Возвращайся, сделав круг. Книга 2

Глава 32

Полуразрушенные строения, густая трава повсюду и величественная криптомерия, возвышающаяся над тем, что осталось от монастыря, где некогда мне спасли жизнь... Иошинори неохотно выпустил меня из объятий посреди диковатого дворика. Сора, державший в руках узел и охапку ирисов, опустился рядом почти в то же мгновение и вопросительно посмотрел на меня.

- Буду благодарна, если отнесёшь это к криптомерии,- улыбнулась я.

Там у корней могучего дерева мы с Кэцеро похоронили тело монаха. Тэнгу поклонился и упорхнул, а я подняла глаза на Иошинори.

- Не волнуйся,- с нежностью провела ладонью по помрачневшему лицу.- Ночь закончится быстро. И мне здесь ничто не угрожает.

- Сора будет поблизости.

- А ты?- прищурилась я.

Мимолётно улыбнувшись, Иошинори прижался к моим губам долгим поцелуем.

- Я приду за тобой с первым лучом солнца.

И я осталась одна... Закат близился, времени на приготовления оставалось немного. Но, прежде чем отправиться к криптомерии, я всё же прошлась по территории монастыря, и воспоминания набросились на меня, как вечно голодные хидаругами[1]... Вот "лазарет", в котором Кэцеро боролся за жизнь после того, как заслонил меня от ядовитого шипа. Вот моя комната, куда он врывался, как к себе домой. А вот молельня, в которой я впервые увидела Нобу-сан в облике рокурокуби, и в которой он умер с именем Эмико на устах... Всё это было в другой жизни. И в то же время, будто только вчера... Почти стёршиеся краски, прогнившие циновки, провалившиеся крыши... Но, кажется, прямо сейчас с ветвей криптомерии спрыгнет встрёпанный полудемон, и я услышу его "Аими! Неужели уже встала?". К горлу подступили слёзы... и я почти бегом бросилась к корням могучего дерева. Небольшой холмик, почти сравнявшийся с землёй. Возле него – оставленный Сорой узел и цветы. Всхлипывая и вытирая всё-таки брызнувшие слёзы, я принялась за дело.

Солнце село. Монастырские строения окутали сумерки. Но к появлению призрачного гостя всё было готово. Чашечки с едой, ирисы в бамбуковой вазе, горящие фонари вокруг могилы, циновки... На одной, почти забыв дышать, застыла я. Другая оставалась пустой... пока. Нэцуми советовала мысленно произнести имя умершего, и тогда он обязательно появится. Я зябко поёжилась, хотя ночь была тёплой. Подумать только... я, всю жизнь боявшаяся призраков до истерики, собираюсь вызвать одного из небытия... Тряхнув головой, мысленно произнесла: "Нобу-сан" и прислушалась. Ничего, только стрёкот насекомых. Я повторила зов ещё несколько раз – уже вслух, но монах не появлялся. Может, он уже знает, что произошло с Кэцеро, и не хочет меня видеть? А я расстроила Иошинори просто ради того, чтобы провести ночь среди монастырских развалин... Вздохнув, устало прислонилась к корню и закрыла глаза. Что ж, пусть так. С Нобу-сан или без, была рада снова увидеть это место. Не знаю, смогу ли когда-нибудь приблизиться к замку Кэцеро – это было бы слишком болезненно. Но хотя бы побуду здесь...

- Одзё-сан?

Подскочив, я стукнулась о корень – локти страдали всегда, когда спала на корнях. Очевидно, задремала и сейчас, пропустив момент появления монаха. Он сидел напротив на приготовленной для него циновке. Фигура, от которой веяло спокойствием, лицо, ещё более безмятежное, чем обычно, от кожи исходило слабое свечение...

- Нобу-сан... Ты пришёл...

Дёрнулась, чтобы его обнять, но монах предостерегающе поднял руку.

- Я лишён плоти, одзё-сан. Иначе был бы рад почувствовать твоё тепло.

- Да, конечно...- пробормотала я.- Так боялась, ты не появишься...

Его глаза скользнули по подношениям, и по губам пробежала улыбка.

- Благодарю тебя, одзё-сан. Вижу, Кэцеро-сама не с тобой?

