Будь моим Пассажиром

— Ага, юный Скайуокер, ты почувствовал мощь Темной стороны?

— Тоже мне Палпатин! — фыркнул Вадик. Чай ли тому причиной или что, но бояться Некроманта он перестал окончательно. Ну выглядит как с того света, ну старательно нагоняет жути, ну и что с того? Жути Вадик и так навидался, причем самой настоящей. Странное дело — его собственные слова «я больше не хочу бояться» как будто уже начали работать. Где-то на периферии сознания еще маячил разговор о Лансере и слова Птахи, что Некромант «действует быстрее», и Вадик совершенно не был уверен, что хотел бы все это видеть, но в его голове это скорее формулировалось «чего я там не видел». Потому что тот последний удар Птахи он по-прежнему помнил яснее, чем хотелось бы.

— Кстати о мощи Темной стороны, — Птаха размял пальцы. — Пойдем выйдем?

— Я не понял, псина, ты не намахался? Я-то всегда за, но ты продержишься?

— Он еще спрашивает! Твой чай, знаешь ли, мертвого поднимет!

— Работа такая — или поднять, или упокоить, — повторил Некромант. — Ну пошли. Опять же, надо молодому поколению показать, что его ждет.

Еще пару минут назад Вадик и думать не хотел о том, чтобы встать с дивана, но тут вскочил, как будто его оттуда выкинуло. Резче, чем следовало бы. С головой по-прежнему происходило что-то не то, но он бы не назвал это головокружением. Просто все стало словно не вполне реальным и чуть замедленным. Вот как тогда… тьфу, зачем только вспомнил! И Птаха снова так характерно оскалился… Да ну, что за чушь, все эти поединки насмерть существуют только в дурацких сказочках! Между своими так точно. И действительно, Некромант извлек откуда-то два тренировочных ножа из плотной резины и кинул один Птахе. Тот с довольным видом поймал его на лету.

Через минуту Вадик забыл обо всем. Он прекрасно понимал — да что там, сам видел — что настоящий бой кончается быстро и некрасиво, но сейчас мог только смотреть во все глаза и не знать, на кого ставить. Обычно те, кто вымахал очень высоким, довольно медленные — вон, на класс старше был такой Тоха, редкостная каланча, да вот только пока он свои ходули переставит, мелкий Вадик успевал ему три раза в нос дать. Это если он до тебя дошел, пиши пропало, так это ж когда будет. В общем, дылды обычно медленные. Но только не Некромант. Его атаки были настолько молниеносными, что Вадик не успевал следить. Ему почти слышалось змеиное шипение — ну натуральная же кобра! Но и Птаха был очень проворен для своей комплекции. Если Некроманта носило по всему двору, он лишь нарочито лениво перетаптывался на месте, отходя ровно на ту пару сантиметров, чтобы атака прошла мимо, и неожиданно стремительно бил сам. Вадик, кажется, самым неприличным образом разинул рот, и ведь было от чего.

— А я… тоже так смогу? — только и спросил он, когда Некромант и Птаха хлопнули друг друга по плечу и сели на крыльцо перевести дыхание.

— Еще и не так сможешь, — небрежно бросил Некромант. — Я бы хоть сегодня тебе азы показал, но ты пока не в том состоянии.

Вадик запротестовал, что с его состоянием все нормально, в конце концов, не он же дрался в Нижнем городе, но Некромант лишь поднял руку в запрещающем жесте:

— Я сказал, не в том состоянии. А еще я сказал, что все будет, если будешь меня слушаться.

Они вернулись в дом и еще долго пили чай и разговаривали. Точнее, говорили Некромант с Птахой, а Вадик слушал, чувствуя, что задремывает. Хотя, казалось бы, с такого чая неделю спать не будешь. Словно издалека до него доносился хриплый голос Некроманта, рассказывающего что-то о трассе до океана и о «Кадиллаке», а еще опять о Лансере — «знаешь, псина, ты ведь единственный, у кого против меня есть шансы… хотя, если честно, очень не хочу это проверять», и Вадику опять захотелось сказать, что такого никогда не будет, потому что он никогда и ни за что… но было слишком сонно. А потом он вдруг увидел ту самую трассу и огромный серебристый «Кадиллак» на ней и подумал, как здорово было бы это нарисовать… А потом не думалось уже ничего.