Песнь нефилимы

Глава 10

Даж нежился в ванной, заполненной целебным раствором, лишь изредка морщась от боли в обожженном плече. Две обнаженные тэреи нежно водили мочалками по его телу, смывая налипшую за несколько дней грязь. Даж потянулся к хрустальному кубку, отделанному золотом и драгоценными камнями. Лучшее аскарское вино пятидесятилетней выдержки, смешанное с кровью свежеубитого младенца, лишь одним своим видом возбуждало каждую клеточку Дажа, наполняя его голову безумными мыслями. Сделав большой глоток, магистр блаженно прикрыл глаза, причмокнув от удовольствия.

— Миона, мои мальчики готовы? — спросил Даж, еще отхлебнув вина.

— Да, мой Господин. Все готово. Вывести их? — склонившись в низком поклоне, ответила тэрея.

— Да, — коротко бросил магистр, наслаждаясь игрой напитка в солнечных лучах. Смерив девушку оценивающим взглядом, он скривил губы в противной улыбке и плеснул замершей тэрее вином в лицо:

— Ну и чего ты ждешь, тупая овца?! Веди!

— Слушаюсь, мой Господин, — покорно ответила девушка, не смея поднять глаз.

Покачиваясь, словно стебли высокой травы на ветру, в комнату один за другим вошли пять мальчиков возрастом от восьми до одиннадцати лет. Их глаза, одурманенные сильным наркотиком, не выражали ничего, кроме безграничной покорности и готовности выполнить любое приказание.

Изрядно опьяневший магистр, опершись о заботливо подставленные руки тэрей, вылез из ванной, не забыв прихватить с собой новый бокал вина. Юные, не тронутые тела мальчиков возбуждали его больной рассудок. Присев на широкий кожаный стул, магистр любовался их изгибами, никак не решаясь сделать выбор, с кого он начнет свое пиршество.

— Лирон, или как там тебя, — небрежно обратился Даж к неизменному участнику своих кровавых игр — высокому воину с мордой гиены. — Дай-ка этим прекрасным розам по несколько плетей, а то совсем чумные стоят. Только смотри, не переусердствуй, не нужно слишком портить их лепестки. — добавил магистр, отхлебывая щедрую порцию напитка. — Но сначала, эту суку, которая опять перестаралась с сактриумом, — Даж кивнул в сторону Мионы, — прикуй к вон той стене. А затем — выжги ей глаза и отрежь ее слишком большое вымя. Видимо оно ей мешает думать. — Закончил магистр, не отводя взгляда от сереющего лица тэреи. Волна безумного страха, исходящего от Мионы, моментально наполнила комнату, еще больше вскружив голову и так охмелевшего Дажа.

— Господин! Прошу-у-у-у! Смилуйтесь! Прошу-у-у-у! — завывая, тэрея упала на колени и поползла к ногам магистра, моля о пощаде. Дождавшись, когда девушка приблизится, Даж с силой ударил ее ногой по лицу. На белоснежный мраморный пол брызнули первые алые разводы, а девушка, ухватившись за разбитые губы, тихонько заскулила, шепотом прося ее помиловать.

— Ликон! МНЕ ДОЛГО ЖДАТЬ?! — взорвался магистр, брызгая слюной. — Мои уши просят мелодию боли и страданий! Я хочу, чтобы оркестр демонов играл партию на ее сухожилиях!

— Виран. Меня зовут Виран. — еле слышно огрызнулся в усы надсмотрщик из Дома Плоти. Была бы его воля, он бы медленно поджарил мерзкого человечка над углями, предварительно содрав кожу с его кривого тела, а затем еще более медленно, наслаждаясь каждым новым криком, отпилил бы ему руки, ноги и член тупой, ржавой пилой. Но магистр Кровавого Бога слишком щедро платил за свои извращенные утехи и был постоянным клиентом их Дома.

Подхватив брыкающуюся и вопящую девушку, Виран подволок ее к стене. Ухватив за волосы, он без сожалений несколько раз впечатал лицо тэреи в стену. Тело красавицы обмякло после второго удара, а на пол, под стук выбитых зубов, хлынули ручьи крови из развороченных пухлых губ, сломанного носа и широкой рваной раны на лбу.

