Смерш и судьба

Военный период

Говоря и думая о войне, вспомнились слова Ромена Роллана, который утверждал: «Я считаю войну отвратительной, но еще отвратительней мне кажутся те, кто воспевает ее, в ней не участвуя». Первые дни вероломства тевтонов по нашей земле показали большие слабости и прорехи не столько в стратегическом оборонном строительстве, сколько в тактическом, и даже непривычном для Руси духовном отношении. Достаточно вспомнить Москву 16 октября 1941 года со сплошной чиновничьей растерянностью и мыслями самого Сталина — как защитить почти открытую для врага столицу.

Спасли страну дух, стойкость и мудрость народа.

Кто-то из великих людей говорил, что война — это сначала надежда, что нам будет хорошо, потом — ожидание, что им будет хуже, затем — удовлетворение тем, что им не лучше, чем нам, и наконец — неожиданное открытие, что плохо и нам, и им.

Чеховские слова о механизме войны глубоко осмысленны тем, что правящие классы не могут оставаться долго без войны. Без войны они скучают, праздность утомляет, раздражает их, они не знают, для чего живут, едят друг друга, стараются наговорить друг другу побольше неприятностей, по возможности безнаказанно, и лучшие из них изо всех сил стараются, чтобы не надоесть друг другу и себе самим. Но приходит война, овладевает всеми, захватывает, и общее несчастье связывает всех.

Война — это во все времена осознание необходимости перемен в государстве и в ведомствах, его составляющих, с перекройкой взглядов на круто изменившуюся обстановку. Не обошла она и военную разведку. В ноябре 1941 года Сталин понял, что полевой генерал Ф.И. Голиков «не тянет». Его вернули в войска, назначив командующим 10-й ударной армией. Начальником Разведупра Генерального штаба РККА стал танкист генерал-майор Алексей Павлович Панфилов, он занимал эту должность всего несколько месяцев.

Интересную историю о А.П. Панфилове рассказал в своей книге «Аквариум-2» генерал-майор Виталий Александрович Никольский, ас войсковой разведки и разведывательно-диверсионных групп в годы войны.

В сентябре 1939 года из Варшавы в Разведуправление прибыл бывший советский военный атташе в Польше Павел Семенович Рыбалко, который настоятельно рекомендовал усилить разведдеятельность против Германии. В ответ Панфилов бестактно заявил ему, что в разведке дуракам нет места, и откомандировал его в войска.

Но, как говорится, судьба играет человеком, даже такой важной персоной, как начальник Разведуправления. В 1943 году генерал-майор Панфилов был назначен командиром танковой бригады в армию генерал-лейтенанта Рыбалко. Последний не без иронии напомнил комбригу, что служить ему с дураком будет, очевидно, нелегко. Но в корпусе оставил.

Ветераны разведки говорят: на войне, как на войне, всякое случалось.

В январе 1942 года после окончания битвы за Москву Государственный комитет обороны (ГКО) СССР рассмотрел деятельность военной разведки по итогам первых месяцев войны. В ходе рассмотрения были отмечены следующие недостатки деятельности Разведуправления Генштаба РККА:

— организационная структура Разведуправления не соответствовала условиям работы в военное время;

— отсутствовало должное руководство Разведуправлением со стороны Генштаба РККА;

— материальная база военной разведки была недостаточной, в частности, отсутствовали самолеты для заброски разведчиков в тыл противника;

— в Разведуправлении отсутствовали крайне необходимые отделы войсковой и диверсионной разведки.

В результате Приказом наркома обороны от 16 февраля 1942 года Разведуправление было реорганизовано в Главное разведывательное управление (ГРУ) с соответствующими структурными и штатными изменениями.

С аббревиатурой ГРУ Генштаба страны связана судьба многих поколений советских и российских разведчиков.

