Чёрный пепел золотой травы
- Автор: doniguan
- Жанр: Самиздат, сетевая литература / Фэнтези: прочее
Читать книгу "Чёрный пепел золотой травы"
Глава 20. Буря
Я толком и не запомнил, что мне снилось в этот раз — такое случается, когда сон спокойный и безмятежный. В памяти осталось лишь то, как я снова оказался где-то в тоннелях метро, но теперь они были освещены, ничуть не хуже, чем город, озаряемый пылающим пожарищем. Мягкий свет приятно обволакивал меня, стоящего на коленях прямо посреди колеи, заставляя расслабиться и обо всём забыть. Подняв глаза от пола, я увидел, что потолок надо мной прозрачный, как будто я закрыт в огромном аквариуме, вот только вода текла не здесь, внизу, а по другую сторону потолка. Быстрая и бурная река, бесшумно бегущая прямо надо мной, гневно билась в незримую преграду, словно пыталась разбить её и добраться до меня, крохотного и беспомощного по сравнению с ней.
Но у неё не получалось.
Пока она в бессильной злобе исходила мышасто-серыми бурунами пены, я оставался невредимым — точно смотрел на запертого в клетке дикого зверя, рвущегося наружу и грызущего в исступлении толстые железные прутья. Ему меня не достать, и это сводит его с ума сильнее, чем что-либо другое, сильнее даже, чем смертельный голод, заставляет ломать о железо зубы. В какой-то момент я улыбнулся — криво, недоброй улыбкой, скорее похожей на зловещую гримасу. Она на считанные доли секунды расколола моё лицо пополам, а затем исчезла. Наверное, так бы улыбался мой двойник, умей он вообще улыбаться.
В следующее мгновение мне на нос капнуло что-то холодное. Снежинка — я это понял по тому, как быстро её растопило моим теплом (теплом?), и она ледяной слезой скатилась по щеке вниз. Следом за ней крошечной иголкой кожу уколола вторая. За ней ещё одна, и ещё, и ещё… Я подставил лицо падающему сверху, непонятно откуда, снегу, не замечая, что он идёт вперемешку с пеплом. Ещё одна, и ещё одна, и ещё, и ещё…
***
Я открыл глаза, и ветер сразу же хлестнул меня очередной порцией холодных брызг, заставив в последний раз зябко съёжиться под покровом едва согревающей одежды. Одежды и ускользающего сна: его образ, странный и расплывчатый, всё ещё держался в голове, но спустя минуту испарился окончательно. Осоловелые ото сна мысли постепенно уступали место реальности.
Я невнятно заворчал что-то, освобождаясь из того скомканного гнезда, в которое превратилась куртка за время, что я проспал. Я проснулся, но до сих пор оставался в полудремотном состоянии, и потому не сразу сообразил, где я нахожусь или что со мной происходит. Я грузно сел на мокрой банке, чуть не соскользнув с неё в воду, и вытаращился в непроглядную темень.
Почему не видно Игрока, сидящего напротив? Когда я засыпал, он был там, пусть и еле-еле видимый, а сейчас — хоть глаз выколи, поди разбери, где он. Почему вдруг потемнело ещё сильнее? Я вытянул вперёд руку, пробуя нашарить в темноте что-нибудь осязаемое — и даже её не смог разглядеть. На секунду я и вовсе потерял ориентацию в пространстве, забыв, где верх, а где низ.
Меня резко швырнуло в сторону, и я обеими руками схватился за борт, стараясь удержаться внутри, как страдающий похмельем человек пытается удержать внутри себя завтрак. Скрючившись в таком положении, я подумал: а что, если Игрока вот так же выкинуло из лодки, пока я спал? Он, конечно, ко всему этому привычнее, чем я, но всякое могло произойти, тем более в этом корыте, в котором и встать-то нормально нельзя без того, чтобы обо что-нибудь не споткнуться. Удивительно, как он ещё в свой первый рейс не потонул где-нибудь на краю света.
