Куратор Тёмного факультета

Глава 119. Ревность

События последних недель окончательно перевернули мои представления о Тёмных. Скажи мне кто-нибудь раньше, что подобное произойдёт, в жизни бы не поверил. Эми ведь правильно сказала в своё время: Тёмные всегда были и есть нашими условными врагами. Но чем больше их узнаю, тем чаще понимаю, что не там агрессоров видел. Да, нельзя делать выводы на примере только семьи Тёмного Владыки, но... Уже одно то, как относятся к детям в Тёмных землях достойно уважения. Эми рассказала, что поставила отца в известность насчёт происхождения своих студентов и вскоре те начнут получать причитающееся содержание. Если бы не приглашение делегации в Оркрист, финансовый вопрос решился бы быстрее, как только она получила преподавательский стан и уже официально могла ходатайствовать об открытии наследственных дел и размораживании счетов. Кстати, этот факт оказался для меня ещё одним поразительным открытием, ведь столько лет прошло после того, как каждый род был признан угасшим. В Оркристе бы давным-давно все деньги и имущество перешли бы в казну, как невостребованные в течение пяти лет. А тут... Чтобы лишний раз не привлекать внимание к Эми, как к куратору Тёмного Факультета, её отец заявил королю Мартейну, что по аурам определили наследников и теперь она получат причитающееся им. Если возникнут вопросы, то его канцелярия подготовит все необходимые бумаги и вышлет по первому же запросу. Представляю лицо короля после такого заявления. Ведь из бесправных никому ненужных сирот они превратились в персон, за которых, если что вступится уже сам Тёмный Владыка. Что же... Хотя бы с этой стороны тыл прикрыт. Теперь только сумасшедший рискнёт косо посмотреть в сторону студентов Тёмного Факультета.
Переговоры завершились, делегация Тёмных вернулась к себе домой, но меня по-прежнему не отпускало беспокойство за Эми. Ещё когда мы на кухне готовили еду для Таш, она рассказала мне и про то, как «видящие» могут влиять на ход будущего, и как защищать таким образов семью от полного уничтожения, и ещё о некоторых особенностях с этим связанных. А уж после того, как Таш «сломала ветку»... Очень помог бы совет Олли, но как ему вкратце обрисовать, что произошло и может произойти? Про «Правило двух» Эми мне тоже объясняла, но я прекрасно понимал, что чем больше людей в курсе, тем более непредсказуемым будет результат после всего, что сделала Таш. К тому же после бала-маскарада друг был сам не свой. И вроде бы держался как всегда, но я-то видел. Что-то его тревожило, но на мои расспросы и намёки привычно отшучивался и ловко уходил от темы. А ещё несколько раз видел их вдвоём с Эми. Причём каждый раз Олли уходил от неё заметно повеселевшим. Никогда бы не подумал, что ко всем своим недостаткам придётся ещё приплюсовать ревность. Я был уверен в Эми и её чувствах ко мне, знал Олли не один десяток лет, а так же, что он верен своим принципам, но нет-нет, да ёкало сердце. Люблю Эми больше жизни и очень боюсь её потерять. Тем страшнее совершить какой-нибудь промах и тем самым оттолкнуть от себя. В общем, потихоньку сходил с ума, но старался не подавать вида.