ИЛЬЗА ШТЕБЕ

Ильза Фрида Гертруд Штебе (1911–1942) — журналистка, участница немецкого Движения Сопротивления, агент советской военной разведки. Оперативные псевдонимы «Арним» и «Альта». Работала секретарем главного редактора газеты Berliner Taqeblatt Теодора Вольфа, одного из основателей Немецкой демократической партии. В дальнейшем занималась журналистикой. Член Коммунистической партии Германии.

Резидентом разведки в это время (с 1930-го по 1933 год) в военной Германии был Яков Григорьевич Бронин (1900–1984), который обратил внимание на ее разведывательные возможности. Советский военный разведчик был представлен журналистке как «доктор Бош», который и провел ее вербовку под псевдонимом «Арним». Закончил службу Бронин в звании полковника.

Сотрудничество с советской разведкой Ильза начала с 1931 года, занимаясь сбором и обработкой политических сведений. Вот как Бронин характеризовал Штебе:

«Беспартийная. Симпатизирует коммунистической партии. Работает с нами по убеждению. По профессии секретарь-машинистка главного редактора «Берлинер Тагеблатт» Теодора Вольфа. Связи ограничены составом редакционных работников. Главная связь — хорошие отношения с Вольфом, который ей доверяет и многое рассказывает».

Кстати, Бронин в 1933–1935 годы являлся резидентом ГРУ в Китае. Он заменил Рихарда Зорге. Там же он попал под подозрение местной контрразведки, был арестован китайской спецслужбой и по суду приговорен к 15 годам тюремного заключения. В 1937 году был обменен на сына Чан Кайши, задержанного нашими органами госбезопасности.

В 1938 году Ильза по рекомендации немецкого посольства в Варшаве и местной организации НСДАП стала корреспондентом одной из польских газет. В польской столице она вместе со знакомым журналистом Гернштадтом, с кем была помолвлена, вошла в советскую нелегальную резидентуру и получила в ней псевдоним «Альта».

Участвовала в вербовке сотрудника МИД Третьего рейха Рудольфа фон Шелиа — «Арийца». Благодаря его протекции в марте 1940 года получила место в пресс-службе МИД Германии. В конце декабря 1940 года «Альта» передала в Москву полученную от «Арийца» информацию о разработке в Германии плана вторжения в СССР «Барбаросса».

Гестапо в это время активно использовало в разработках подпольщиков пеленгацию их работающих радиостанций. 12 сентября 1942 года «Альту» арестовали на ее квартире, где оказался также советский разведчик Генрих Кенен (1910–1945), прибывший из Москвы для установления с ней связи.

Существует версия, что перед избранием способа казни участников антигитлеровского сопротивления у Гитлера побывал Гиммлер с предложением повесить Штебе на стальной струне, парашютной стропе или на корабельном канате. Вид казни ей определил сам рассвирепевший Адольф Гитлер — гильотина.

14 декабря 1942 года она предстала перед судом. Вместе с ней были осуждены Рудольф фон Шелиа, Харро Шульце-Бойзен, Арвид Харнак, Курт Шумахер и другие. Всего по этому делу, названному гестаповцами «Красной капеллой», были казнены 46 человек в берлинской каторжной тюрьме Плетцензее.

Мать Ильзе скончалась в 1943 году в концлагере Равенсбрюк, брата Курта казнили в том же году за участие в движении Сопротивления.

В 1969 году Ильза Штебе была награждена орденом Красного Знамени посмертно.

РИХАРД ЗОРГЕ

Рихард Зорге, точнее Ика Рихардович Зорге (1895–1944), советский разведчик нелегальной резидентуры, с 1933-го по 1944 год — резидент Разведывательного управления РККА СССР в Японии. Работал под псевдонимами «Рамзай», «Инсон», «Зонтер». Родился в поселке Сабунчи Бакинской губернии Российской империи. В 1898 году он с родителями уехал в Германию. Позднее он с юмором высказывался: «Вообще-то я могу считать себя азербайджанцем. Только вот беда — ни слова по-азербайджански не знаю». В 1914 году добровольцем вступил в ряды имперской армии Германии и воевал на восточном фронте в Галиции, после третьего ранения в январе 1918 года был комиссован по инвалидности — одна нога стала короче на несколько сантиметров. Мировая война оказала на Зорге глубочайшее влияние — он принял учение Маркса и стал коммунистом.

После запрета деятельности германской компартии в 1924 году по приглашению исполкома Коминтерна приехал в Москву. В 1925 году вступил в ВКП(б). Статьи о проблемах революционного движения в США и Германии публиковал в разных журналах СССР.

С 1929 года чистая журналистская практика у него закончилась и он перешел на работу в Разведывательное управление РККА. В том же году его месте с супругой Кристиной Герлах направляют в краткосрочную командировку в Англию и Ирландию для встречи и получения, по ее заявлению, какой-то важной информации от нашего агента из МИ-6. В 1966 году сотрудники МИ-6 просили опознать по фото человека, с которым они встречались сорок лет назад.

В Москве Зорге познакомился с Екатериной Максимовой, впоследствии ставшей его женой.

С 1930 года он в Шанхае, где знакомится с журналистами — американкой Агнес Смедли и японским коммунистом Хоцуми Одзаки, ставшим в дальнейшем главным носителем информации для Зорге. Советской разведгруппе удалось получить шифрованные коды немецких военных советников при армии Чан Кай Ши. В 1933 году Зорге направляют в Японию, куда он прибыл в качестве корреспондента нескольких влиятельных немецких газет.

И вдруг во второй половине 1937 года в Центре принимается решение об отзыве «Рамзая» и ликвидации всей его резидентуры из 32 агентов. Зорге не мог знать, что 21 мая того же года на совещании в Разведупре выступал Сталин. Он буквально заявил, что «Разведуправление со своим аппаратом попало в руки немцев». 2 июня 1937 года он повторил эту оценку в своем выступлении на расширенном заседании Военного совета при наркоме обороны:

«Во всех областях разбили мы буржуазию, только в области разведки оказались битыми, как мальчишки, как ребята. Вот наша основная слабость. Разведки нет, настоящей разведки… Наша разведка по военной линии плоха, слаба, она засорена шпионажем… И вот задача состоит в том, чтобы разведку поставить на ноги. Это наши глаза, это наши уши».

От разгрома резидентуры в Токио и возвращения Зорге в Москву спас и.о. начальника РУ РККА Семен Гендин, который был вскоре арестован и обвинен в участии в военнофашистском заговоре в РККА и в 1938 году расстрелян.

В апреле 1938 года Зорге шифровкой сообщил в Центр о своей готовности прибыть в Москву в свою альма-матер — дом по Гоголевскому бульвару, 1а. Но его просьба осталась без внимания, а ведь он мог погибнуть на Родине. И июня, в день суда над генералами, страна взорвалась яростными митингами, организованными по директиве сверху. Везде клеймили, проклинали, требовали казни врагов народа.

По рассказам одной из уборщиц в доме № 2 на Лубянке и секретаря-машинистки 1-го Отдела 3-го Главка КГБ СССР, работавших до войны, они были свидетелями, как в тот период некоторые сотрудники выбрасывались из верхних этажей чекистского штаба. По всей вероятности, это были отозванные для расправы резиденты и рядовые разведчики.

В здание Разведупра РККА тоже не обошлось без крови. Как писал эксперт истории спецслужб Александр Колпакиди:

«…20 человек руководящего состава (РУ РККА. — Авт.) были арестованы и отправлены на Лубянку, и именно новому начальнику Управления пришлось 1 9 июля докладывать об этом на заседании партбюро. Что чувствовал Берзин, называя шпионами и террористами людей, с которыми проработал многие годы, которых отлично знал и которым полностью доверял? Верил ли он сам этим обвинениям? Догадывался ли, что многолетняя работа с «врагами народа» бросает тень и на него и что его дни сочтены? На все эти вопросы сейчас невозможно ответить.