Вновь учиться жить

Глава 1

Москва

Ольга с любовью смотрела на спящую дочь, с нежностью сжимая ее крохотную ручку. Ее принцессе полгода назад исполнилось два годика и этот счастливый праздник она не забудет никогда. Все потому, что как раз в этот день Алине сняли шину Виленского.

Женщина прикрыла глаза, вспоминая свой шок и ужас, когда у дочери обнаружили дисплазию (незрелость тазобедренного сустава у новорожденных). Этот диагноз держался до трех месяцев, а потом поставили новый диагноз: врожденный вывих и подвывих тазобедренных суставов, и малышка с трех до девяти месяцев была загипсована.

Материнское сердце до сих пор сжималось от воспоминаний, как проходили два первых дня, когда у Алины атрофировались мышцы после того, как ее загипсовали. Малышка плакала, не переставая, находясь только на руках. За 48 часов молодая мама скинула больше пяти килограмм, не выпуская ребенка из рук, не имея возможности сходить по своим надобностям. Хорошо, что приехала подруга из другого конца города и ненадолго меняла ее.

Котова, несмотря на свой категоричный и тяжелый характер, очень хорошо общалась с Ольгой, поддерживая и помогая в трудную минуту, не давая возможности отчаяться, опустить руки. Они подружились еще до замужества женщины, и общались до сих пор, не обращая внимания на презрение и ненависть супруга Латровой.

Владимир, стройный, высокий и красивый мужчина, не относился к категории любящих и заботливых мужей. Эгоист, считавший себя идеалом, важным и незаменимым стержнем их семейной ячейки. Он очень негативно отреагировал на диагноз дочери. Изменился в поведении по отношению к Ольге, не желая слушать о дополнительных расходах на частые специальные массажи, перинку Фрейка, используемую до трех месяцев, парафинотерапию и физиотерапевтические процедуры с кальцием. Кричал и ругался, слыша детский плач, категорично отказываясь возиться с больным ребенком, обвиняя жену в изъяне дочери.

Ольга по своей природе была очень нежной и доброй женщиной, где-то даже чересчур наивной, чем пользовались самые наглые в своих корыстных целях. Латрова всем сердцем верила в лучшее и безоговорочно доверяла близким людям, надеясь на взаимность. Женщина не умела ругаться, старалась всегда найти добрые слова для любого, и понять его поступки.

Светловолосый высокий мужчина худощавого телосложения вошел в кухню и сразу же недовольно рявкнул:

– Что, даже тяжело встретить? Лень встать со стула?

Оля невидящим взглядом смотрела на свои руки, желая сразу задать важные вопросы, но ей было очень тяжело это сделать. Сердце обливалось кровью от понимания, что разговор закончится не так, как она мечтает.

– Приходила… твоя мама – совсем тихо проговорила Ольга и, облизнув губы, пытаясь не разреветься, дрожащим голосом продолжила: – Она сказала, чтобы я с Алиной собирала вещи, и через несколько дней уходила отсюда. А у тебя другая жизнь…

Как только произнесла слова, являющиеся приговором для нее, посмотрела в глаза любимому мужчине, читая в них неверие, возмущение и злость. Владимир лишь на секунду показал свои эмоции, а потом сделал обычное лицо и рявкнул:

– Вечно мама сует свой нос, когда ее не просят. Я ведь хотел по-хорошему.

Девушка перевела взгляд на рисунок, изображенный на скатерти, совсем не понимая, что именно на ней выбито, и тяжело задышала. Ее трясло от сегодняшних событий. Предательство рвало грудь, как будто в нее воткнули острый охотничий нож.

Выдохнула и тихим голосом уточнила:

– Что по-хорошему?