Даж в наслаждении прикрыл глаза. Вторая тэрея, Илана, с трудом сдерживая дрожь в руках, повинуясь небрежному взмаху руки Господина, протянула ему золотой поднос с небольшой горкой сактриума.

Шумный вдох ноздрей магистра поднял облачко дорогостоящей пыли. Даж открыл остекленевшие глаза. Голые мальчики все так же покачивались посреди комнаты, а зверолюд присел у камина, разогревая длинное лезвие своего кинжала.

— Маран, — снова нарочно исковеркав имя, Даж громко окликнул надсмотрщика плоти. Магистр наслаждался волнами злости, исходящими от зверолюда. Ему нравилось ходить по краю тонкого лезвия, испытывая выдержку Вирана. Даж прекрасно знал его имя, как и имена всех, кого он когда-либо повстречал на своем пути. Природа щедро одарила его безупречной памятью и острым умом, но отыгралась на теле. Возможно, когда он поднимется до ядга Ипсимуса, он сможет переместить свою душу в более прочное тело. Мысль о бессмертии уже несколько сот эр подряд будоражила ум магистра. Для ритуала не хватало лишь нектара амриты, выжатого из божественных цветов. И Повелитель милостиво предложил этот дар взамен на верное служение и беспрекословное выполнение приказов. Теперь же потеря аборигенов с Эгейи и нефилимы может раз и навсегда поставить жирный крест на его планах. Даж раздраженно поморщился и снова приблизил лицо к подносу с наркотиком.

Комнату оглушили нечеловеческие крики пришедшей в себя тэреи. Добела раскаленный клинок с шипением погрузился в ее глазное яблоко, которое буквально взорвалось, обдав морду Вирана липкой желтоватой массой. Девушка забилась в судорогах, крича от нестерпимой боли.

Зверолюд, не обращая внимания на оры и стоны раненной тэреи, схватил когтями ее левую грудь и одним быстрым движением отсек плоть.

— Прижги, прижги, не забудь! Не хочу, чтобы она умерла от потери крови! — не отводя взора от корчащегося в муках тела Мионы, дал наставления магистр, облизав от возбуждения губы.

Виран, лишь согласно кивнув, молча прислонил широкое лезвие кинжала к ране. Крик девушки утонул в звуке шипящего мяса, а сама тэрея, потеряв сознание, опустила голову на окровавленную грудь.

Даж одобрительно причмокнул и хотел сделать новый глоток вина, когда одна из стен начала стремительно покрываться черными клубами непроглядного дыма. Метка, поставленная Повелителем на шее своего адепта, вспыхнула черным огнем, пронзив тело Дажа острой болью. Магистр даже не успел вскрикнуть, — неведомая сила вырвала его расслабленное тело из кресла и с невероятной скоростью бросила в дым.

Виран резко повернулся на шорох — магистра не было в кресле, а Илана, выронив поднос из рук, дрожала словно осиновый лист, будто она только что увидела ужаснейший из своих кошмаров. Зверолюд медленно обошел комнату, держа наготове кинжал. Но магистр словно растворился в воздухе. Пожав плечами, Виран убрал кинжал в ножны и оперся о стену — ему платят не за охрану клиента. Он всего лишь выполняет грязную работу, которая четко оговорена соглашением.

***

Облако черного дыма выплюнуло из себя магистра по другою сторону. Даж пролетел несколько метров и болезненно приземлился на ступеньки, содрав кожу с обгоревшего плеча. Кряхтя от натуги, он поднялся и, качаясь на непослушных ногах, оглянулся по сторонам. Его перенесло в небольшой круглый зал с колонами. Окон не было. Лишь несколько больших кристаллов под потолком, источающих мягкий свет.

— Больно? — неожиданно за спиной магистра раздался молодой, спокойный голос. Даж вздрогнул и не веря своим ушам развернулся. На небольшом диване полулежал молодой юноша с пиалой чая в руке. Его глаза излучали невероятную мощь, заставившую магистра тут же упасть на колени и уткнуться лбом в на удивление теплый пол.

