Случайная ночь с миллиардером

Глава 32

Марика

В своей квартире я появляюсь очень поздним вечером и сразу же падаю на кровать, чтобы уснуть. Прошедшая неделя вымотала меня физически, а ссора с Александром выпила все душевные силы. Как мне хватило сил добраться до дома?

Я боялась, что не выдержу напряжение и совершу такую ошибку, от которой моя женская гордость станет лишь словом и съежится до невероятно малых размеров. Но мне хватило выдержки, чтобы не опозорить себя ни скандалом, ни публичными слезами. Выдержки хватило, но осталось ли что-то после этого?

Не знаю…

Организм после всех тревог и переживаний просит о пощаде.

Я буквально валюсь на диван одетой, с макияжем, не могу заставить себя даже встать и умыться. Потому что для этого нужно идти в ванную и смотреть на отражение в зеркале и видеть там наивную дуру.

Я пытаюсь не думать, что лишь вчера утром на этом же диване спал Савицкий.

Сейчас мне кажется смехотворной забота о нем. Наверное, он тоже потом долго вытирал слезы, выступившие от смеха.

Мысли о нем — табу. Стоит забыть и не думать, не пытаться анализировать себя, не думать, как можно было предотвратить катастрофу.

Никак…

Я совершила слишком много ошибок и была очень наивной. В глубине души считала, что Оксана поступает неосмотрительно, доверившись Ефиму и отправившись с малознакомым мужчиной на пикник, далеко за город. Но сама я ошиблась куда серьезнее и не заметила расставленных ловушек, игнорировала внутренний голос интуиции.

Было множество звоночков и прямых посланий, что Савицкого во мне интересует только возможность затащить в постель и использовать! Но я хотела верить, что он лучше, чем кажется.

Как глупо…

Я придумала себе идеал и влюбилась в выдуманную версию, а теперь расстроена, что она не совпадает с реальностью.

Сдержать слезы не получается, поэтому подушка к утру становится мокрой, соленой и со следами моего макияжа.

Я безумно рада лишь тому, что есть целое воскресенье, которое я планирую потратить на снятие припухлости после целой ночи, проведенной в слезах.

Никто не знает, что я снова вернулась в Рязань. Демьян не донимает меня гиперопекой и заботой. Хорошо, что он решил дать мне передышку, иначе бы я не выдержала и снова разревелась.

Как бы брат поступил в ответ? Понесся начищать наглую физиономию Савицкого? Или пожурил бы меня, сказав, что предупреждал о таком?

Не знаю, и мне не хочется это выяснять. Не хочется осложнять жизнь своим близким людям. Меня никто не толкал в объятия Савицкого, я сама прыгнула к нему в постель и даже когда он вел себя гадко, прямо говоря о своих желаниях, предпочла обманываться.

Позавтракать у меня не получилось. От переживаний, стресса и бессонной ночи меня выворачивает наизнанку в туалете.

Потом я на протяжении целого дня передвигаюсь по дому, испытывая странную сонливость и слабость. С большим трудом заставляю себя выполнять домашние дела: занимаюсь уборкой и стиркой. За всю неделю у меня почти не выдавалось свободного времени, чтобы заняться этим.

Теперь я раз за разом складываю белье в стиральную машину, вывешиваю на балконе выстиранные вещи, тщательно мою полы и протираю пыль со всех поверхностей.

Мои мысли ужасно пустые, я не могу ни на чем сосредоточиться и даже музыка, любимая мной, проходит мимо слуха.

Вечером на мой телефон приходит сообщение от Савицкого, и сердце пропускает серию ударов.

Начинает кружиться голова. Я сижу, но у меня все равно возникает ощущение бесконечного падения.

Почему так сложно?

Я думала, что будет легче.

Но сейчас, даже не видя, не слыша Александра, от одного простого уведомления мое состояние становится даже хуже, чем было.

Я долго не могу решиться открыть уведомление и посмотреть, что там. Хожу кругами, игнорируя факт существования телефона в моем доме.

Однако в какой-то момент нервы сдают и руки сами тянутся к смартфону.