***

С самого утра всё пошло на перекосяк. Сперва пришло письмо из военного ведомства, потом уведомление из Совета по образованию, а затем Эмисообщила, что у неё неожиданно образовались срочные дела и хорошо, если вернётся к ночи. И без того не самое радостное настроение окончательно упало. Хорошо, что пообещала вызвать меня, если вдруг понадобится помощь. Но забрать обратно подвеску отказалась. Ещё и с Олли всё никак не удавалось переговорить. Тот сразу после завтрака куда-то умчался. Незаставдруга на рабочем месте, янаправился к его комнатам.
На этот раз удача мнеулыбнулась. Дверь открыл взъерошенный Олли с охапкой чистых рубашек в руках.
– Проходи. У меня, правда, мало времени. Ты о чём-то хотел поговорить?
Не дожидаясь ответа, онскрылся в спальне.
– Ты куда-то собираешься? – поинтересовался Глен.
– Да, тут внезапно одно срочное дело возникло. Но ты говори, я слушаю.
Япро себя хмыкнул: готов был пробиться об заклад, что Олли собирается на очередное свидание.
И точно. Чутьё меняне подвело, когда на пороге спальни показался Олли, повязывающий на ходу новый шейный платок.
– Да, я хотел обсудить с тобой одно дело...
Олли кивнул, мол продолжай, и, пробегая мимо письменного стола, случайно задел лежащую на нём стопку бумаг. Пара листов упала на пол. Не обративший на это внимания Олли, распахнул створки секретера и начал что-то искать внутри.
Япокачал головой. Мойдруг неисправим. Как только на горизонте появлялась интересная с точки зрения лорда Шера барышня, тот моментально забывал обо всём.
Яподошёл у столу и поднял с пола упавшие бумаги. Толькохотел было положить их на место, как случайно зацепился взглядом за последние строки и подпись на верхнем письме: «...с трепетом жду нашей очередной встречи. А.Э.С.»
Никогда не имел привычки читать чужую личную переписку, но в этот раз что-то тревожное кольнуло в груди. Ябыстро пробежался глазами по тексту. Любовное послание. С просьбой о свидании. Внутри могновенновсё похолодело. Из всех знакомых подобные инициалы были лишь у Эми. И почерк был очень похож на её. Впрочем, я попытался успокоить себя, в подписи отсутствовала буква «В». Варгаш. Девичьяфамилия её матери.
– Эй, Глен! Это личное! –Олли выхватил письмо и возмущённо посмотрел на меня.
Вдох-выдох...
Яелеподавил в себе раздражение и процедил:
– Так с кем у тебя свидание, друг мой любвеобильный?
–Тебя это не касается!
– И всё же...
– Глен, это моя личная жизнь и тебя она совершенно не касается!
– Олли!
Оллерстен вздохнул и на всякий случай отошёл подальше.
– Тебе это не понравится... Ты будешь против...
Ясжал кулаки так, что костяшки побелели. Послереакции Олли сомнений, что письмо писала не Эми, почти не осталось.
Олли тяжело вздохнул:
– Только пообещай не убивать меня!
– Кто. Она. Олли?
– Дочь Тёмного Владыки...
Ясо стоном опустился в кресло и зарылся пальцами в волосы.
– Глен, я понимаю твою реакцию. Но пойми, мне она нравится. На этот раз всё серьёзно. И, судя по письму, я ей тоже не безразличен.
– Олли, как ты мог?... А как она могла?...
– Глен, как только я её увидел, сразу понял, что она самая прекрасная девушка на свете. Та самая, ради которой готов покончить с холостяцкой жизнью. Да, я понимаю, что шансы быть вместе невелики, учитывая, Чья она дочь и кто я по сравнению с ней. Но онаговорила, что Владыка желает, чтобы его дети выбрали себе спутников жизни по сердцу, а не по политическим мотивам или по расчёту...
Внутри у меняокончательновсё оборвалось. В груди неожиданно стало пусто.
– Но Эми... Как она могла?... И ты...
Олли недоумённо посмотрел на меняи осторожно спросил:
– А причём здесь Адарнелия?Тыже ведь её имеешь ввиду?
– А кто ещё? Письмо подписано А.Э.С. Адарнелия Эмильрин Сайртон.
Олли вытаращил глаза:
– Вообще-то я имел ввиду её младшую сестру Эсти.
– Но как ты объяснишь подпись и то, что письмо написано почерком Эми?
Олли озадаченно покрутил послание в руках:
– Эсти сказала, что это её второе имя. Но и у Адарнелии второе имя тоже начинается на «Э». Ничего не понимаю. А ты уверен, что это написано рукой Адарнелии?
Ятяжело вздохнул:
– Теперь уже ни в чём не уверен.
Олли ненадолго задумался.
– Стоп. Ты хочешь сказать, что Вы с Адарнелиейдействительновстречаетесьи мне не показалось?
– Это тебя не касается! – рыкнул яв ответ.
– Ну, да...Ну, да...Вот вы конспираторы! – пробормотал Олли. – Послушай, а у тебя есть образцы её почерка?
Ясжал ноющие виски пальцами:
– Кажется в кабинете хранится пара служебных записок от неё.
– Идём! Надо разобраться.Ятебе докажу, что ты ошибаешься в отношении меня и Адарнелии. Мы просто друзья, а не любовники, хотя, чего скрывать, несколько раз подкатывал к ней, когда она только появилась в академии, но всегда получал отпор. Можешь поверить, это не было кокетством или флиртом с её стороны. Уж я-то в этом разбираюсь, – Олли потянул меняза рукав, вынуждая следовать за ним.–На свадьбу-то хоть пригласите, скрытные вы мои?
–Олли!
Друг остановился и скрестил руки на груди:
–Так и дал бы тебе по голове хорошенько, чтобы не придумывал себе всякие глупости. Можешь меня возненавидеть, но это я рассказал Адарнелии о твоём прошлом. И военном, и личном. Видел, что она о тебе беспокоится, хочет понять и помочь, поэтому согласился ответить на все её вопросы. Цени её, а не дурью страдай. Ей вообще памятник можно поставить за то, что смогла, наконец-то, вытащить тебя из твоей раковины, в которую ты себя спрятал. Даже не зная, что вы встречаетесь, я видел, как ты изменился в хорошую сторону.
–Вот теперь я точно чувствую себя идиотом...
Олли кивнул:
–Ага. И повёл себя только что именно так. Но ты знаешь, я тебя не осуждаю. Будь Адарнелия моей девушкой, тоже с ума бы сходил. Потому что она –потрясающая. Можешь даже меня в челюсть ударить. Только с условием, что это будет последняя вспышка ревности с твоей стороны в отношении меня и её.
–Прости, погорячился. Слишком нервные недели выдались...Давай помиримся.
Олли фыркнул:
–Во-первых, мы не ссорились, а, во-вторых, я пока не докажу тебе, что письмо написано другой девушкой, не отстану. Не хватает ещё, чтобы ты потом периодически вытаскивал из небытия воспоминания о своих подозрениях и изводил себя новыми сомнениями. Так что возражения не принимаются, сказано в кабинет, значит, в кабинет! А начнёшь упорстовать, за шкирку потащу! Раз уж начал превращаться в нормального человека, нужно окончательно и бесповоротно завершить этот процесс успешно!