Русская идея и американская мечта — единство и борьба противоположностей

Это было, сейчас, может быть, всё будет меняться опять, хотя, в отличие от холодной войны, американцев особо не заботят международные отношения или отношения с Россией. Угроза ядерной войны? Я не слышала, чтобы кто-то на счёт этого переживал, по крайней мере из знакомых. Все эти международные отношения отданы на откуп правительству. Если какие демонстрации бывают, то строго в поддержку того, что рекламирует правительство.

Отмена русской культуры — это другой феномен, очень популярный сейчас. Я понимаю какие-то санкции против правительства, бизнеса, но чем провинились деятели культуры, которые зачастую не имеют к пропаганде никакого отношения? Провинились все — и даже те, кто давно умер. Отменяют концерты Чайковского, оперу Мусоргского. Пропаганда, которая затуманила мозги, — налицо.

Зачем действительно русская культура, особенно старая — слишком классическая и неправильная. Даёшь новую культуру! Мне, конечно, очень хочется поругать эту современную культуру, особенно мангу (книжный вариант японских мультиков), аниме (видеовариант японских мультиков), да и американские комиксы. Само по себе манга — это новое явление, получившее развитие в последние десятилетия, хотя предпосылки были заложены давно на основе японских традиций письма, рисунков и иероглифов, кто-то считает, с 1814 года, другие — что ещё с XII–XIII веков. Манга должна, конечно, приветствоваться как некий вид самовыражения, творческого потенциала и действительно может быть высоко оценена. Проблем две: в этом виде искусства подавляющее количество производства — это некий ширпотреб, далёкий от искусства. Чтобы отдать некое должное манге — это упрощение мы наблюдаем и в музыке, и в живописи. Вторая проблема — это то, что манга вытесняет книги, а книги мы всегда всё-таки рассматривали как основной творческий потенциал для развития человека. Да, современное изобразительное искусство (например, просто патологическое — рисунки биологическими жидкостями или разными частями тела) зачастую не лучше, а хуже манга по своему творческому потенциалу; но хотя бы оно конкурирует с тем искусством, которое занимает второстепенную роль по сравнению с ролью слова в жизни человека. Однако японские манги очень популярны среди американской молодёжи. Недавно я посетила книжный магазин, который теперь один на весь город, поэтому это не так легко сделать, так отдел «манга» был одним из самых больших и в самом центре зала — явно магазин приспосабливается к современным течениям. Да, молодёжь не хочет читать книги, а вот посмотреть мангу, это ещё можно. Что такое манга? Понимание манги как вида синтетической формы искусства неразрывно связано с традициями японской культуры. Манга состоит из большого количества условных знаков (включая ракурсы, фоны, форму рамок отдельных кадров и т. д.), и заключают они в себе множество смыслов, задействованных в качестве важных элементов повествования. Манга может создаваться талантливыми людьми (к сожалению, в большинстве случаев это не так), и это только способствует творческому развитию как автора произведений, так и читателя. Но вот вытеснять книгу, как это происходит у молодёжи, манга не должна.

Если говорить в целом о современной культуре, то, наверное, надо отметить и культуру Burning Man — эта культура хиппи, или крайне левых, переплетена с культурой Силиконовой долины. С одной стороны, эта культура против консюмеризма, а значит, в какой-то мере и против империализма, с другой стороны, это культура в значительной мере праздных людей, где постоянная работа, семья, дети — это, как правило, не является какой-то целью в жизни, а цель — самовыражение, креативность, духовность, где под этим обычно понимаются восточные духовные практики, а с третьей стороны — это культура той части IТ-сферы, которая обладает повышенной креативностью в сочетании с либерализмом. Высшим органом этой тусовки с главным организатором Ларри Харвеeм является фестиваль «Горящего человека», который проводится в пустыне Невады (Блэк Рок Сити) каждый год, кроме последних коронавирусных. Судя по увеличению количества людей, посещающих этот фестиваль, это движение на подъёме. В последнем 2019 году этот 8-дневный фестиваль посреди пустыни посещало 70 тысяч человек. Этот фестиваль основан на ряде принципов. Прежде всего там ничего не покупается, не продаётся (кроме кофе и льда — без этого американцы прожить не смогут), не рекламируется. Люди могут обменять нужные вещи, а также действует принцип отдачи — люди верят в то, что, отдавая, ты приобретаешь больше (сплошной коммунизм). Следующий принцип — это коллективизм (вот это уже русская идея тут проглядывает), коллективное творчество отражает индивидуальную креативность каждого участника и выступает её мультипликатором в масштабах коллективного проекта. А вообще, всего 10 заповедей, а именно: Всеобщее вовлечение, Дарение, Отсутствие коммерческого начала, Радикальная вера в себя, Радикальное самовыражение, Совместная работа, Гражданская ответственность, Leave no trace, Участие, Непосредственность. В общем, если коротко, то нужно быть креативным и нельзя просто отсидеться, от тебя требуют отдачи — это, конечно, правильный лозунг. Что ещё у них как принцип — это оставить место после себя в экологически чистом виде, — это уже дань современным зелёным. Организаторы фестиваля утверждают, что здесь вы научитесь любить, принимать других, радоваться мелочам и мечтать.

