.
Как будто я не знаю, что она не разговаривает со мной целых семь дней. Я, черт побери, умираю здесь! Всю прошлую неделю я проверял свой телефон, смотрел на дом и читал. Я прочитал все ее книги. Та, что о нас, — моя любимая. Ладно, не о нас, но она до определенного момента основана на нашей истории. Господи, если бы только это было с нами, моя мечта бы ожила! Мечтать — это все что мне остается. Иначе она бы уже заговорила со мной.
Часть меня дает ей время, которое она просила, другая часть чертовки боится поговорить с ней, потому что она может сказать, что мы допустили ошибку, прошлое в прошлом, а то, что написано в ее книге, — просто вымысел, а не ее фантазия.
Я на неделю погрузился в ее вымышленный мир и отдал бы все, чтобы сделать его реальным.
Абсолютно все.
— Она говорит, что все в порядке, отключай. — Кричит Спенсер в дверях кухни. Я поворачиваюсь и вижу, что он идет внутрь дома и закрывает за собой дверь. Что за…?
Проходит вечность, прежде чем он наконец появляется. Вечность я должен был притворяться, что помогаю электрику, и выглядеть так, будто я занят чем-то кроме того, что пялюсь на кухонную дверь. Когда он, наконец, выходит, то выглядит так, будто задумал недоброе.
— Что ты делал?
— Ничего, — хмурится он. — Почему ты всегда автоматически предполагаешь, что я что-то натворил?
— Потому что так ты обычно и делаешь.
— Ты параноик.
Я смотрю на него несколько секунд. Он необычно спокоен. Если бы Спенсер сделал какую-то глупость, он бы стал сильнее провоцировать меня. Может, я и правда параноик?
Но прошла уже неделя! Неделя!
Я просто здесь, она просто там, какого хера? Возможно, я дал ей слишком много времени. Но как я должен был понять, сколько ей нужно? Она выразилась туманно. Она сказала, что ей нужно подумать. Как долго, блядь, это будет длиться?
Быть в состоянии неопределенности паршиво.
Любой другой парень уже позвонил бы ей или приехал к ней несколько дней назад. А еще, большинство парней послали бы на хуй все это и двинулись дальше… Это и есть проблема. Я не большинство парней. Я не тот, кто ей нужен. Однажды я решил, что смогу быть им. Там, в моей комнате, на коленях у ее ног и моими волосами в ее кулаке. Я на мгновение позволил фантазии затмить реальность и поверил, что, возможно, все это обо мне.
Но она никогда не позвонит.
— Чувак, по-моему, это твой.
— Ммм? — я поднимаю взгляд, очнувшись от своих мыслей.
— Телефон. — Спенсер закатывает глаза.
Я хмурюсь и осматриваюсь. Конечно, я слышу звонок, но не вижу телефона. Я начинаю искать вокруг. Блядь, где он?
Спенсер качает головой.
— А еще говорят, что из нас двоих ты умнее. — Он обходит меня и вытаскивает мой, по-прежнему звонящий телефон, из заднего кармана моих брюк. — Ладно, посмотри сюда, — улыбается он, глядя на экран. — Можешь потом поблагодарить меня. Он пихает мне телефон, я беру его и пытаюсь повернуть правильно. Мельком вижу имя Мэгс на экране, поэтому чуть не роняю его.
— Сукин сын, — рычу я, возясь с ним, и наконец подношу его к уху.
— Я не вовремя? — говорит Мэгс.
— Ох! Нет! Не ты, извини… Я… — Я беру себя в руки и глубоко вдыхаю. — Привет.
— Привет.
— Как дела? — спрашиваю я, с чувством того, что задал самый бессмысленный вопрос из всех.
— Довольно хорошо. Как ты?
— Я хорошо.
Ложь.
Паника, глупость, ложь.
Я открываю рот, чтобы исправиться…
— Хочешь поужинать со мной? — спрашивает она, останавливая меня.
