Изгиб грани
- Автор: Олег Артюхов
- Жанр: Альтернативная история / Попаданцы / Самиздат, сетевая литература
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Изгиб грани"
Пока мы шептались с дедом Пахомом, Елена начала разливать по мискам ароматный борщ. И тут у меня в голове что-то перемкнуло. Сказать, что я почувствовал зверский голод – ничего не сказать. Я был готов сожрать еду вместе с ложкой и миской. Еле скрывая нетерпенье, я набросился на угощение и в несколько приёмов уничтожил целый чугунок борща, каравай хлеба, жареную курицу и гору гречневой каши с маслом. Я понимал, что выгляжу со стороны безобразно, но ничего не мог поделать. Сидящие рядышком деды, склонив головы, потихоньку скребли миски ложками, с сочувствием поглядывая на меня. Елена сидела на другом краю стола, потягивала чай с вареньем и тоже грустно смотрела на аттракцион невиданной прожорливости. Но самым ужасное, что, уничтожив всё съестное, я, жутко смущаясь от своей неумеренности, поблагодарил хозяев и поспешно вышел из-за стола таким же голодным!
Во дворе на лёгком ветерке меня вдруг передёрнуло от озноба. Со мной явно что-то происходило, и по телу прокатывались волны сильной дрожи. Не на шутку встревоженный неприятными симптомами я не находил никаких логичных объяснений своему состоянию. От необъяснимой злости на самого себя мне вдруг остро захотелось побыть одному. Сойдя с крыльца, я быстрым шагом направился к реке, сел на краю кручи и стиснул зубы, едва сдерживая сильнейший озноб.
– Кхе-кхе, – раздалось сзади осторожное покашливание. Я обернулся. Рядом стоял дед Семён. Он смотрел вдаль на зелёный простор, как всегда опираясь двумя руками на свой посох-корягу. Не поворачивая головы, он негромко произнёс:
– Напрасно расстраиваешься. Сейчас в тебе начались внутренние перемены на генном уровне. Сначала резко увеличилась активность нервной системы, вызвав изменение сердечно-сосудистого обеспечения. Следом ускорился обмен веществ, и температура тела повысилась минимум до 39 градусов. Организм глубоко перестраивается, пока не уравновесится на качественно более высоком уровне. Это очень ответственный момент. Сейчас тебе нужна дополнительная масса, а потому ешь столько, сколько организм требует. Это неудобство ненадолго. Максимум на пару дней. А мы с братом сделаем всё возможное и даже невозможное, чтобы помочь тебе. Поверь.
– Верю, – я успокоился, не переставая при этом стучать зубами.
– Хорошо. Посиди. Подыши. Или пойди, искупнись, – он махнул рукой в сторону реки, повернулся и зашагал к дому.
А почему бы и нет. Я по тропинке сбежал к реке, разделся догола и бросился в течение. Озноб сразу прошёл. Вода словно обняла меня. Я не шевелился, лёжа на поверхности, и река тихо качала меня в своих струях. Я физически ощущал поддержку и помощь воды. Более того, я чувствовал, как через кожу она глубоко проникла внутрь и, слившись с моей собственной влагой, энергично вмешалась в меняющиеся функции. Ощущая во всём организме от макушки до пяток вибрацию и щекотку, я едва сдержался от смеха. Примерно через полчаса выйдя из реки совершенно обновлённым, я уселся на вросшее в песок большое серое бревно, попытался осмыслить своё новое состояние.
Чтобы просохнуть и немного согреться, я развёл костерок из сухого плавника, лежащего кучей неподалёку. Как большинству людей, мне всегда нравился живой огонь, но сегодня, он, действительно, оказался живым. Я осторожно протянул руки к пламени, а оно вдруг прильнуло к ним. Тихонько, будто играя, огонь коснулся пальцев, затем шаловливо проскользнул вверх по рукам. Не опалив ни одного волоска и, покрыв кожу светящимся слоем, он защекотал шею и плечи и, наконец, растёкся по всему телу. Я потрясённо смотрел на свои светящиеся руки и ноги, чувствуя всем телом, как энергия огня наполняет меня теплом и силой. Заворожённый зрелищем, я не сразу сообразил, что исчезло мучительное чувство голода. А, поняв это, я догадался, что мой изменённый организм теперь умеет усваивать энергию прямо из огня в чистом виде.