Если на самом фестивале всё бесплатно, то вне этой недели всё следует своим чередом. Всего Burning Man Project в 2021 году выдал гранты 59 командам. И только восемь из них были за пределами Штатов. Из этих восьми инсталляций только одна сделана в Украине, и именно она целую неделю будет находиться в центре на предварительном показе, то есть политика — во главе угла. Сложные инсталляции делаются по всей стране, часто коллективом инженеров. Фестиваль — важная часть технологической и гиковой культуры. В лобби офиса Google стены увешаны фотографиями из пустыни. Готовясь к приключениям в Блэк Рок Сити, «бёрнеры» изобретают новые технологии, гаджеты. Есть мнение, что культура Силиконовой долины берёт своё начало с этого фестиваля. Всё это перемешивается с либеральной культурой Запада — царством ЛГБТ. Один небольшой штрих к этому фестивалю — кроме креативной одежды, другая распространённая опция — без одежды.

Вместе с ростом инфляции — так, цены на дома в нашем районе возросли раза в 1.5 за последний год (особенно за последние месяцы), — рост цен на продукты (лето 2022-го) где-то на 30–50 %, а на бензин — почти в 2 раза, рост количества массовых убийств (четверо и больше пострадавших), которые теперь совершаются практически каждый день, а иногда несколько в день, рост всей этой woke-культуры, консервативному населению ничего не остаётся делать, как выплёскивать свою отрицательную энергию и вооружаться консервативной риторикой. Если вы, господа либералы, считаете, что права меньшинств (это и сексуальные, и другие) нарушаются, а как тогда права нерождённых детей? Давайте защищать их тоже. В результате консервативное большинство в Федеральном конституционном суде приняло поправку, которая не поддерживает аборты. Решения теперь по абортам — за штатами. Понятно, что в демократических штатах типа Калифорнии поддерживают аборты, а вот в республиканских — нет, и это откат к самым консервативным нормам. Америке не привыкать к насилию, связанному с борьбой за права нерождённых детей. Сюзен Фалуди в своей книге «Обратная реакция» приводит такую статистику: «между 1977 и 1989 семьдесят семь женских клиник были разрушены или разбомблены (в семи случаях с пациентами и врачами в них), 117 — были подожжены, 250 получили угрозы, что их взорвут, в 231 вламывались молодчики и 224 подверглись вандализму». Между 1993 и 2015 годом как минимум 11 человек были убиты из-за абортов, включая врачей. И всё это на фоне победы в 1973 году Роэ над Вейдом — за разрешение абортов на уровне федеральных законов, которые стоят над штатовскими. А вот сейчас в июне 2022-го победа была за теми, кто против абортов. В статье в The New Yorker от 7 июля 2022 года К. Тейлор пишет, что «Судья Верховного суда Самуил Алито сделал фантастический вывод, что мир, враждебный к беременной женщине, больше не существует. Алито утверждает, что „во многих“ случаях у женщин есть доступ к послеродовому отпуску. (Он не удосужился помянуть, что этот отпуск часто неоплачиваемый.) Он также считает, что медицинские расходы, связанные с беременностью, покрываются частной страховкой или помощью государства. (Он забывает упомянуть, что многие женщины должны всё равно доплачивать большие суммы)».