По-прежнему не рискуя разогнуться, я прислушался к так и раздающемуся где-то рядом плеску, но теперь он звенел отовсюду, а не только от Игрока — волны всё яростнее бились о кое-как держащуюся на плаву лодку, словно нарочно решив её утопить. Нас снова качнуло, изрядно зачерпнув воды, и тревожные мысли о судьбе Игрока на миг уступили другим — о сохранности лежащих на дне лодки вещей.
Я с проворством циркового гимнаста втиснулся обратно и юркнул вниз, туда, где должны были быть сумки — отчасти из желания проверить, всё ли с ними в порядке, но в основном надеясь хотя бы как-то укрыться от шквалов ветра, грозящих в любую секунду выбросить меня за борт. Впрочем, это не особо помогло: меня то и дело обдавало с ног до головы ледяными брызгами, заставляя отфыркиваться и неловко взмахивать руками в безуспешных попытках хоть немного прикрыться.
Так я пробарахтался, беспомощно и неуклюже, несколько минут, пока откуда-то спереди, с носа лодки, не раздался, наконец, голос Игрока:
— Если ты планируешь нас перевернуть, то есть способы и попроще, но и такой, в принципе, сойдёт.
В его словах не слышалось волнения или страха, и я тоже успокоился, более или менее. Я снова взгромоздился на скамью, до сих пор скользкую от воды, выпрямился и уже открыл рот, чтобы заговорить, но меня тут же ударило в лицо очередной волной. Откашлявшись и отплевавшись, я всё же спросил, перекрикивая шум стихии:
— Что… Тьфу! Что случилось? Я тебя не вижу, совсем.
— Шторм случился, — даже по интонации было слышно, как он равнодушно пожал плечами.
— Мы… Мы в шторм попали? — От картины нас двоих, болтающихся в крошечной шлюпке по бушующему морю, у меня сердце ушло в пятки.
— Ещё не попали, но погода плохеет, с каждой минутой всё хуже. На нашей замечательной яхте пройти через бурю будет непросто, но всё лучше, чем пытаться её обогнуть — с пути собьёмся. Поэтому пойдём так.
Наступившая внезапно темнота была вовсе не темнотой — вокруг нас накрапывал лёгкий — пока что — дождь, значительно ухудшающий видимость. Дождь, который ни разу не шёл над землёй. А сейчас — конечно же, самый подходящий момент. Почему бы и нет?
— Ты что же, грёб всё это время? Пока я спал?
— Ага.
— Давай заменю тебя. — Предложил я, не зная, будет ли это иметь смысл, раз погода ухудшилась.
— Позже, может быть. В бурю ты с лодкой всё равно не управишься. Да и в штиль, наверное, тоже — вряд ли ты до этого был заправским моряком. Да и потом, сейчас в любом случае грести нет резона. Только силы зря потратим, да руки в кровь сотрём.
— И… Что нам тогда делать?
— Расслабиться. И получать удовольствие.
Получать удовольствие?.. Это прозвучало так, словно мы не в лодке сидели в ожидании надвигающегося шторма, а лежали в шезлонгах на каком-нибудь знойном пляже, окружённые пальмами, и лениво потягивали охладительные напитки.
Впрочем, повлиять я действительно ни на что не мог — так зачем, в самом деле, лишний раз беспокоиться? Гроза, судя по усиливающейся непогоде, приближалась так же неизбежно, как и наша встреча с Беглецами, и деться от них обеих нам было некуда.
Я закрыл глаза — без особой, пожалуй, нужды — и, расслабившись, поплыл по течению, мягко увлекающему мои мысли, в который уже раз, по направлению к воспоминаниям…
Воспоминаниям о девушке из заснеженной палатки. Хотя нет, это были не воспоминания, а одно из тех видений, что мелькали проступающими через реальность призраками прошлой, настоящей жизни. Сейчас у меня перед глазами возникло её лицо, всё такое же карандашно-серое на фоне сжимающей нас в тиски темноты, как будто чей-то оживший рисунок. Я знал её когда-то?.. Её взгляд, полный невыплаканных слёз… Он вспыхнул лишь на секунду, но от него сердце сжало, как если бы на грудь рухнула целая гора.
