Жена темного князя 3

Глава 22

Светлейший заявился в дом Любогоста, когда стало смеркаться. Выглядел он не очень. Осунувшийся, бледный, даже какой-то растрепанный.

— Очень рада видеть вас, Светлейший, — улыбнулась я. Так получилось, что Борис как раз беседовал с Любогостом по поводу его переезда в Мертвые земли, и встречать Светлейшего выпало именно мне.

— Взаимно, княжна, — князь мгновенно натянул на лицо маску с легкой любезной улыбкой на губах. — Зовите меня Святосвет. Если мы с вашим супругом сможем договориться, то, возможно, наши встречи станут довольно частыми.

— Сможете, — кивнула я, — Борис просто немного вышел из себя, когда осознал причину уничтожения темных. Согласитесь, в данных обстоятельствах его можно понять.

— Соглашусь, — кивнул Святосвет. И внезапно улыбнулся совсем по-другому. Искренне и открыто. — Мой брат с самого детства был весьма вспыльчив и несдержан…

— Брат?! — ахнула я.

— Двоюродный, — кивнул Святосвет, — сын сестры моего отца. Темнейший князь Дмитрий был так рад, когда он родился. Он хотел сделать его своим наследником. Но мой отец, — он запнулся на мгновение, — мой отец слишком сильно ненавидел темных. И когда Темнейший князь Дмитрий был в отъезде, велел провести ритуал и отправить мальчишку в княжью школу…

— Борис знает? — осторожно спросила я.

— Нет, — вздохнул светлый князь. — Я пытался ему рассказать, но каждый раз не мог подобрать подходящих слов. Но, — он грустно улыбнулся, — я уверен, княжна, вам это удастся.

— Зовите меня просто Ася, — машинально ответила я. То, что я узнала о семье Бориса, требовало времени на то, чтобы уложить все это в голову.

— Очень приятно, Ася, — слегка склонил голову Святосвет. И добавил, — Борису очень повезло с женой. Я рад, что именно вы стали его супругой. Поверьте, я знаю о том, что вы сделали, гораздо больше, чем все остальные светлые.

— Ваша жена тоже поддерживает вас во всем, — ответила я любезностью на любезность, хотя голова до сих пор была занята совсем другим, — она сегодня так ловко сыграла свою роль на площади, позволив вам выставить не самое популярное решение, как потакание капризам беременной жены.

— Вы заметили? — рассмеялся Святосвет. — Да, Ася, вы правы. Мне с женой тоже повезло. Пока она еще слишком юная, но со временем она сможет стать настоящей княжной, опорой трона.

— Однако, — не смогла я смолчать, — с княжной Олесей вы поступили гадко. Зачем вы писали ей любовные письма, если не собирались продолжать отношения?

Князь помрачнел. Отвернулся. Немного подумал, но тем не менее ответил:

— Я люблю ее. Я не соврал ни в одной строчке. Но я никогда не скрывал, что наши отношения возможны только на неофициальном уровне. Мне никогда не позволили бы жениться на темной. А если бы я пошел наперекор ближникам моего отца, они нашли бы способ избавиться от меня и сделать князем моего младшего брата. И, поверьте, Ася, для всей страны, а особенно для темных, это было бы очень плохим вариантом. — Он вздохнул. — Мне пришлось отказаться от любимой, чтобы она имела возможность просто жить. Пока длилась помолвка, Леся относилась к этому с пониманием. Но после венчания, вдруг изменила свое решение, обвинила меня в предательстве и сбежала в неизвестность. Я так долго не мог ее найти, и был очень рад, когда Борис написал, что она у вас.

Он не врал. Я видела это по его глазам. И пусть в его письмах были дурацкие банальности, но писал он их совершенно искренне.