- Нет... он...- я запнулась.

- Больше не в этом мире,- задумчиво произнёс монах.- И уже давно... Он умер?

- Нет! То есть... да... не совсем. Он умер в этом мире, но... возродился в моём...- я сделала глубокий вдох.

Как же трудно рассказать всё, как есть. Нобу-сан угадал мои метания и снова улыбнулся свой понимающей отеческой улыбкой.

- Не спеши, Аими-сан, соберись с мыслями. Или у тебя мало времени? Иошинори-сама ждёт.

- Иошинори?- я невольно огляделась, но за пределами освещённого фонарями круга не увидела ничего, кроме темноты.

- Не здесь, но очень близко.

- Так и думала...- не удержалась я от улыбки.

- Значит, твой выбор наконец определён. Твой истинный выбор.

Я почувствовала, как кровь приливает к щекам, и, не выдержав его взгляда, опустила глаза.

- Ты знал, что так будет?..

- Расскажи мне всё, Аими-сан.

То была странная исповедь – призраку среди затерявшихся в лесу монастырских развалин... Но, начав, я уже не могла остановиться. Рассказала, как безмятежная идиллия с Кэцеро на берегу озера была прервана вмешательством Иошинори, и как Кэцеро связал наши жизни в смерти, и как мы оба возродились в моём мире, и как я вернулась в этот... Лицо монаха оставалось умиротворённым всё время, пока я говорила. А, когда замолчала, его глаза задумчиво остановились на моём запястье.

[1] Хидаругами или "голодные боги" – души тех, кто умер голодной смертью, заблудившись в горах, и чьи тела так и не нашли. Они свирепо набрасываются на одиноких путников и либо пожирают их, либо заставляют испытывать чувство ужасного голода.

***

- Теперь ты действительно связана с обоими. Такого я ещё не встречал... Но дзёси осуществимо только, когда желание возродиться вместе – взаимно. Кэцеро-сама не должен был соединять ваши жизни без твоего согласия...

- У него не было времени спросить – я умирала.

- ...и всё же ритуал подействовал,- Нобу-сан будто не слышал мою реплику.- Это значит, или ты хотела быть рядом с Кэцеро-сама или...- он посмотрел на меня долгим взглядом.- Твоя аура изменилась. Вижу, как сила Чаши струится по твоим венам, обгоняя кровь. Иошинори-сама не просто разделил её с тобой – он отдал всё, что смог отдать. В тебе этой силы сейчас больше, чем в нём.

- Моё возвращение лишило его неуязвимости,- с горечью проговорила я.

- Да, теперь он смертен. Как и ты. Уверен, вместе вы проживёте очень долгую и очень счастливую жизнь. Но, пусть через столетия – смерть заберёт вас обоих. И так должно быть, в этом – естественный ход вещей. Никто не должен обладать силой, подобной той, что была заключена в Чаше. Когда вы оставите этот мир, она уйдёт с вами. Помнишь, я говорил, роль, отведённая тебе Вселенной, не исчерпывается освобождением Иошинори-сама от заклятия? Думаю, она именно в этом – устранить силу, способную разрушить эту реальность.

- Но сила – не разрушительна,- возразила я.- И, если бы я не забрала Чашу из Безымянного Храма...

- ...это бы сделал кто-то другой, совершенно верно. Но забрала её ты – девушка с "необычной внешностью", не подчинившаяся воле ками и тронувшая сердце одного из самых могучих ёкаев этого мира. Сила не разрушает – лишь делает несокрушимым обладающего ею. Достанься она Юми-но-токотати-но ками, этот мир был бы обречён. Ты отдала силу Чаши Иошинори-сама. Но, не будь его сердце тронуто любовью к тебе, неуязвимость превратила бы его в такое же чудовище, как и ками, чуждого привязанностей и сострадания. Это всё же могло произойти, когда гордый сын Озэму-сама вернул тебя в твой мир и тем обрёк себя на вечность, полную сожалений и тоски. Рано или поздно его подавляемая боль вырвалась бы и уничтожила всё на своём пути.

Я тут же вспомнила слова Дэйки: "Тоска в сочетании с неуязвимостью и силой – подобное способно превратить в чудовище и более добросердечное существо, чем Иошинори-сама..."