Я смахнул со щеки дождевую каплю. Пережила ли она пожар? Если поля загробного мира тянулись практически бесконечно, то шансы на то, что она оказалась где-то неподалёку от нас, когда всё началось, стремились к нулю.
Так же, как и мои шансы встретить её тогда, в первый раз. Пусть так, но всё же оставалась крохотная возможность почти несбыточного события, и этот мелкий изъян, трещина в безупречной защите — она грызла меня и разъедала изнутри, не давая покоя. Зачастую подобная тревога охватывала меня безо всякой причины, посреди каких-нибудь других мыслей, а иногда — вот так, когда я сидел без дела во тьме, в открытом море на краю света, предоставленный только самому себе и своим размышлениям.
Из забвения меня вырвала волна, обрушившаяся на лодку. Достаточно большая, чтобы нас если не перевернуло, то уж точно смыло в воду. Каким-то чудом мне удалось не глядя схватиться за сучковатую древесину и таким образом удержаться внутри. Снова отплевываясь от солёной воды, я в панике выкрикнул имя Игрока, но он тотчас же отозвался со своего места, дав понять, что всё в порядке. Я наконец смог рассмотреть в темноте хоть какое-то смутное шевеление.
Тем временем море разошлось не на шутку. Бьющие нас со всех сторон волны участились, в небе засверкали молнии — та парочка из них, что я успел заметить до этого, казались сейчас далёкими и неопасными. Теперь они били прямо вокруг нас, всё ближе и ближе, взрывая в каких-то метрах от нас высокие фонтаны, отчётливо различимые в свете вспышек — словно небеса решили устроить с нами пушечный бой. В одном из всполохов я увидел Игрока; он действительно лежал на своей половине, вытянув ноги через борт так, будто бы находился на приятной лодочной прогулке. Стоит шторму один-единственный раз хорошенько тряхнуть нас…
Эта короткая мысль предвосхитила то, что произошло дальше — в следующий момент нас подняло в воздух, на высоту десятка метров, задержало там на мгновение — и с невероятной силой швырнуло вниз. Угрожающий раскат грома прогремел над бурной поверхностью моря, точно предвкушая, что с минуты на минуту мы пойдём ко дну. Я крепко сжал зубы и вцепился в дерево с удвоенным исступлением, до боли в пальцах и пятен в глазах. Я был более чем уверен, что Игрока выбросило за борт, однако в очередной вспышке увидел, что он всё ещё со мной — уже не такой довольный и умиротворённый, как раньше, но всё же. Поля его намокшей шляпы отяжелели от воды и опустились вниз, закрывая и без того половинчатый обзор. Сам он сидел теперь на дне лодки, держась за весло и стараясь вскарабкаться на ноги, прямо во время непрекращающейся качки.
Нас кинуло вбок — мы с Игроком тряпичными куклами мотнулись в противоположную сторону — затем волчком завертело на одном месте, до головокружения, до тошноты. Дождь тем временем усилился и превратился в самый настоящий ливень. Когда карусель, наконец, остановилась, я, воспользовавшись передышкой, рывком перегнулся через борт, готовый опорожнить желудок, но всё-таки сдержался. И очень удачно — едва я успел водрузиться обратно на банку, как новая волна сокрушительно опустилась на другой борт. Если бы в этот миг я так и висел наполовину снаружи, то уже барахтался бы в бурлящей пене, захлёбываясь и пытаясь понять, где верх, а где низ.
Я услышал приглушённый, словно доносящийся издалека крик Игрока:
— Держись крепче!
Совет настолько же ценный, насколько и бессмысленный — ничего сейчас не могло заставить меня отпустить доску, за которую я схватился секундой раньше. Вдобавок я ещё и упёрся ногами в днище, для дополнительной устойчивости, однако мгновение спустя понял, что этого будет недостаточно: видимый даже в темноте, без света молний, нам наперерез нёсся ураган.
Огромная воронка воздуха двигалась хаотично, всасывая в себя тонны воды, дробя их в мелкие капли и тут же выплёвывая обратно. Просто лотерея какая-то, безумно мелькнуло у меня в голове. Делаем ставки, пройдём ли мы мимо в целости и сохранности, или нас так же расщеплет на водяную пыль.