— Да. — Без колебаний.
— Ты свободен вечером?
— Да, я да.
— Хорошо. Давай встретимся в пабе в восемь.
Я открываю и закрываю рот еще пару раз.
— Да, хорошо.
— Ладно, тогда до встречи, — тихо говорит она.
— До встречи.
Я опускаю руку и смотрю на свой телефон. Что сейчас произошло?
— Все в порядке? — спрашивает Спенсер.
Я долго смотрю на него.
— Что ты ей сказал?
— Ничего.
— Не пизди, Спенсер.
— Она спросила, что мы сделали, вот и все.
— И? — требую я, после того как даю ему достаточно времени чтобы рассказать мне обо всем.
— Просто сказал ей, что мы немного запаздываем, но делаем все возможное, чтобы завершить работу как можно быстрее. Я даже не упоминал твоего имени.
— Это все? Ты не рассказал ей, что я превратился в жалкую размазню?
— Чувак, у нее есть окна, — Смеется он.
Я щурюсь.
— Иногда я тебя ненавижу.
— Ага, я знаю. Но все остальное время ты думаешь, что я крут.
Я смеюсь над ним.
— Ты слишком неблагодарный ублюдок для «да, Спенсер, ты потрясающий, спасибо»?
— Неважно, — Я возвращаюсь к тому, что делал. — Мне нужно работать. Очевидно, что мы отстаем.
***
Я снова играю с меню, выравнивая его, так, чтобы его угол совпадал с краем стола. Капля конденсата скатывается по моему стакану и напоминает, как долго я здесь просидел. Она не опаздывает. Я тупо рано пришел.
Я заказал ей вино. На бокале тоже появился конденсат, и я сопротивляюсь сильному желанию протереть его салфеткой. Я буду выглядеть странно, если она придет и увидит меня, полирующего ее бокал с вином. Я смотрю на часы и проверяю угол меню еще раз. Не знаю, хочет ли она здесь поужинать, или просто встретиться. Я заказал ей выпить. Если вы встречаетесь в пабе можно с уверенностью предположить, что вы хотите выпить, не так ли?
Я взял меню на всякий случай.
Она сказала ужин.
Думаю, это хорошо.
«Отвали и сдохни» можно было написать в сообщении. «Спасибо, но нет» можно сказать и по телефону. А если бы она хотела встретиться, чтобы сказать: «Дело не в тебе, а во мне», она не предложила бы ужин.
Правильно?
Я, блядь, сдохну тут.
Я занял столик в углу, чтобы мы могли поговорить, но что, если она меня не увидит? Я сдвигаюсь со своего места так, чтобы быть заметнее при входе, и снова поправляю меню.
— Привет!
Я подпрыгиваю, услышав ее голос.
— Привет, — улыбаюсь я, паникуя при мысли о том, следует ли мне поцеловать ее. Что говорит этикет о приветствии кого-то, с кем ты спал, но теперь даже не можешь посмотреть ей в глаза? Я не уверен. Когда ты надеешься, безнадежно надеешься, что она позволит тебе встать на колени у ее ног, все общепринятые обычаи летят к чертям.
Но когда я смотрю на нее, ее улыбка заставляет верить, что все хорошо.
Она выглядит по-другому.
Могущественно.
Наверное, я просто вижу то, что хочу видеть, но она, блядь, потрясающе выглядит в черном. Никакой банальности, чистая власть.
Социальные обычаи — не то, о чем мне в конце концов нужно беспокоиться. Пока я стою и ловлю мух, она подходит ближе и легко целует меня в уголок рта. Это не поцелуй в щечку и не поцелуй в губы, это что-то между формальностью и привязанностью. Этот поцелуй говорит мне, что она не отдаляется от меня. Есть надежда.
И потом, когда она наклоняется ко мне еще ближе, она шепчет: «Сидеть».