Я крепко сжимаю телефон в руке. Хочу открыть сообщение и боюсь.

Это так глупо, но мои чувства никуда не исчезли.

Пришло понимание, что я не могу за один вечер избавиться от чувств к Александру. Я по-прежнему не готова простить обман, но какое-то странное щемящее чувство заставляет меня открыть сообщение.

Руки начинают трястись, и телефон едва из них не выпадает. Я прикладываю все усилия, чтобы не выронить смартфон из пальцев.

Зрение подводит меня, строчки расплываются перед глазами, с большим трудом читаю присланное сообщение.

«Я не хотел тебя обидеть. Я долго думал над твоими словами и сейчас понимаю, что ты права. Нам нужна дистанция и время. Будет лучше для нас обоих, если я некоторое время побуду в Москве. Это не навсегда, я обязательно вернусь. Надеюсь, к тому времени у тебя возникнет желание выслушать меня. Александр» * * *

Демьян звонит мне в вечер воскресенья, ненавязчиво спрашивает, как у меня дела. Я знаю, что он беспокоится обо мне, поэтому не стала его мучить неведением, но и подробности сообщать мне не хотелось.

— Командировка закончилась быстрее, чем планировали. Можно сказать, что это и не командировка была. Ужин с партнером не состоялся.

— И?

— И я уехала домой. Ты зря беспокоился, Демьян.

— То есть ты в Рязани?

— Да, я вернулась, а Савицкому нужно остаться в Москве, у него там очень важные дела.

— Хм…

Кажется, Демьян что-то подозревает и не особо верит моему чересчур жизнерадостному голосу, но не наседает. Я очень благодарна ему за это умение поддержать в нужный момент.

— Не хочешь сегодня увидеться? — предлагает он. — Посидим в компании друзей. Я, Даник, его брат… Никаких бывших криминальных элементов, — посмеивается. — Хотя, грех жаловаться. Ефим — мужик с понятиями, уважаю таких. Не знаешь, как там твоя подруга?

— Еще не пыталась до нее дозвониться, но на следующей неделе обязательно ей позвоню. Может быть, к тому времени любовная лихорадка немного угаснет?

— Ну, так что с идеей посидеть?

— Знаешь, пожалуй, я откажусь. Я такую большую стирку развезла, за всю неделю отыгрываюсь, нужно еще тюль и занавески…

— Погладить, — подсказывает Демьян.

— Да, погладить, повесить. Работы на остаток вечера хватит.

— Жаль, — вздыхает брат. — Я этой ночью обратно в столицу, и так здесь задержался дольше, чем планировал. Дела не ждут, тем более, есть вероятность, что подвернется хороший контракт через одного знакомого. Необходимо навести мосты, переговорить с нужным людьми.

— Хороший контракт?

— Очень. Если все срастется, то на месяца три, а то и четыре мне придется двинуть в Чехию.

— Ясно. Думаю, это отличная новость! — я стараюсь порадоваться за брата и не подавать виду, что расстроена его отъездом на столь длительный срок.

Казалось, мы общались не так уж долго, но я прикипела к нему всей душой и понимаю, что мне будет не хватать Демьяна.

— Это еще не скоро, — подсказывает брат. — Если все получится, то уехать придется только через две, а то и три недели. Так что я еще успею позвать тебя в себе в гости. Будь уверена, ты ее точно не видела такой, какой я покажу тебе!

— Ловлю на слове, Демьян. Желаю хорошо посидеть сегодня в друзьями.

— Спасибо, Марика. И еще одно, если вдруг решишься на переезд, я буду только рад. * * *

Раздумываю над словами Демьяна: могла бы я бросить здесь все и просто переехать?

Голова кружится от таких перспектив. С одной стороны, это звучит заманчиво. Но с другой стороны, я не готова к переездам и кардинальным изменениям в своей жизни без видимой на то причины.

Тем более, мне будет жалко оставить квартиру. В ней не помешало бы обновить ремонт, но если подумать, какой ценой она мне досталась…

Усмехаюсь мыслям о тетке Анне, которая вела себя по-скотски и вдруг пришла извиняться с пирожками.

