Сюрприз для босса, или Моя маленькая тайна

Глава 22. Сговорились

Полностью ошарашенная выходкой Павла, поплелась на кухню, забыв совершенно про неудобные туфли. Все равно теперь до самого вечера никто не увидит. Ну и продолжила заниматься готовкой. Полностью погрузившись в процесс, совершенно не заметила, как провозилась до самого вечера. Приготовить одно, потом другое, потом прибрать, помыть посуду и прочее. Кстати, поняла, что быть идеальной домохозяйкой тоже совершенно не до меня. Устала похлеще, чем от бесконечной уборки дома. Ну и так, по мелочи, порезалась, обожглась, чуть не лишилась волос. Странно, как это так ловко выходило у Татьяны Андреевны? Видимо, долгие годы тренировок. Мне до этого еще стараться и стараться. Но совершенно не хотелось. Тяжело вздохнув, глянула на часы и ахнула, уже скоро приедет Павел с Василисой. А я опять босиком, да и выгляжу взъерошенной. Кинулась в свою комнату, быстро расчесалась и тряхнула головой, распушая волосы, чтобы они мягкой волной ложились на плечи. Скинула порядком надоевший фартук, проверила платье. Обрадовалась, что не испачкала и влезла в туфли. Чтобы лебедушкой выплыть в холл, встречать дорогих… На этой мысли и запнулась. Ладно дочка, а вот Павел с каких пор произведен в статус дорогого? Додумать не успела, услышала звонкий голосок дочки и понеслась, ну как смогла на каблуках, встречать ребенка. Ну и босса заодно.

— Мамочка, мамочка, — Василиса размахивала каким-то листком, — а мы сегодня рисовали. Вера Степановна меня похвалила.

— И что же ты нарисовала? — улыбнулась и взяла протянутый разрисованный листок.

— Деревья, травку и солнышко, — отчиталась Василиса.

— Умница, — произнес Павел таким голосом, что я удивленно вскинула на него глаза. И удивляться было чему. Мужчина смотрел на мою дочь, словно был отцом. И гордился ее успехами. А еще, наверняка, думал о том, в какую рамку определить сей шедевр примитивизма.

«Твою же мать», — мысленно выругалась я. — «Этого еще хватало».

— Твой рисунок надо определить в рамку, — выдал Павел, вдоволь налюбовавшись на кривое деревцо на картинке. Нет, я, конечно же, тоже гордилась, но в рамку? Это уже слишком.

— Так быстро переодеваться, мыть руки и за стол, — скомандовала я.

— Слушаюсь и повинуюсь, — ответил почему-то Павел, причем таким обволакивающим голосом, что захотелось сразу же растаять, как мороженое на солнце.

— У моего рисунка будет рамочка, — радостно крикнула Василиса и вприпрыжку понеслась в свою комнату. Павел оглядел меня сверху донизу, задержавшись на туфлях, улыбнулся и пошел следом за Василисой.

— Дурдом на выезде, — тряхнула я головой, пытаясь сбросить ощущения, вызванные голосом Павла и отправилась на кухню. И вот как с ним работать, если он так будет себя вести? И в честь чего такое?

Семейство, если это можно назвать так, не заставило себя ждать. Первой, правда, прибежала дочка, забралась на стул и принялась болтать ножками, ожидая, пока я поставлю перед ней тарелку.

— А что у нас на ужин? — спросил Павел. — Пахнет как-то знакомо.

— Борщ, — ответила я и поставила тарелку перед ним.

— А ты чего не ешь? — уточнил мужчина, когда я просто уселась за стол, рядом с дочкой.

— А, — отмахнулась я, — пока готовила, напробовалась. Не хочу. Чаю попью.

— С чем чай? — тут же спросила Василиса. — С пирожками?

— Нет, — улыбнулась я. — С тортом.

— Тортик, тортик, — обрадовалась дочка и бросила ложку на стол.

— Так, — строго заметил Павел, — торт после того, как съешь борщ и второе. — Потом мужчина посмотрел на меня: — Кстати, что у нас на второе.

— Жаркое, — пробормотала я, задумавшись над тем, чего это Павел лезет в воспитание моей дочери.

— Вот, — качнул головой Павел, — сперва борщ, потом жаркое, а уж потом чай с тортом.

— А у нас праздник какой-то? — решила уточнить дочка, бодро орудуя ложкой. Видимо не терпелось попробовать сладкого.

— У твоей мамы теперь будет новая работа, — не дать мне сказать ни слова, ответил на вопрос Павел.

— Ой, мама теперь не будет постоянно дома? — вдруг скуксился ребенок и перестал есть.

— Ты хочешь, чтобы мама была постоянно дома? — удивился мужчина.

— Она постоянно дома, — сдала со всеми потрохами дочь.

— И что, никуда даже не ходите? — приподнял брови Павел.

— Ну, — задумалась Василиса, — в парке иногда гуляем.

— Ясно, — Павел почему-то посмотрел на меня неодобрительно, типа совсем ребенка закрыла в четырех стенах. — Решим этот вопрос. Но ты не переживай, что мама будет работать. Ты вообще этого даже не заметишь. Мы все вместе утром будем уезжать, ты в садик, а мы с мамой на работу. И вечером все вместе будем так же возвращаться.

«Ишь ты, распланировал он все», — возмутилась я, но никак этого не показала.

Когда все было съедено, дочь потребовала торт. Я налила всем чай и достала свой многочасовой шедевр. Мне было чем гордиться. Первый раз и очень даже ничего получилось.

— Какой-то он кособокий, — заметил Павел.

«Сам ты кособокий», — мысленно отозвалась я, но ничего не сказала вслух, лишь слегка пожала плечами, разрезая торт на куски.

— Хотя, очень вкусный, — добавил мужчина, попробовав.

— Вкусный, — невнятно подтвердила дочь, успев измазать лицо и руки в креме. Конечно, зачем нужна ложка? Совершенно незачем. Руками ведь вкуснее.

— Прожуй, хрюшка, — умилился Павел и быстро взяв салфетку, вытер лицо Василисе.

— Ну, па… — протянула та, недовольно скривившись, потом осеклась, бросила виноватый взгляд на Павла и продолжила: — Дядя Паша, я не хрюшка.

— Ты свинюшка. Маленькая и розовенькая, — улыбнулся Павел. — Кушай аккуратно, а то мамочке придется тебя сразу вместе с вещами стирать.

«Это что вообще происходит?» — возмутилась я, но опять промолчала. Какой-то сговор был между Павлом и Василисой. И что это, я еще выясню.

Глава 23. Утро