Пророк тёмной жрицы

Багровое пламя ярко вспыхнуло в руках пророка, затем он поднёс его ко рту и раздул до таких размеров, что увернуться от атаки было просто невозможно. Стена огня прошла, выжигая всё на своём пути. Призрачная колесница была поглощена проклятым пламенем и развеялась за считанные секунды. Заклинание Эдварда не обошло стороной и чернокнижников, оно разбило их барьер и охватило тела.

«Поглощение».

Вырвавшаяся жизненная энергия адептов устремилась к пророку. Обитель душ была пополнена, это позволило Эдварду чувствовать себя немного увереннее. Баламар тем временем уже заканчивал бой с последователями «Чёрного Солнца» и сумеречными зверьми. Их численность за короткое время успела значительно сократиться. Осталось всего четыре мага и два раба культа. Как Эдвард и просил, Баламар не убил никого из них. Пророк добрался до места битвы за три прыжка и сбил с ног одну из тварей, а затем сразу же спалил. Последняя бестия пала от рук голема, точнее, от каменного снаряда, который размозжил ей голову. До победы был один шаг, возрождённый стоял в предвкушении раскрытия их планов, ведь двое чернокнижников были поглощены, а те, кто пока ещё был жив, не могли оказать должного сопротивления, ведь они были обессилены из-за призраков старого мага. Вдруг один из последователей закричал:

— Я ухожу в объятия Богини!

После этих слов тело мага мгновенно стало серым, а после рассыпалось в прах, то же самое сделали и другие члены культа. Эдвард с сожалением смотрел на то, что осталось от его добычи. Бесценные воспоминания о делах «Чёрного Солнца», их тайны, заклинания, возможно, есть испрятанный клад, но теперь всё это было потеряно. Не в силах сдержать печаль от такой утраты, пророк упал на колени и упёрся в землю ладонями, сжав их в кулак от разочарования.

— Фанатики, — проговорил Баламар. — Готовы были покончить с собой, лишь бы не выдать секреты «Чёрного Солнца». Пусть они безумцы и мерзавцы, но стоит отдать им должное за такую преданность своей вере.

— Какая потеря, ведь их воспоминания нам пригодились бы, но не всё так плохо. Я смог поглотить двоих, думаю, у меня получится найти зацепку.

— Тогда займись этим, пойду, освобожу пленников.

Баламар направился в сторону четвёртого дома, а Эдвард остался, пророк подошёл к ближайшему дереву и сел на землю, опершись спиной о ствол. Ничто не должно отвлекать во время извлечения какой-либо информации из воспоминаний поверженных врагов.

Семикратный магический круг «Обитель душ».

«Да простит меня старый пердун, но я должен познать секрет заклинания, ведь оно связано с силой Арсхель. Итак, мысли, чувства, действия. Я должен разглядеть всё. Круг. Ещё один. Ещё. Сколько их? Мощная магия, пятикратный магический круг. Сложное заклинание, призывающее частичку воли Богини, это её защитник. Я могу распознать символы, но лишь отчасти. Моё понимание «обители душ» не такое хорошее, как хотелось бы, но всё же я могу понять некоторые фрагменты. Я должен копнуть глубже».

Пока Эдвард изучал новое заклинание, Баламар вывел пленников из дома. Их было одиннадцать: пять человек и шесть микирийцев. Пусть в этот раз были похищены только взрослые, но стоило Эдварду увидеть представителей южной расы, как его тело тут же объяла угрожающая аура, которая ясно давала понять намерение сжечь всё дотла. От пророка исходил такой жар, что раскалял воздух в радиусе пяти метров. Освобождённые пленники, решившие подойти к Эдварду, попали в опасную зону и стали задыхаться.

— Успокойся! — Крикнул Баламар. — Перестань их пугать.

Осознав свои действия и то, как всё это выглядит со стороны, Эдвард смутился и заглушил свою ауру, а затем встал и отошёл немного дальше, скрывшись за деревом, чтобы не пугать освобождённых пленников. Повелитель душ тем временем решил успокоить тех, кого только что освободил, сообщив им, что тот вспыльчивый человек — его ученик, он очень добрый, но болезненно реагирует на угнетение микирийцев. После всего сказанного один из этого народа перевёл взгляд на дерево, за которым скрывался Эдвард.

