Три дня с миллиардером

Глава 9. Антон

Контрольный… Прямо в башку…

От недостатка женского внимания я никогда не страдал. Всегда найдется потаскуха, готовая не только ошейником на мне обмотаться, но и колени содрать, работая шлюзом. Эта же мелкая зубастая сука одним невинным прикосновением, которое и поцелуем-то не назовешь, мозги перемешала.

— Какого..? — Оторвавшись от нее, слежу за испуганным взглядом.

Не оборачиваюсь. Я приучен сначала за пушку хвататься, а потом выяснять, что за тип у меня за спиной.

— Надо же — какая встреча!

Сраный майор. Как же без него-то! Выходит, не из-за намокших трусиков блондиночка ко мне без языка полезла.

Появление Беркута дает пинок из тачки Генриху. Я приподнимаю пятерню, как знак отбоя паники. Хотя булки у моих парней всегда сжимаются, когда этот поганый пес носом по ветру ведет.

— Майор! — приветливо улыбается блондиночка, опять раздразнивая меня своими ямочками на щеках.

Ее улыбка — нечто редкое, чаще вымученное и опасное, черт подери.

Хороша, актриска. Находчивая.

Обняв ее за шею, притягиваю к себе и оборачиваюсь к Беркуту.

— Следите за нами, майор?

— Чистая случайность. Мир тесен, — отвечает этот треклятый мусор. — Гуляете? — спрашивает уже конкретно у моей драгоценной невесты.

Чертовка не теряется. Плавясь в моих объятиях, улыбается Беркуту еще шире:

— За новым телефоном приехали. Я свой случайно разбила. Антоша пообещал купить последнюю модель…

Сильнее сжимаю ее шею. Не за наглость, а за смекалку. Будь она пацаном, со временем многого бы добилась. В наших кругах могла бы превзойти самого Льва Громова.

— Снова совпадение, — хмыкает Беркут. — Я как раз в салон связи. Пойдемте? — Жестом указывает на парадные двери.

— Мы здесь уже все обошли, — встреваю, пока блондиночка снова не утянула меня в лужу. — Ничего не понравилось.

— Ну, Анто-о-ош, — куксится она. — Мне тот красненький очень-очень понравился. Давай возьмем его?

— Мы все равно забыли дома паспорта! — Едва сдерживаюсь, чтобы не сломать ее тонкую пульсирующую шею.

— Ничего страшного, я выручу. Одолжу свой. — Беркут обдает меня чернотой своих орлиных глаз. — Вам же от меня нечего скрывать.

— Вот видишь, как нам повезло! — Блондиночка хлопает в ладоши, запрыгав на месте. Ловко выныривает из моих тисков, хватает за руку и тянет к дверям. — Пойдем, милый!

Трындец, повезло!

Стиснув челюсти, кивком велю Генриху глядеть в оба и бреду за самой хитрожопой, мать ее, официанткой в мире. Бог знает, где таких штампуют. Или она единственная в своем роде? Но не знал бы я, что она дочурка простой воспитки из бюджетного детсада, решил бы, что ее с детства учили людей истреблять. Слишком изворотливая.

Само собой, никакого красненького мобильника в салоне, на который тычет пальцем блондиночка, нет.

— Ого, уже продали?! — Ее брови забавно разлетаются в продолжении спектакля. — А давайте, мы вон тот синенький еще раз посмотрим! — Показывает ошалевшему продавцу. — И беленький. И черненький прихватите. А золотистого нет?

Беркут, собака, не верит. С интересом наблюдает за ней, только попкорна не хватает.

Блондиночка достает продавца расспросами, щупает, примеряет модели к уху, тапает по экранам, даже делает селфи, прижавшись своей щекой к моей.

— Вот этот! — Лихо указывает на самую дорогую модель в этом салоне. — И мне же сим-карту надо, помнишь, Антош? Из-за того придурка, который мне названивал на свидание звал?

С усмешкой Беркут достает свой паспорт из внутреннего кармана косухи, но не успевает подать для оформления. Вовремя влетевший в салон Демид швыряет на стойку мой паспорт. Молодец, пацан! Всегда говорил, что мои ребята — лучшие. Ринату своих еще дрессировать и дрессировать.