— Она все это время надеялась, что станет вашей женой и матерью ваших детей, — осторожно улыбнулась я. — И когда увидела беременную княжну, поняла, что ее мечтам не суждено сбыться. — И, вздохнув, добавила, — каждая женщина, Святосвет, мечтает быть единственной для своего мужчины. Даже если она соглашается делить любимого с какой-то другой женщиной, это делает ее глубоко несчастной. Вы любите Лесю, но лучшее, что вы можете сделать для нее, это отпустить. Пусть она идет своей дорогой и, возможно, однажды встретит того, кто излечит ее раненное сердце и сделает ее счастливой. Поверьте, я знаю о чем говорю, я однажды встретила такого человека.

Святосвет на мгновение прикрыл глаза и кивнул. Он снова смотрел на мир устало и опустошенно.

— Светлейший! — в этот самый момент раздался крик Любогоста. Он увидел важного гостя и теперь торопливо семенил к нам из темноты коридора, ведущего к кабинету. — Это такая честь для меня, — согнулся он в поклоне. — Я безмерно счастлив видеть вас в своем доме, — купец не врал. Он сиял, как стоваттная лампочка, и источал любезность, словно автоматический диффузор.

Святосвет величаво кивнул. При этом смотрел не на согнутого в поклоне Любогоста, а на Бориса, который стоял чуть позади, в темноте коридора.

Когда братья скрылись за дверью кабинета, а Любогост отправился на кухню, чтобы отдать распоряжения по поводу ужина, на который, возможно, останется сам Светлейший, я снова осталась одна. Присела на антикварный диванчик в гостиной и задумалась. Мне надо было решить, как рассказать Борису правду о его семье. Это надо было сделать как можно быстрее, ведь он не простит, если узнает, что я скрыла от него такое. Но в то же время надо было подобрать слова, чтобы не ранить его. Не сделать все еще хуже.

— Ася, — рядом со мной на диван опустилась Леся. Судя по покрасневшим глазам, она только что плакала. — Я все слышала. Спасибо тебе, — она обняла меня и всхлипнула, — ты права. Я должна уйти. Оставить его. Их. Она ведь не такая уж плохая… Симпатичная… и ты видела, как она на него смотрит?! Она любит его. Я люблю его и желаю ему счастья. Но со мной он всегда будет мучиться и рвать себе сердце…

— Леся, — вздохнула я и обняла подругу в ответ, — мне очень жаль…

Она громко всхлипнула и кивнула.

— Я уже все решила. Я не могу оставаться в Мертвых землях. Оттуда слишком просто вернуться. Мне будет трудно удержаться. Я уйду туда, за Пределы Смерти. Я ведь этого тоже очень хотела. — она криво улыбнулась. — Вот только я никогда не вернусь… Там не нужны темные маги, но, думаю, они не будут против, если я останусь…

— Леся…

— Не говори ничего, — замотала она головой. — Я не хочу передумать.

День начавшийся с великой надежды на лучшее закончился совсем не так, как мы предполагали. Все точки над «i» были расставлены. Все договора заключены. И, вроде бы все было именно так, как мы планировали, однако у всех на душе было тяжело.

Леся прощалась со своим прошлым. Она долго плакала в соседней комнате. Я несколько раз подходила к двери, но так и не решилась постучать и войти. Только видела по отсвету свечи в щели под дверью, как Леся мечется по комнате и не может найти себе место. Себе и своему разбитому сердцу.

Борис, которому я рассказал все, что поведал мне Святосвет об их родстве, молчал. И сейчас сидел у окна, глядя в ночную тьму и о чем-то думал. Я несколько раз пыталась отвлечь его, разговорить, но он смотрел на меня пустым взглядом и молчал.

Любогост готовился к переезду, составляя список вещей, которые необходимо взять с собой… Он принял предложение Бориса и уже пообщался с гурлинками. Третья, самая милая и симпатичная птичка, явно выбрала его своим хозяином. И, как бывает в таких случаях, их связь сформировалась мгновенно.

А у меня на душе кошки скреблись. Я металась между тремя огнями, и не понимала, что я сделала не так. Почему у меня внутри все сжимается, как от боли? Ведь, вроде бы все идет так, как надо.