Вдоволь наигравшись со своими новыми способностями, вполне удовлетворённый я вернулся домой на закате. На завалинке у крыльца рядком сидели оба деда и Елена и о чём-то оживлённо говорили. Собеседники разом обернулись, метнули в меня три взгляда, и каждый разглядел то, что хотел. Затем они дружно пригласили меня присоединиться к прерванной беседе.
– Седай, Антон.
– Любопытно твоё мнение.
– У нас тут диспут о мистике и науке.
Я обвёл взглядом этих добрых и милых людей и откровенно ответил:
– Боюсь, что по этому поводу я пока своего мнения не имею, поскольку сегодня из меня сделали такой салат, что я уже толком не вижу реальных отличий между магией и религией, наукой и мистикой. Дедушка Семён, не хмурься, я не в смысле обиды или упрёка. Просто, я сам стал ходячим парадоксом, и пока не могу с этим разобраться. Дайте время.
– Ты не прав, Антон. Возможно, ты единственный нормальный человек на земле. По большому счёту, все мы ежедневно меняемся, но, к сожалению, не в лучшую сторону. Человек со временем изнашивается, набирается пороков и, в конце концов, ухудшается физически и духовно. С тобой произошло обратное, и по воле высших сил ты получил возможность стать гармоничным.
– Хватит вам, деды, тоску нагонять, – вмешалась Елена, – лучше я вам спою.
Лёгкое эхо от задушевной песни взбудоражило закатный вечер. Зачарованный чистым девичьим голосом, я растворился в звуке. Многолетний ледок в моей душе начал стремительно таять, и щемящая благодать растеклась в груди. Я замер, боясь спугнуть состояние. Песня закончилась, но я продолжал сидеть неподвижно с закрытыми глазами.
– Што? Худо тебе? – дед Пахом затряс меня за плечо.
– Хорошо, очень хорошо. Спасибо, Леночка, ты мне очень помогла, – я неожиданно для самого себя взял её руку и нежно поцеловал. Случайно встретившись с ней взглядом, я почувствовал тёплую ответную волну. От избытка впечатлений и событий у меня слегка закружилась голова, и я понял, если не отдохну, то свалюсь. Подавляя в себе слабость, я вяло проговорил:
– Пойду-ка я на сеновал. Что-то устал.
– На асети возьми обе ватолы, стели посерёдке, там сухая осока, сам намедни косил, – прокряхтел дед Пахом и махнул рукой в сторону сарая.
– Спокойной ночи.
Я взял пару грубых одеял и полез по шаткой лестнице на сеновал. Бросив взгляд сверху, я увидел, что деды разошлись, а Елена, слегка склонив голову, неподвижно сидит на скамейке.
В эту ночь я спал глубоко, словно провалившись в чернильницу, а проснулся оттого, что меня трясли и тащили за ногу.
– Э-эй. Вставай, лежебока. Ужо полдень, брашнить пора. Не вакульничай, ведь очнулся, поди. Да, вставай же, раскудрит тя через коромысло! – дед Пахом не на шутку рассердился и, громко ворча и ругаясь, спустился с лестницы.
Я с хрустом потянулся и с воплем «Спасайся, кто может!» сиганул вниз. Бродящие по двору куры с истошным кудахтаньем брызнули в разные стороны, домашний кот, громко мявкнув, серой молнией метнулся в сарай, а дед Пахом подпрыгнул на месте.
– Тьфу, ты, нечистая сила! Рази можно так стращать старика?
Я подхватил деда под мышки и от избытка чувств и силы подбросил его высоко над головой. Он заверещал, а я осторожно поймал его и бережно поставил на ноги. Но почему-то всё равно дед Пахом ушёл очень сердитым, громко ругаясь и размахивая руками.
– Башила! Вибжа стоеросовая! Жишка бебенная! Дадон воблый!
После всех процедур и купания я хорошенько простирнул в реке изгвазданную за эти дни одежду, затем направился к дому. Развесив во дворе мокрые шмотки, я поднялся на крыльцо, и, наклонив голову, зашёл в горницу.
В безлюдном доме я сел за накрытый стол, огляделся, пожал плечами и уничтожил всю еду до последней крошки. Заглянув с сожалением в пустые чугунки и миски, я вышел во двор. Всё было, как всегда, но слишком уж тихо. Словно всё повымерло, даже куры куда-то подевались. Я не на шутку встревожился и уже начал прикидывать, куда в первую очередь отправиться на поиски пропавшего «населения», когда со стороны луга услышал знакомую песенку.
Елена шла по тропинке с полным лукошком ягод и с цветочным венком на голове. Коварное солнце незаметно насквозь просвечивало её ситцевое платьице, оттеняя соблазнительные ножки прелестницы. А наклеенный на нос зелёный лист придавал ей неподражаемое обаяние. Неожиданно увидев меня, она прервала пение, остановилась и тревожно завертела головой.
– Что случилось, Антон?
– Это я хотел спросить. Где народ? Куда все запропали?
– Деды, что ли? Так у них сегодня хозяйственный день. Отправились за пенсией, за покупками и по разным прочим делам.
Я облегчённо вздохнул и проворчал:
– Тоже мне, аборигены. Не могли, что ли, заранее сказать?
– Спать, вы изволите долго, сударь. Да, деда Пахома горазды обижать. Да, в реке сидите полдня.
– Каюсь. Сдаюсь. Осознал. Кругом виноват. Не велите казнить. Велите пригласить на чай.
– Велю. Извольте, – не моргнув глазом, ответила она.
Я церемонно подставил локоть, а она, гордо подняв голову, взяла меня под руку, но не выдержала, прыснула в кулачок и со смехом побежала к дому. Нахально подглядывая, как она умывается у медной ендовы, я протянул ей полотенце, мы рассмеялись и вбежали в горницу.
Плотоядно облизываясь, я сел к пустому столу и принялся откровенно вертеть в руках ложку. Елена, посмеиваясь, извлекла откуда-то из недр печки большое блюдо с пирогами. Я с досадой хмыкнул, ну, надо же, как хитро припрятала. Потом она принесла с ледника молоко. Весело болтая, мы перекусили. Я опять слопал всю еду, и, дожёвывая последний пирожок, увидел мимолётную улыбку и немного грустный и понимающий взгляд девушки. Помогая Елене убирать посуду, я несколько раз специально дотрагивался до её руки, и каждый раз по всему телу пробегала тёплая волна, оставляющая ощущение лёгкого опьянения. Приведя стол в порядок, мы вышли из дома и потихоньку двинулись в сторону околицы.
– От дедов я кое-что знаю о твоих приключениях. Не буду обманывать, всё происходящее не очень-то вяжется с моими представлениями о действительности. Но факт вещь упрямая. Вы… то есть ты – Избранный и впереди у тебя путь. От бабушки я часто слышала рассказ об Избранном, о его борьбе с силами зла и опасном путешествии за кромку, но думала, что это красивая сказка, а вчера деды подробно рассказали о месте сил и о твоём посвящении. Я всю ночь думала об этом и до сих пор не могу прийти в себя. Деды сказали, что вы собираетесь активировать портал, и у меня огромная просьба. Как будущий историк, я хочу увидеть всё собственными глазами. Вы… ты не против, если я буду рядом. В смысле… тоесть… я не…
– Я согласен во всех смыслах. Мне с тобой легко и спокойно, и, кажется, наша встреча не случайна. Странное ощущение, будто я нашёл, то, что когда-то потерял.
– Наверно я поступаю глупо, но скажу, что чувствую. Знаешь, Антон, я тоже не могу избавиться от мысли, что знаю тебя всю жизнь и даже до неё. Все мои предки отсюда родом, но давно обосновались в Москве. Что касается меня, то я люблю путешествия и спортивные танцы, много читаю, много мечтаю. Замужем не была. Хотя в этом смысле проблем нет.
– Ну, а я…
– Я кое-что слышала, дед рассказывал…
Оживлённо болтая, мы вышли на крутой берег Дона, и, потеряв счёт времени, так увлеклись разговором, что вернулись домой только под вечер.