Мужчина лениво подошел к холодильнику и, достав банку пива из упаковки, что он обязательно всегда приносил в дом, открыл ее. Сделал хороший глоток и, усевшись на стул на другом конце стола, грубо выдал:

– Оль, давай только без истерик? Мы же взрослые люди. Мне тридцатка и тебе уже не 18, как-никак 27. Так давай разговаривать как взрослые люди! Между прочим, я устал, а ты даже жрать не предложила! Это ты отдыхаешь, а я деньги в дом добываю. Вот какая ты после этого жена? Никакая!

Женщина закрыла глаза, стараясь сдержать в груди крик души. Ей очень хотелось закричать, напомнить, что она ох как давно нечего не видела, что он там добывает, но ухудшать сложившуюся ситуацию не стала.

Ольга молчала, всеми силами желая быть спокойной, но не получалось. Хотелось выть, чтобы выплеснуть ту боль, что испытывала, но держала в себе.

Желая услышать все, посмотрела мужу в глаза, взглядом требуя ответа.

Женщина почувствовала себя неудобно, оттого что взяла не свое и обещала себе, что обязательно вернет, как увидит дочь. Это главное.

Выйти из территории больницы не составило труда. Ворота были открыты и прохожие из соседних домов проходили через них.

Иногда на Ольгу бросали заинтересованные, хмурые взгляды, но чаще раздавались смешки и хохот. Ей было все равно, она только укутывалась сильнее, с паникой в глазах посматривая по сторонам.

Не зная, как доехать до дома, ведь денег не было, тысячу раз прокляла себя за невероятную ситуацию. Мысль, что можно попросить довезти до нужного адреса, а там у соседки попросить, огромной надеждой засела в голове. А если не случится чуда, и ее малышки не будет у Ивановой, то тогда она пойдет к свекрови…

Пока думала, неосторожно подвернула ногу и упала на обочину, приземляясь на траву. Еле как поднялась и тут же отступила, прищурившись от яркого света фар, бьющих в глаза. Прикрыла их рукой, и сквозь пальцы увидела, как огромная машина въехала на площадку около больницы, и через секунду из нее вышел темноволосый мужчина. Свыше двух метров, мускулистый, широкоплечий и длинноногий. Одет в черные брюки и темно-синюю рубашку. Смуглая обветренная кожа придавала незнакомцу суровый и неприступный вид.

Он пошел к ней, и Ольга застыла на месте, перебарывая в себе страх и желание убежать. Но надежда, что она упросит водителя помочь, маячила в сознании, хотя вид машины и внешность мужчины не оставляли шансов.

«Зачем ему нужно помогать мне за копейки?»

Вытерев грязной рукой слезы, растерев их по лицу, Ольга с паникой на лице смотрела на незнакомца, приблизившегося к ней.

– Женщина, вам плохо? – произнес он, наклоняясь, чтобы увидеть ее лицо.

– Помогите мне, пожалуйста, – прохрипела Латрова. – Мне… нужно найти дочь. Я… проснулась… в больнице, а она… она… одна…

Последние слова она выдавала совсем тихо, чувствуя, что не может больше говорить. Слезы стояли в глазах, и голос издавал лишь хрипы. Понимая, что выглядит ужасно и, наверное, нормальные люди посчитают ее не здоровой, но ничего не могла поделать. Даже возразить этому не могла. Только всхлипнула и развела руками, умоляя его каждым своим движением и взглядом.

В то время Оля училась в техникуме легкой промышленности в ближайшем городе. Когда узнала о переезде в новый дом, очень хорошо восприняла новость, считая, что мама, да и она, смогут помочь бабушке. А со временем, может, и лучше ей станет. Девушка приезжала на выходные и помогала ухаживать за старой женщиной, как, впрочем, и по хозяйству. Помимо огромного огорода в новом доме, они перевели сюда и свою скотину, определив в сарай. Лестовы всегда держали больше двух коров, несколько свиноматок и сотню кур с утками.

Через некоторое время случилось огромное несчастье. Внезапно у Ларисы Петровны прихватило сердечко, и она умерла. Это было настоящим шоком для ее дочери. Похороны Ольга не помнила, только видела бледное лицо матери с закрытыми глазами и больше ничего. Даже не помнила, как ее уводили из кладбища, откачивая нашатырным спиртом.