Двое микирийцев, терзаемые любопытством, подошли к пророку. Одним из них был мужчина, на вид далеко за сорок, но, возможно сказывались и тяжёлые условия. Он сутулился, держась за бок, на руках были видны свежие ссадины, а лицо осунулось от голода. Однако, первое, на что Эдвард обратил внимание — рога. У Нирин они были совсем маленькие, их едва можно было увидеть, а у короля они были массивные и уходили назад до затылка. Рога этого микирийца можно было назвать средними, примечательно было то, что они располагались не над головой, как у представителей королевской династии, а росли сбоку и проходили над ушами. Эдвард предположил, что их родословную можно отследить по рогам, но узнать, так ли это на самом деле, парень не решился, лишь тактично промолчал.

Женщина тоже выглядела измученной, признаки голода — на лицо, волосы стали похожи на солому. Возможно, это из-за истощения, а может, по каким-то другим причинам, но в какой-то момент Эдвард заметил, что микирийцы для него все на одно лицо, как ни странно, кроме Нирин. Остальных представителей этой расы пророк мог отличить лишь по рогам.

— Я вижу, — заговорил микириец уставшим голосом. — Ты не из нашего народа. Так почему же тебя волнует наша судьба?

— Я не знаю, — честно ответил Эдвард, выходя из-за дерева. — Каждый раз, когда я думаю о страданиях микирийцев, меня переполняет злоба. Но при этом я не понимаю, откуда рождается эта связь, ведь впервые я встретил одного из вашего народа лишь пару месяцев назад.

— Не имеет значения, есть связь между нашими расами или же нет, в конце концов, все мы живые существа. Я ничего не знаю о твоей связи с моим народом, но я благодарен тебе и господину Баламару за спасение. Позволь представиться, меня зовут Лирен Фенель, а это моя супруга, Айри. Можем ли мы узнать твоё имя?

Эдвард хотел назвать свой псевдоним, Сэйшин, но в тот же миг его губы застыли, а руки потянулись к маске. Что-то внутри говорило: «откройся им». Это был далеко не первый раз, когда пророк задавал себе вопрос, что связывает его с микирийцами? Но ответа он так и не смог найти. Тем не менее, возрождённый решил не скрывать свою личность, поэтому он снял маску и сказал:

— Меня зовут Эдвард.

— Эдвард. Хорошее имя. Мы никогда не забудем его. Если ты однажды окажешься в Микирии, обязательно посети столицу. Она называется Анрендель. Пусть по нам сейчас этого и не скажешь, но мы обладаем немалым состоянием. Мы хотели бы отблагодарить тебя за спасение.

— Простите, — скромно отозвался Эдвард, словно ему стало стыдно. — Я ценю это, но не стоит меня благодарить. Мы пришли сюда с совершенно иной целью, а то, что мы спасли вас, так это просто случайность.

— Это не имеет значения, — вмешалась Айри. — Неважно, какие цели ты преследовал, факт от этого не меняется. Мы обязаны нашими жизнями тебе и господину Баламару. Мы не можем оставаться в долгу, даже если наше спасение было случайным.

— Хорошо. Я всё равно хотел посетить Микирию, там у меня есть знакомая, которая ждёт моего визита. Я планирую отправиться к вам через год или два.

— Я рад слышать, что ты уже успел наладить связи с нашим народом. Как достигнешь Анрендели, спроси микирийцев с фамилией Фенель. Мы встретим тебя с распростёртыми объятиями.

Эдвард кивнул в ответ, а освобождённые пленники отправились к Баламару, который обещал доставить их на родину в целости и сохранности. Что до Эдварда, то он сообщил Повелителю душ, что останется здесь, заметёт следы и покопается в воспоминаниях поглощённых чернокнижников, чтобы выяснить, насколько далеко тянутся руки «Чёрного Солнца». Баламар дал добро и повёл освобождённых пленников прочь из леса.

***

В чаще лесной тени мелькали,
Шёпот во мраке нарушал тишину;
Бывшие люди монстрами стали,
Их «Чёрное Солнце» держало в плену.
Шепчет заклятие безумный пророк,
Руки поднял он, к небу взывая;
Тёмная буря пожрёт городок,
Жизни невинных — путь к вратам рая.
Кто же придёт для спасенья людей?
Кто станет щитом от страшного зла?
С пламенем в сердце за целью своей
По следу идёт повелитель огня.
В пламени адском сгорят колдуны,
Будут тела их дотла сожжены.