— Какие отзывчивые у вас друзья.

— Мы как братья, — уточняю, хлопнув Демида по плечу. — Давайте и сим-карту, — говорю продавцу.

Довольная собой блондиночка в нетерпении стучит пальчиками по стойке. Заметно подрагивает, делая вид, что пританцовывает в такт звучащей в центре музыки. Наверняка размышляет, каким боком теперь Беркуту знак подать.

— Какой красивый у вас номер, Катерина, — подмечает тот, взглядом сканируя ряд цифр. Кладет перед ней визитку и, жаля этим же взглядом меня, лыбится: — На всякий случай. Вдруг захотите на свадьбу пригласить. Обещаю ответить на звонок с первого гудка.

— Мы вас и так найдем. — Пальцем отодвигаю от нее визитку, забираю покупки и тяну блондиночку на выход.

Найдем и закопаем. Давно пора! Задолбал меня весь этот дешевый цирк.

— Торопитесь? — не унимается Беркут.

— Да, нас уже ждут в свадебном салоне. Или мир настолько тесен, что вы сегодня и туда планировали заскочить?

Майор усмехается, убирая свой паспорт с визиткой:

— Зачем мне жениться? Чтобы любить на одну женщину меньше?

— Что ж вы так категоричны, майор? — хихикает блондиночка. — Вот Антон после свадьбы, наоборот, сильнее меня любить будет. Правда, Антош?

— До смерти залюблю.

Девчонка ноготками впивается в мою руку. Других побочек от ее страха до пенсии не дождаться.

— Надеюсь получить звонок «до», — подытоживает Беркут, выходя из салона. — Уверен, на свадебном платье ваш жених тоже не поскупится.

Как только майор исчезает из поля зрения, блондиночка отталкивается от меня, плюется и усердно вытирает рот тыльной стороной ладони.

— Еще раз поцелуешь меня, и клянусь — я нажму кнопку сливного бачка в самый ответственный момент! — набрасывается на меня.

Демид сливается со стеклянной дверью. Всегда шарахается от семейных разборок. Продавец застывает за стойкой, окончательно задумавшись о смене работы. По существу, я и сам слегонца охреневаю. Единственное, что могу выдать, это два слова:

— ЧТО, БЛЯДЬ?!

Первое — еще ни одна кукла не воротила нос от моих поцелуев. И второе — не я ее целовал, а она меня!

Верткая плутовка. С такой все нервные клетки за год жизни еще нервнее станут.

— Тащи-ка сюда свою сладкую упругую жопку! — Тяну ее из торгового центра и зашвыриваю в тачку. — Хрен тебе, а не новенький телефон! Я таких бестий, как ты, насквозь вижу.

Потирая сдавленный моими пальцами локоть, косится на меня, как на стервятника, и молча хренами кроет. Я вытрясаю нашу покупку на асфальт и с треском раздавливаю подошвой туфли. Размазываю, стираю в порошок. Вместе с ее нелепыми розовыми мечтами.

— Мне твою душонку даже обнажать не надо, чтобы сообразить, какую игру ты затеяла. Только ты не учла, Рина, что ты всего лишь пешка. — Завалившись на сиденье рядом с этой мелкой засранкой, велю Генриху: — Трогай!

— Надо же, как разозлила тебя всего лишь пешка. Не потому ли, что она играет на равных?

— Ты кляп в рот захотела?! — фыркаю ей. — Ты не в том положении, Рина, чтобы качать права. Когда я получу неимоверную власть, мне ничто не помешает вывести тебя из игры. Мне же совсем не обязательно с тобой разводиться. Можно просто овдоветь.

А вот и долгожданный покой!

Похолодев от моих слов, блондиночка поджимает свои аппетитные губки со вкусом карамели, которая до сих пор ощущается у меня на губах, и отворачивается к окну. До самого свадебного салона не издает ни звука. Да и в нем не особо спешит открывать рот. Даже с продавщицами не здоровается, культурная моя.

— Невесты часто волнуются перед свадьбой, — оправдывают те ее, лишь бы не потерять денежного клиента. — Чай? Кофе? Воду? Напитки покрепче?

Но тут даже в доску обдолбавшись, кайфа не получишь. Все такое скучное: приличное, светлое, праздничное, нежное и... невинное.

Блондиночка медленно обходит столик с креслами в центре и ладонью ведет по пышным юбкам на манекенах. Ее пальцы тонут в этих воздушных облаках. Но на лице ни единой эмоции. Ведь жених, то есть я, не подарю ей свадьбу, которую она заслуживает. Мне абсолютно насрать, какое на ней будет платье, лишь бы оно прилично стоило и вызвало гнев и зависть у гостей. Я не буду по утрам приносить ей белые розы с завтраком в постель. Ей не посчастливится подарить любящему мужу девственность, и медовый месяц я проведу с Инессой.

— У нас здесь представлены не все модели, — сквозь звон собственных мыслей в ушах слышу голос продавщицы. — Посмотрите каталог?

— У нас нет времени на пошив, — бесцветно отвечает блондиночка. — Мы возьмем что-то из этого. — Она небрежно кивает на ряд платьев, а сама переключается на витрину с изысканным ажурным бельем преимущественно белоснежного цвета.

На Инессе такое смотрелось бы неестественно. А блондиночке в самый раз.

Дьявол! Перед глазами грозовой вспышкой долбит воспоминание ее полуобнаженного вида. Стройная, хрупкая, свежая и никем не тронутая. Звон в ушах усиливается.

— Хотите начать с белья? — улыбается продавщица. — Вот эти модели вам идеально подойдут.

— Увы, мне подойдет только букет из кактусов, — язвит блондиночка. — А черных платьев у вас нет?

— Черных? — в голосе сквозит удивление. — Если только на заказ…

— Она шутит, — вмешиваюсь я. — По дороге мы спорили, бывают ли черные свадебные платья.

— Для тематических церемоний разные бывают. А у вас какая планируется?

— Стандартная, люкс.

— Уверена, мы что-нибудь подберем. У вас же не невеста, а настоящее сокровище. За такую фигуру многие девушки отдали бы жизнь.

Да… То еще сокровище…

— А вам смокинг смотреть будем? — интересуется у меня другая продавщица.

— У меня уже все приготовлено. — Бухаюсь в кресло и лениво беру журнал.

Генрих верной псиной осматривает примерочную, пока для моей невесты снимают модель, на которую она тупо тычет пальцем — без интереса и энтузиазма.

— Давайте мы вам поможем…

— Э-э-э, нет! — торможу я продавщиц. — Она сама справится.

Эта мышка придумает, как попросить помощи: шепнет или напишет на ладони. Сама виновата. Вот пусть теперь и с платьем самостоятельно разбирается.

— Я не могу дотянуться до молнии! — бурчит из-за ширмы минут через двадцать.

Швырнув журнал на столик, поднимаюсь с кресла и рывком отодвигаю шторку.

— Эй, ты чего?! — Непонятно что прячет своими ладошками, прижав их к бюсту.

А спина, падла, красивая! Тонкая, изящная. Платье хочется не надеть, а содрать.

С трудом отвожу от нее взгляд, смотрю на отражение перепуганного лица в зеркале и двумя пальцами ловлю бегунок молнии. Ей бы прическу, маленькие украшения — и чистый ангел во плоти. Хоть и боевой.

Черт знает, что на меня находит. Иногда ее хочется убить. Иногда — трахнуть. А сейчас — перестать быть мудаком и позволить себе прикоснуться к ее невинности. Обжечься, встряхнуться и убедить себя, что без грязных бабок тоже есть жизнь.

Но мы с ней слишком разные. Она всегда будет меня презирать. А я не впущу ее в свою душу, иначе она сделает меня уязвимым.

Так и не застегнув молнию, отпускаю, выхожу из примерочной и киваю замершим продавщицам:

— Берем! Завтра мой человек за ним заедет. Переодевайся, Рина! Поедем пожрем. Тебе обед особенно не помешает.

Как бы она ни хотела примерить еще штук пять, чтобы на время окунуться в свою дебильную сказку о волшебной свадьбе и подольше не возвращаться к реальности, мой ответ категоричен.