А потом… через девять дней тетя выкинула ее из дома, так как он принадлежал бабушке – ветерану ВОВ, которую она взяла под свою опеку. Ни крики селян, ни мольбы племянницы не разжалобили жадных родственников, вторгнувшихся на богатую зажиточную территорию, которая им никогда не светила.

От такого стресса старой женщине стало совсем худо, и в результате у нее случился инфаркт. Бабушку Ольга увидела лишь на кладбище, домой ее не пустил дядька, во всеуслышание кричавший, что воровке нет места в их доме. Простившись с родным человеком, бедная девушка с копейками в кармане, отправилась в город, чтобы хоть как-то выжить в этом несправедливом мире.

Слезы текли по щекам, но Ольга совсем не ощущала их. Боль утраты, горечь, обида и разочарование больше года ходили с ней за руку, вновь и вновь доказывая, как тяжело выжить, когда один, если нет близких людей, готовых поддержать в любую минуту словом, лаской, дать силы, чтобы бороться и идти дальше.

Благодаря своему терпению и золотым рукам, Ольгу заметила бизнес-леди – Васаркина Александра Игоревна, имеющая салоны по крупным городам России. Увидев отличный потенциал в работнице, она увезла девочку в Москву и устроила работать у себя в салоне пошива штор, и не пожалела об этом ни секунды.

А потом Ольга встретила его… Владимира. Добрый и заботливый мужчина, покорившей ее с первого мгновения, когда принес маленького котенка и отдал его в руки милой девушке, сидящей на скамеечке и любующейся закатом. Думала, была уверена, что влюбилась. Летала на крыльях счастья, пока не познакомилась со свекровью.

Как открылось потом, муж женился назло своей матери, решив доказать, что он уже взрослый. А дальше… унижения, упреки, с которыми девушка пыталась бороться, но, встречая крики мужа, запретившего ей повышать голос и отвечать на гонения его матери, так как они зависят от нее, смирилась.

Латрова молчала, с ужасом наблюдая, что ее сказка катится в пропасть. Она верила, что это мать влияет на Вову. Муж был совсем другим, когда не виделся с ней, и Оля мечтала, что женщине уже надоест вмешиваться в их жизнь, и она успокоится. И тогда будет у них счастье.

Беременность была для нее подарком. Она очень этого хотела, считая, что ребенок еще больше сблизит их, да и свекровь перестанет травить ее. Даст им жить самостоятельно, не вмешиваясь ни во что.

Муж радовался, считал, что будет сын. Все больше и больше перечил матери, пытаясь защищать жену. А потом Наталья Андреевна подарила ему крутую иномарку, и Владимир вновь сквозь пальцы смотрел на то, как мать травит Ольгу.

Когда Оля ушла с работы в декретный отпуск, возник вопрос с пропиской, так как Васаркина хотела прописать другую девушку… вместо Латровой в квартиру, которую предоставляла своим работницам. Владимир решил возникшую проблему. Принес паспорт с пропиской в глубинке Московской области, объяснив, что у него нет своего жилья, а мама не соглашается ее прописывать.

А потом… она родила свою любимую девочку. Узнала диагноз ребенка на третий день и поведала Владимиру, а на шестой их выписали. Но муж даже не приехал забрать, позвонив за десять минут и сказав, что мать попросила его отвезти ее в другой город по очень важному делу. Они вернутся только через два дня.

Стоя с малышкой, укутанной в одеялко, которое сшила сама, она чувствовала себя, как никогда, преданной. Даже когда тетка выкинула из дома, не было так больно, как сейчас.

Замечая поникшим взглядом воздушные шары, цветы и радость на лицах ожидающих отцов и их родственников, хотелось немедленно уйти оттуда. Зачем портить радость другим и завидовать… пусть против воли.