Пирожки!

Черт побери! За своими душевными переживаниями я совсем забыла о них!

Я ведь и не знаю, какими они были — с неприятным сюрпризом или без него. Ошибался Савицкий или был прав?

Номер Коляна запомнить было совсем не сложно. Поколебавшись немного, я набираю его номер и звоню.

Как-никак, Коля в компании с Ефимом спас меня от преследований Саши, а еще Ефим оказался вполне адекватным мужчиной, это и Демьян подтвердил.

К тому же от Коли я еще ничего дурного не видела, а внешность может быть обманчивой.

Коля отвечает не сразу же. Первый звонок уходит в никуда, но на второй звонок кто-то снимает трубку.

— Алло. Коля? Это Марика.

— Марика?!

Ой.

Голос-то женский и очень сильно знакомый!

— Женя? — спрашиваю недоверчиво. — Откуда у тебя телефон Коли?!

— Коля пришел ко мне, хотел сказать спасибо за вкусные пирожки. Сказал, что ты его угостила. Я немного не поняла, как ты с ним познакомилась, правда… Он друг парня твоей подруги. Что-то такое.

— Да, все верно, — соглашаюсь. Понижаю голос. — Ты познакомилась с Колей? Он тебе понравился?

— Мы гуляли целый вечер. Он необычный мужчина, но такой славный и постоянно смешил меня.

— Хм…

— После прогулки Коля предложил сходить в кино. Я согласилась, но с этим вышло не очень хорошо, — всхлипывает Женя. — Сейчас мы в больнице.

— Что-что?! — вскакиваю. — Что произошло?!

— Коля отравился. Мне так страшно было. Он шел, как ни в чем не бывало, а потом вдруг позеленел и сложился пополам. Коле стало очень плохо. Он попросил вызвать скорую.

— Ого… Боже, как мне жаль! Я предупреждала его, что есть пирожки не стоит.

— Ты знала, что мама отравила пирожки, и все равно дала их Коле?!

— Не знала, конечно. Но ты же в курсе, какие у нас с твоей мамой натянутые отношения. Когда она пришла с пирожками извиняться, я подумала, что это странно, а один мой знакомый вообще посоветовал выкинуть эти пирожки! Но пришел Коля, посмеялся над моими словами об опасности и забрал эти проклятые пирожки. Мне так жаль! Как Коля себя чувствует?!

— Колю уже промыли, ему хорошо. Сейчас он отдыхает. Я с ним в палате… — объясняет Женя. — Мы в хорошей, частной клинике. Здесь можно лежать вместе с больным. Я не смогла оставить его в такой момент и просто не знаю, как вернуться домой! — всхлипывает Женя. — Мне так стыдно за маму! Я и не думала, что она способна на такое…

— Уверена, что отравлены были именно пирожки?

— Уверена. В больнице сделали анализы.

— Знаешь, Женя, а ведь я поверила в слова твоей мамы, когда она пришла извиняться. Я даже помощь ей предложила, когда она начала жаловаться на жизнь. Теперь понимаю, что ошиблась. Но что еще важнее, понимаю, что так дело не пойдет. С простого вредительства она перешла к серьезному покушению. Пищевое отравление — это не шутки!

— Я знаю, — снова плачет Женя. — Это ужасно. Но насчет мамы не о чем переживать. Коля позвонил друзьям, и маму забрали сразу же в участок. Говорят, ей светит обвинение и даже срок.

— Ничего себе… — вздыхаю. — Возможно, тебе неприятно слышать мои слова, но она это заслужила.

— Мне так плохо. Но я понимаю, что мама перешла все границы. Пострадал… — шорохи. — Ой, Коленька, ты проснулся? Наверное, я слишком громко разговаривала?

— Все путем. С кем трындишь? — спрашивает Коля.

— С Марикой. Она хотела узнать, как у тебя дела.

— Дай сюда…

Через несколько секунд я слышу голос Коли в телефоне.