Ошибка Заклинателя

8.2

Из Хуа можно сотворить все, что угодно, но количество студня должно примерно равняться желаемому предмету. Лишь одаренные могли собирать Хуа, а их с каждым поколением рождалось все меньше, что вело к недостатку магической субстанции.

Раньше магистры ступени Адама не утруждали себя действием, требующим лишь жизненных сил, без толики мастерства. Сегодня же, лишь Луннам позволено прохлаждаться в неге и лени.

Призвав Эмму, Адам потратил Хуа не только на колдовство, но и на ее обучение, поэтому Эмма хотела помочь ему с долгом.

Вернувшись в домик, Эмма долго лежала на полу без сил, разглядывая связки душистых трав на потолке. Потом она поднялась, растерла чернила высшего качества пронзительно черного цвета, и, высунув кончик языка, старательно вывела надписи на каждой пробке. Перемещение души позволило понимать знаки, а вот письмо давалось с трудом.

В хижине воцарились сумерки. Эмма подошла к каждому светильнику, сосредоточившись, отрегулировала свечение до теплого желтого, как дома из под оранжевого абажура. Заклинатели предпочитали зажигать Хуа усилием Ши, для простых людей в светильниках устанавливали специальный шнурок.

Эмма села за стол и принялась выводить кисточкой на плотной бумаге буквы нового алфавита. Почерк считался важнейшим признаком образованности, но символы, выходящие из под руки Эммы были далекими от изящества. Кроме того, предплечья дрожали от напряжения и линии ложились неровным столбиком. Ничего, ей следовало привыкнуть к тому, что в новом мире все будет получаться отвратительно. Если она желает стать больше, чем бесполезной куклой, Эмме следует сжать зубы и терпеть.

Наконец, десятая попытка показалась Эмме наименее ужасной. Она расправила скатерть, напряглась для мысленного приказа перемещения еды. На золотистой ткани появились красиво расставленные дымящиеся плошки. На ужин традиционно подавали прозрачный суп с розоватыми овощами, мелко нарезанное мясо, приправленное жгучим перцем, квашенные овощи и плитка прессованной сладкой пасты. Последняя была обернута в записку, завязанную красной лентой.

Адам писал о том, что в имении его золовки все благополучно. Вернее рассказывал он совсем мало, больше задавал вопросы о самочувствии Эммы и напоминал не переутомляться.

Эмма аккуратно сложила записку, поднесла к лицу, позволив себе на мгновение насладиться запахом кедра, оставшимся на бумаге. Мимолетно коснулась губами чернил, написанных его рукой…

Подавив порыв, Эмма напомнила себе, что по вине заклинателя она оказалось в вынужденном бездействии, в то время, когда родным нужна ее помощь. Если бы только Эмма могла выбирать…

О чем говорить? Будь она властной над собственной судьбой, ее бы не было ни подле заклинателя, ни в чужом мире.