Молодой, очень успешный капиталист Вивек Рамасвами в своей книге «WOKE, Inc внутри обмана американской корпоративной системы социальной справедливости» (2021) рассказывает о престиже, я бы сказала обмане, который корпоративная Америка пытается назвать социальной справедливостью. Как пишет автор, финансовый успех обеспечивается тремя шагами. Первый — это найти обычный рынок с обычными людьми; второй — найти возможность в этом рынке что-то купить по одной цене и тут же перепродать по значительно более высокой. А вот третий шаг — это так называемый престиж, то есть всё представить так, что заботишься о чём-то другом, чем деньги и власть, и вот это как раз и будет способствовать твоим деньгам и власти. Вивек пишет, что он должен был играть по правилам: носить хипстеровскую одежду, превозносить гендерное и другое многообразие и выступать в роскошных местах на конференциях, как сделать мир более прекрасным, а главное — молчать, что на самом деле происходит в корпоративной Америке. Почему он решил стать предателем, потому что он по горло сыт этой игрой корпоративной Америки в большую заботу о справедливости, для того чтобы на самом деле заработать больше денег. Это приводит к разрушению американской демократии. Это приводит к тому, что небольшая группа инвесторов и CEO определяет, какие социальные ценности хороши для общества, а не демократия в целом. Наивный автор, неужели он думает, что в настоящее время это происходит по-другому? Да, и самое главное тут — кто будет определять эти ценности.

Это новое направление создало культурный разлом в Америке. Это разрушает компании, это поляризует политику и разделяет страну на критические точки. Woke — это новый «прогрессивный» термин для политики сегодня. Оставайся «woke» — это значит будь в курсе всех несправедливостей, связанных с идентичностью (гендерной, расовой и др.). В woke-терминологии нельзя, например, называть трансгендерного человека его старым именем — это будет считаться микроагрессией. Быть woke значит быть помешанным на расе, гендерной и сексуальной ориентации, может быть, изменении климата. После того как корпорации стали использовать новый термин, они стали использовать его для делания денег.

Например, вы начинаете хвалить гендерное разнообразие. Следующее: вы начинаете критиковать Wall Street за отсутствие гендерного разнообразия, хотя вы и есть Wall Street. И наконец, Wall Street становится лидером в этой борьбе против больших корпораций и начинает получать деньги за это от государства. В эту ловушку попали все: либералы — за их любовь к woke, консерваторы — с их лозунгом, что «рынок всегда прав», не понимая, что свободный рынок сейчас не существует. И вдруг — это означает постепенное повышение Левиафана до могущественного состояния. Этот новый woke-индустриальный Левиафан получает власть, разделяя людей (очередная наивность автора, неужели он думает, что все эти течения не отвечают интересам бизнеса в первую очередь). Он говорит нам, какие социальные нормы мы должны взять. Корпорации выигрывают, woke-активисты выигрывают, единственные, кто проигрывает, — это американцы и американская демократия. Задача сделать американцев лучшими потребителями, но худшими гражданами. Woke-культура борется за фальшивые лозунги, поскольку она не заботится реально о людях. Например, результатом идей о борьбе с расовой дискриминацией стала политика «уменьшить финансирование полиции». Видимо, благодаря этому в социальной группе нашего города полно сообщений, что полиция приезжает и что-то делает, только если кого-то убили. А ещё жители районов, которые были бедными, но спокойными и некриминальными раньше, сообщают, что криминальная активность так увеличилась, что постоянно происходят ограбления, а выйти на улицу небезопасно. Уменьшить количество людей, сидящих в тюрьме, «освободить тюрьмы» — может быть, и неплохая идея, но требует очень внимательного подхода к тем, кого можно выпустить. Идея, что семья может быть другой структуры, чем традиционная, вряд ли будет полезной для тёмнокожих американцев, вроде бы для которых это все и принимается. Идея автора, что деятели Wall Street не заботятся о социальных задачах, а скорее о чём-то, что может отвлечь народ от их собственных практик в бизнесе, которые часто не очень честные. А ещё этот woke-бизнес о том, что компании соревнуются друг с другом, чтобы показать, что они хорошие парни, и потребители действительно начинают их считать таковыми.