Светлейший с Борисом договорились путь не о союзе, все же Борс был слишком сильно обижен на светлых вообще и Светлейшего в частности, но о сотрудничестве. Завтра светлые из ближайшего окружения Светелйшего, которые могут войти в состав делегации за Пределы Смерти, пройдут перед светлыми гурлинками. В посольство войдут те, кого выберут птицы. У нас не было времени приручать их и выстраивать связи между питомцем и хозяином. Все нужно было сделать очень быстро. Борис слишком сильно хотел какой-то определенности, а Светлейший готов был идти на уступки. И им обоим не терпелось установить связь с внешним миром.

От нашего, Темного княжества, за Пределы Смерти отправимся мы с Лесей. К сожалению, темных гулинок у нас больше не было. К тому же, если за столько времени, живя среди темных, которые обожали веселых птичек, ни одна гурлинка так и не сменила цвет, значит Правый был прав. Для привязки гурлинки к хозяину помимо заботы и общения нужно что-то еще…

Но если у нас получится договориться, то в следующий раз делегация будет гораздо больше. И пройдут они сквозь Туманные Барьеры в момент отключения машины. Святосвет и Борис договорились, что через полгода, весной, в сезон Бурь, когда и светлые, и темные подсознательно готовы к магическим всплескам, пройдет первое трехдневное отключение артефакта, создающего границы Пределов Жизни и Пределов Смерти.

Постепенно эти промежутки будут становиться все больше и больше. А через несколько лет машина закончит свою работу навсегда. Мир придет в равновесие. И мы будем просто жить.

— Ася, — Борис, наконец-то отмер. Повернулся ко мне и заявил, — я тут подумал… Раз уж нас с тобой не может быть детей из-за ритуала, может быть мы усыновим какого-нибудь мальчишку? Мне нужен наследник…

Я улыбнулась. Не то, чтобы я так сильно горела желанием стать приемной матерью… Я, вообще, об этом никогда не думала… К тому же это слишком ответственный шаг… И, вообще… мы ведь даже не попробовали сами. А вдруг у нас получится? Исключения же бывают. Но с другой стороны…

— Я не против, — кивнула я, — сейчас темных детей станет гораздо больше. И от многих их них станут отказываться. Мы с тобой не сможем забрать всех, но стать родителями нескольким из них — вполне…

— Да, — качнул головой Борис, — это хорошая идея. Но я думал не о них.

— А о ком? — удивилась я.

— О Петьке и Мишке… У Мишки никого нет. А Петька не нужен своим. А нам нужен.

— Кхм, — прокашлялась я. Очень уж неожиданным для меня было это предложение, — но они уже взрослые. И, Борис, они немногим старше меня, если ты помнишь. Это будет как-то странно…

— Ничего странного. Поверь, то, что ты гораздо старше своих лет, заметно с первого взгляда. И мальчишки относятся к тебе совсем не так, как к своей ровеснице. Тем более, Ася, ты же княжна. А этот титул позволит тебе назваться матерью хоть Любогосту. Так как? Ты согласна?

Я снова прокашлялась. С одной стороны я не видела повода отказываться. Ну, хочет Борис назвать подростков своими сыновьями. Ну, пусть. Мальчишки хорошие. Вряд ли в наших с ними отношениях после этого что-то изменится. А если у нас с Борисом будут свои дети, то ни Петька, ни Мишка этому не помеха. Но с другой… Все же это было как-то странно.

— Ну, хорошо… Если ты хочешь, то давай так и сделаем.

Борис улыбнулся. Встал, отошел от окна, обнял меня и прошептал:

— А потом возьмем еще парочку маленьких. Или больше. И не только темных. Я хочу, чтобы у нас с тобой было много детей. И темных, и светлых. Чтобы они жили дружно, одной семьей и никогда не расставались и не ссорились…

— Хорошо, — согласилась я. И добавила с улыбкой, — такая мечта мне тоже нравится. Давай сделаем так, как ты хочешь…

— Гур! Гур! — на окно с радостным воплем сел Правый. Чернышка, которая все это время пряталась под кроватью, высунула голову и что-то буркнула.