Последний реанорец. Том VII

Глава 12. Судьбоносный вечер...

Первое кольцо. Москва.

Усадьба столпа империи Лазарева.

Вечер последующего дня…

Трепещи Ракуима! Странно. Очень странно! Вроде бы впервые ощущаю нечто подобное. Неужели, это волнение? А может быть… страх? