Слуга отречения

Глава 7

Навид остановился около торчащего на обочине рядом с низкорослой зелёной рощицей жестяного жёлтого треугольника с изображением бегущего оленя и всмотрелся вперёд. Если бы хоть кто-нибудь сейчас спросил мужчину, что именно он ожидает увидеть, этот кто-то вряд ли получил на свой вопрос внятный ответ. В конце концов, воля тули-па далеко не всегда реагировала именно на внешнюю опасность – гораздо чаще боль в запястьях была откликом на спонтанные импульсы собственного разума, раздражение или гнев.

Сперва Навид не мог разглядеть совсем ничего, кроме длинной, тёмной, словно полотно, тени от широкого железнодорожного виадука, возвышающегося над хаосом искорёженных стальных силуэтов. Исполинская железная конструкция с шестью рядами провисающих проводов справа от виадука накренилась, повалив пару растущих рядом тонких сосенок; Навиду казалось, что он даже с такого расстояния может расслышать угрожающий металлический скрип и скрежет трещащих от напряжения балок.

А потом он увидел, как впереди, за виадуком, над опрокинутым серебристо-серым беспилотным грузовиком, над смятыми коробочками автомобилей проступают в воздухе очертания смутной расплывчатой фигуры, нависающей над мутными клубами тянущегося к небу дыма. Фигура была гигантской, ростом с хорошее дерево, и она была подёрнута слабой тёмно-фиолетовой рябью.

Руки у этого странного существа оканчивались широкими, как лопаты, ладонями со сросшимися пальцами; из искривлённой приоткрытой пасти тянулась вниз струйка серой дымящейся слюны. Глаз на бесформенной, будто во множество раз увеличенный комок смятой бумаги, голове, покрытой редкими белыми волосами, не было вовсе – вернее, вместо глаз можно было разглядеть только две крошечные блестящие точки, абсолютно неживые и похожие на капельки мутного застывшего стекла. На голове неотчётливо виднелись тусклые, распространяющие вокруг себя мерклый пульсирующий свет ветвистые рога.

Чудовище раскинуло в стороны руки – и тут Навид заметил, как стеклянистые капли на уродливой башке внезапно приходят в движение, мутнеют, темнеют и устремляются прямо на него.

И в следующий момент ОНО выставило перед собой внезапно заострившиеся рога и бросилось вперёд.

Уже вскидывая к груди скрещенные кулаки, Навид додумывал одну-единственную короткую мысль: люди. Нужно отогнать ЭТО подальше от дороги, чем бы оно ни являлось.

Навид взмыл в воздух, угрожающе распахивая чёрный, как у кобры, капюшон, и уворачиваясь от проехавшимся по покрытым тонкими чёрными пластинами плечам корявых лап, похожих на искривлённые древесные ветви, и тут же резко сжал и вновь разжал ладони, выпуская когти из мощных полумедвежьих пальцев. Тварь завизжала и отпрянула, окутанная облаком искристого зелёного дыма, но почти сразу же метнулась вверх, оставляя облако далеко позади себя. Она казалась совершенно нечувствительной к боли и явно не продумывала свои действия дальше, чем на один шаг вперёд, – Навид ощущал противостоящий ему разум не человеческим, а звериным, совершенно инстинктивным. В нём совершенно не чувствовалось воли тули-па, даже самого низшего – лишь дикая, неуправляемая, чудовищно агрессивная сила, от которой воздух вокруг сжимался и колол кожу невидимыми электрическими разрядами.

Навид тоже рванул в высоту, вытягивая скрещенные ладони над головой; под тяжёлыми лапами поплыли пышные, похожие на крошечные облачка пятна зелени и мелькнули мелкие, словно на макете, красные крыши нескольких вытянутых строений на краю огромного изумрудного поля. Уродливое существо зависло в воздухе в нескольких метрах от Навида, готовое снова ринуться в атаку.

«Чёрт, да что же ты за тварь…»

За спиной послышалось слабое рокотание, и в лучах вечернего света блеснул круглыми лопастями тяжёлый, будто сундук, грузовой дрон, покрытый почтовыми эмблемами. Монстр тут же нырнул в сторону, сминая одну из лопастей корявыми пальцами, и с противоестественной лёгкостью, словно пластиковую скорлупку, метнул дрон вниз.

Машина, вмиг окутавшаяся клубами густого как молоко белого дыма, полетела к земле, с шипением рассекая воздух и распространяя запах гари, и в то же мгновение Навид увидел изменённым зрением – как в фильмах, когда на экране показывают вдруг изображение крупным планом, – широко открытые глаза женщины в серебристом платке, которая стояла около их автомобиля и неподвижно смотрела в небо, будто заколдованная.

И дрон падал прямо на неё.

«Тара!!»

Внутреннее время сразу же ускорилось в несколько раз. Навиду хотелось крикнуть ей что-то, но он понимал, что та не может видеть его после полного перехода, а значит, не сможет и ничего услышать – и тогда он в рвущем мышцы прыжке тоже скользнул вниз.

Стремительное движение вытянувшейся лапы отбросило мёртвую машину далеко в сторону, на гигантским шёлковым платком раскинувшееся совсем рядом с шоссе бледно-зелёное поле. Окутанный дымным облаком дрон затлел и рухнул прямо в центр поля, грохоча металлическими сочленениями; с шоссе послышались крики.

Уродливая тень упала на Навида сверху, и тот рывком развёл ладони, между которыми материализовалась полупрозрачная, золотисто поблёскивающая хрустальная нить. Нить петлёй обвилась вокруг серого хрящеватого горла монстра, туго затягиваясь, и потащила того прочь от оживлённого шоссе, к заросшему лесом берегу широкого сине-стального, сверкающего как зеркало озера, на краю которого стояла маленькая, кажущаяся игрушечной с этой высоты, белая церквушка с серебристым треугольным куполом.

Длиннолапый монстр взревел… и неожиданно неподвижно замер в воздухе, сжимая нить на своей шее кривыми сросшимися пальцами. Навид вдруг почувствовал, что не может разорвать связь – тускло поблёскивающая леска натянулась и дрожала, будто примёрзнув к его рукам… тянула в себя силы, словно сок, который кто-то высасывает через трубочку…

Неимоверным усилием Навид рванулся прочь и стрелой взмыл ввысь, протаранив закованным в хитиновую броню телом белое кучерявое облако. Туловище окутало сырым холодом, руки до самых плеч обожгло пронзительной болью, но он, не обращая на это внимания, сделал ещё один стремительный, как у змеи, бросок, и вонзил твари в горло вытянувшиеся иглы светящихся острых зубов. Та дернулась, и Навид заметил, что на потрескавшейся тёмной шкуре у неё не видно уже никаких ран, словно тело монстра каждый раз при нападении делалось эфемерным, как водяной пар. Короткие шипы на плечах Навида полыхнули в розоватом закатном свете, и он хлестнул монстра по глазам вытянувшимся змеиным хвостом. Чудовище отпрянуло, ослеплённое, и тогда Навид, сузив раскосые чёрные глаза, запустил ему вслед бесконечно длинную, огненно светящуюся пику.

– Ну? Что? Хочешь ещ-щё? – яростно прошипел он вслух.

Пика врезалась монстру прямо под рёбра, и тот издавал хриплый оглушительный вопль, похожий одновременно на мяуканье и на лошадиное ржание, а потом кинулся вверх и стал растворяться в облаках, оставляя за собой длинную полосу густеющего белесого дыма…