— Повелитель! — раболепно проблеял Даж, еще больше вжимаясь в пол.

— Ты знал, что в теле любого человека ровно сто восемьдесят суставов, без которых ваши тела ничем бы не отличались от обычных дождевых червяков? — бесстрастно спросил юноша, поднимаясь с дивана. — Я оторвал тебе от развлечений? Да? — не обращая внимания на раболепную позу магистра, добавил он.

Оставив пиалу висеть в воздухе, юноша спустился по ступеням:

— Ну же, Даж, подними глаза?

Магистр даже не шелохнулся.

— Даж, — мягко позвал его юноша. — Ну же, подними глаза. Неужели ты не хочешь узреть лик своего Повелителя?

— Я не смею, мой Повелитель! — с максимальным усердием промычал магистр еле ворочающимся языком.

— Сначала — ты теряешь мой груз и нефилиму. Не сумев хотя бы умереть достойно, ты убегаешь с поля боя, даже не попытавшись что-то противопоставить Отшельнику. Затем, вместо того, чтобы сразу воззвать ко мне — ты бросаешься в омут наслаждений. А теперь ты отказываешь мне даже в просьбе посмотреть в глаза?

— Я не смел предстать перед тобой в таком облике, мой Повелитель, — дрожа от страха, проблеял магистр.

— Ну-ну, не стоит, не стоит. — неодобрительно покачав головой из стороны в сторону, произнес юноша. — А что до твоего состояния и прерванных утех, — думаю я смогу тебе помочь. Ты ведь любишь боль, верно?

Повелитель еле заметно пошевелил пальцем и мокрое, обнаженное тело Дажа поднялось в воздух. Метка на шее магистра вспыхнула еще ярче.

— Так вот, кажется, я о суставах тебе задал вопрос. Но, раз ты не соизволил ответить, — давай тогда вместе посчитаем? — Повелитель махнул рукой и направился к дивану, на ходу подхватив так и висящую в воздухе чашу.

Тело Дажа стало выкручивать, выворачивая все конечности под немыслимыми углами. Скривив лицо от слишком громких воплей магистра, юноша отпил из чаши крохотный глоток напитка:

— Даж! А считать я за тебя буд, что ли? Давай-ка с начала. Пока ты не досчитаешь от одного до ста восьмидесяти — мы не закончим.

На секунду, суставы с громким хрустом встали на места, придав магистру человеческий облик. Дажа лихорадило и трясло, как будто он находился в старой телеге посреди ухабистой дороги. Его лицо и тело покрыла густая испарина, а на губах висели противные желтые слюни.

Повелитель снова махнул рукой и одна из фаланг магистра с треском провернулась на девяносто градусов.

— А-а-а-а-а! — Даж взвыл в новом приступе, не выдержав боли.

— Я не слышу счета. Если собьешься — начнем сначала. — так же мягко, абсолютно без эмоций в голосе напомнил Повелитель. Он махнул рукой — фаланга встала на место, но через секунду уже другая неестественно выгнулась.

— Р-р-р-а-а-а-з! — проорал магистр, с трудом разжав зубы.

Экзекуция продолжалась шесть часов с небольшими перерывами на секундный отдых. Когда рассудок магистра приблизился к краю пропасти, вот-вот готовый безвозвратно шагнуть в темноту безумия, Повелитель, сделав новый глоток чая, небрежно махнул рукой.

Тело Дажа упало скомканным кулем с пятиметровой высоты в лужу собственных испражнений. Повелитель, позволив ему сделать лишь несколько вздохов, снова махнул рукой. Чаша с чаем подлетела к губам магистра. Новый взмах — рот магистра неестественно открылся, разрывая кожу до ушей и напиток тоненькой струйкой влился внутрь вперемешку со сгустками крови от порванных щек.

— Вот так-то лучше, — сказал юноша, наблюдая, как тело магистра выгнуло дугой под действием настойки драконьего дерева. Спустя несколько минут порванный рот, ссадины, ушибы и ожог на плече стали затягиваться, оставляя после себя лишь темно-коричневые шрамы, а дыхание магистра с хрипящего сменилось на умеренное и спокойное.