- Может, ритуал подействовал именно поэтому,- продолжал Нобу-сан.- Ты должна была всё вспомнить и вернуться.

- "Ты вернёшься, сделав круг..."- прошептала я строчку из омикудзи.

- Воля Вселенной непреложна.

- Как и воля ками,- усмехнулась я.- Он сделал всё возможное для моего возвращения. Или Вселенная действовала руками этой твари?

- Не нужно кощунствовать, Аими-сан. У каждого свой путь. И, думаю, ваши с Юми-но-токотати ещё пересекутся.

Я посмотрела на монаха с откровенным ужасом.

- Не хотел пугать тебя, но таков этот мир. Иошинори-сама обрёл большую силу, враги в его положении неизбежны. Не исключаю, что Юми-но-токотати обрёл новое тело и готов продолжить борьбу за власть – поэтому неуязвимость Иошинори-сама начала ему мешать. Но не стоит этого бояться. Мощь Иошинори-сама действительно велика, и ему есть что защищать. Особенно теперь, когда ты почти готова подарить ему наследника.

- Что?..- я автоматически схватилась за живот.- Нет! Я не... точно не... уверена, что ещё не...

- Пока нет,- ласково поправил меня Нобу-сан.- Но это произойдёт, не сомневайся. И не пугайся этого.

- Я не пугаюсь, просто...

Разговоры о потомстве, которые иногда робко заводил Кэцеро и которыми потом настойчиво поддразнивала Цумуги, заставляли меня морщиться и менять тему. Но Иошинори даже не намекал, что хочет обзавестись "наследниками", и я вообще об этом не думала, наслаждаясь существующим положением вещей.

- Ты ещё очень молода, Аими-сан, поэтому мысль о потомстве тебе пока чужда. И твой дух, укреплённый силой Чаши, не допускает зачатия. Но, скоро ты будешь готова, и это произойдёт.

- Как будто всё зависит только от моей готовности,- пробормотала я.- В "зачатии" участвуют двое.

Зачем только продолжаю этот неловкий разговор?

- Конечно,- согласился монах.- Но Иошинори-сама существует гораздо дольше тебя. И, судя по тому, что ты рассказала, в его готовности можно не сомневаться.

Неужели мой дух действительно обладает такой силой? У нас с Кэцеро "наследники" действительно так и не появились, несмотря на явное желание полудемона и множество возможностей его осуществить... А с Иошинори всё ещё сложнее. "Мне пойти по тому же пути? Позволить моей крови смешаться с кровью смертной, дать жизнь таким же полукровкам, как жалкий отпрыск моего отца..." Нет, не хочу сейчас об этом думать!

- Спасибо, Нобу-сан,- подняла на него благодарный взгляд.- Я так боялась, что, узнав о Кэцеро, ты отвернёшься от меня...

- Кто я, чтобы осуждать веления твоего сердца? Кроме того, Кэцеро-сама отпустил тебя по доброй воле. Когда расстаться с тобой было выше его сил, он предпочёл умереть, лишь бы не жить без тебя. А теперь... уверен, он по-своему счастлив. Ты дала ему больше, чем забрала, и за это я благодарен тебе.

- Он сказал, его душа будет ждать мою в небытии,- я посмотрела на своё запястье.- Думаешь, в следующей жизни мы действительно найдём друг друга?

- Ты этого хочешь?

- Не знаю... Ты был прав, оба живут в моих мыслях...

- ...но никто не займёт место Иошинори-сама в твоём сердце,- тихо подсказал Нобу-сан.- Не тревожься ни о чём. Судьба не замедлит вмешаться, если вмешательство окажется необходимым.

- Помню эти слова,- улыбнулась я.- Ты произнёс их, когда я собиралась уйти из этого мира через тории. Так и вышло – судьба вмешалась.

- И сделает это снова, я уверен.

Наступило молчание. Стрёкот цикад становился тише, и уже слышались птичьи голоса – близился рассвет. Несколько фонариков погасли, остались три. Их мерцающий свет падал на мои сложенные на коленях ладони и на спокойное лицо призрака на циновке напротив.