Ошибка Заклинателя

4.1

Она затрясла головой, и отсела в сторону, прочь от смущающей ситуации, в которой она совершенно обнаженная домогается чужого мужчину, лежащего без чувств. С ней точно ничего подобного не происходило раньше.

Мужчина был странно одет — в белый халат с широкими рукавами. В вороте виднелся еще один халат голубого цвета, и белая полоска третьего нижнего одеяния. Воротник расшит перламутровыми нитями, изображающими языки пламени. Эмма отметила кровь, багровой цепочкой пятнающей подол одежд мужчины, а затем увидела, что кровь нанесена и по ее запястьям и внизу живота непонятными рунами.

Тут он очнулся с резким вдохом. Эмма поняла, что все это время он и правду не дышал. Колдун захрипел, потом вскочил на ноги, закрыв полнеба широкими плечами, повернулся в ее сторону, и удивленно воскликнул:

— Этот заклинатель недостоин подобного чуда!

Вернее, он что-то другое сказал, но она его поняла. Кроме этого, по невидимым жгутам в ее новое тело перетек захлестнувший его восторг перемешанный с ужасом, затаенный страх и дикое волнение. Надо же, какой коктейль эмоций, а на бледном лице лишь услужливая улыбка.

Все происходящее воспринималось как должное. Как продолжение сна. Мужчина был красив, как мечта, воздух дышал свежестью, а сама она выглядела как ювелирно сработанная куколка.

Земля была чуть влажная, под ногами пружинил мягкий мох. Вокруг простирался весенний лес с набухшими почками. Желтая тропинка уходила куда-то из под ног в глубь чащи.

— Что это? — спросила она, указывая на потеки крови у себя на запястьях..

— Недостойный принес жертву согласно ритуалу, отдав собственную кровь — с готовностью ответил он.

У него был глубокий приятный голос. Эмма дышала свежим воздухом, наполненным запахами дождя, прелой листвы и хвои. Рассматривала красивого мужчину, снова склонившему перед ней голову. Она все еще ощущала себя заполненной пузырьками восторга, плывущей в гуще приятного сна.

— Какой ритуал? — спросила она, опустив взгляд на собственную идеальную грудь, больше подходящую кукле, чем живой женщине. Под двумя округлыми полушариями виднелся маленький плоский животик с аккуратной выемкой пупка, словно вылепленный скульптором.

— Вдохнуть жизнь в неживое, — растерянно прошептал мужчина. — Этот слуга недостаточно умен, чтобы расшифровывать записи великого Гуанхина. Я совершил ошибку… Что же будет?

«Он оживил меня, — подумала Эмма. — Значит, я умерла? Там далеко, по ту сторону сна?»

Нет, точно нет. Эмма помнила себя совершенно здоровой молодой девушкой, которая переехала в другую страну с одним чемоданом с большими планами на будущее. В крохотную комнатку с двухъярусными кроватями и пятью соседками из Китая.

«Он долго приманивал мою душу», — вспомнила она.

Эмма слышала его голос уже давно, но воспринимала, как безобидные грезы. Он обещал показать красоту нового мира, нежные розовые лепестки цветущей вишни, бреющий полет дракона, рассекающий небо. Этот мужчина был поэтом в душе. Ей казалось, что погружение в чужую культуру вызвало столь яркие сны, но нет…

— Как давно ты звал меня?

— Я не надеялся на успех, госпожа, но проявлял усердие уже две луны, повторяя священные слова, записанные Гуанхином.

«Сходится, — решила Эмма. — «Нужно было не прислушиваться к сладкому шепоту, зовущему вдаль. Впрочем… Он не обманул меня. Тут и вправду сказочно красиво».

— Зачем я нужна тебе? — Эмма подняла тонкое запястье запачканное кровью к глазам.

Он прикусил нижнюю губу, и тяжело задышал, пряча глаза. Эмма, по соединяющей их связи ощутила то, что он не сказал, и испугалась. Вернее одна часть сознания похолодела от нехорошего предчувствия, в то время, как другая заставила взгляд опуститься к бедрам колдуна, где обличительно встопорщилась ткань. Эмма облизнула пересохшие губы, отчего щеки колдуна окрасил густой румянец.