Нестандартный ход

* * *

Помнится, когда чуть больше года назад всплыла история Евы, и они с Русланом и Ромой пришли на запоздалое «сватовство», а предполагаемая невеста уже была беременна и давно состояла с «женихом» в отношениях, родители пребывали в шоке, а мама выдала мысль, мол, от старшей дочери такого не ожидала, ибо подобное поведение присуще именно младшей.

Ну, что, маменька, получите и распишитесь. Мысли материальны. По крайней мере…так говорят.

Для традиционной семьи тайная свадьба — криминал. И Элиза пошла на этот шаг осознанно. Потому что, когда Разумовский-старший пришел за Мамиконян-младшей и выложил отцу непутевых дочерей ситуацию, мол, хотим пожениться, в доме начался…хаос. Причем, окрашенный в позитив. Девушка не представляла, что и как сказал Рома папе, но тот проявил колоссальное спокойствие и ответил, что выбор за Элизой. Складывалось впечатление, что никого сей поворот не удивил. Странно…будто даже ждали это событие. И реакция родителей её изрядно подкосила. Она-то готовилась к каким-то упрекам, выяснению подробностей, скандалу. Где экспрессия?! Где армянская гиперопека и ярые укоры?

Вместо этого мама вдруг заговорила о приданном. Папа — о пышной свадьбе.

Либо мир сошел с ума…либо…

Девушка поняла, что ими движет страх. Лучше отдать дочь в руки порядочному парню другой национальности, который за всё это время проявил себя с наилучших сторон и вызывал уважение и восхищение, чем сидеть сложа руки и ждать, когда «свой» ублюдок всё же достигнет цели и обесчестит её. Почему-то никто из них так и не смирился с этой историей и каждый божий день ждал плохих новостей. Может, сказывался и фактор пребывания Элизы на другой территории, они ведь теперь видели её реже — пару раз в неделю, приезжая навестить внучку.

Происходящее вызывало у неё стойкое ощущение нереальности и дичайшего ужаса. Так и хотелось крикнуть: остановитесь, это всего лишь фарс!

Но…уговор дороже денег, а они с Разумовским договорились держать причины поспешного брака в секрете. Вообще. Перед. Всеми.

Поэтому, когда одобренный на семейном кастинге жених изъявил желание откланяться, девушка буквально потащила его в свою комнату и очень тихо оповестила:

— Через два дня идем в загс тайком и расписываемся, пока они не созвали всю родню и не устроили настоящую армянскую свадьбу. Ни к чему такие траты на фиктивный брак, а объяснять им бесполезно. Уверена, у тебя получится организовать всё вне очереди. А поскольку никому я об этом рассказать не могу, свидетелей можно прямо там и найти.

Рома склонил голову набок и иронично поинтересовался:

— В таком случае, почему через два дня? Почему не завтра? Послезавтра?

— Потому что у меня зачеты подряд. Я — студентка, и началась зимняя сессия.

О том, что ей совершенно нечего надеть, она благополучно промолчала. Справится, обязательно что-нибудь прикупит. Пусть торжество и фальшивое, но Элиза не хотела выглядеть на его фоне белой вороной и являться в святая святых в джинсах, когда как рядом с ней будет с иголочки одетый мужчина. Раз уж ввязалась в игру, надо играть красиво.

— Хорошо. Позвоню и заеду за тобой.

Содержательный разговор людей, собирающихся пожениться, на этом был завершен.

И вот…теперь они сидели перед её родителями и светили своими кольцами, ввергая в растерянность обоих.

— Послушайте, у Евы была сказочная свадьба по всем канонам. Кому-то это счастье принесло? Прекратите, пожалуйста, смотреть на нас, как на врагов народа. Это наше решение. Мам, пап.

В её словах была доля правды, но скрытого смысла было больше, отчего кровь вскипала жгучим стыдом, ибо Элиза никогда не обманывала родителей. Прямолинейный характер всегда подстегивал быть честной. А сейчас такая масштабная ложь вызывала побочную реакцию организма.

— Да, извините нас, мы не знали, как отговорить вас. Конечно, потом устроим ужин и познакомим семьи.

— К чему такая спешка? — разочарованно вздохнул отец.

— Это я виновата, — пискнула она: гулять так гулять, — на днях мне показалось, что я снова видела машину Самвела. Подумала, лучше поторопиться.

Бинго.

И адский вулкан отвращения к себе, когда лица родителей вытянулись от тревоги.

— Господи, ну всё не как у людей…что ж такое… — сокрушенно выдала мама, и её красивые черты исказила горечь.

Трудно с этим не согласиться.

И девушка промолчала.

— Получается, ты сейчас уже поедешь…к мужу?

Её передернуло от этого вопроса. И волны неловкости. Ведь это подразумевало, что их ждет первая брачная ночь, а сидеть перед отцом и понимать, о чем тот сейчас думает, просто невыносимо.

— Пойду собирать вещи, — подтвердила и пулей вылетела из гостиной. Пусть «муж» отвечает на каверзные реплики, у него хорошо получается сохранять хладнокровие.

Всё самое необходимое уложилось в один чемодан, остальная часть вещей была у Евы, и за ними Элиза собиралась завтра. Когда дверь отворилась, она уже знала, чего ждать. Грустная и подавленная мама присела на краешек кровати и каким-то щемящим душу движением погладила покрывало.

— Мам, давай без драмы, — протянула девушка, хотя внутри всё сжималось от этого зрелища и маминых глаз на мокром месте. — Так тоже бывает. Это жизнь. Ты же знаешь, я далека от романтики и всяких общественных правил. Зачем мне дурацкая свадьба и пляски до потери пульса? Рома и я другого кроя…

— Элиза, ты тоже беременна? — перебила её родительница, и этим лишила дара речи.

Но ненадолго.

— Что-о-о?! — возмутилась громко. — Да мы с ним друг к другу даже не прикасались! Мама!

— Но…

— Я же назвала причину! Что не так? Какие основания мне не верить?!

О, боже, надо было пойти в театральный кружок, а не на баскетбол.

— Я просто… — вздохнула та и всё-таки тихо заплакала. — Ты заслужила красивое торжество. Такая роскошная была бы в платье…как принцесса.

Сначала Элиза застыла от тоски в её голосе, признавая правоту этих слов и разрушенных мечтаний любой матери, желающей видеть свою дочь прекрасной невестой, а потом раскрыла рот и…чуть не проговорилась…

Но вовремя взяла себя в руки и крепко обняла маму, прошептав одно лишь «Прости».

Когда они с Ромой сели в машину и выехали со двора, она произнесла единственную фразу за весь путь:

— Сдохнуть бы. Пристрелите меня…

Он не ответил, что было ожидаемо.

А девушка ничего и не хотела слышать.

Пока.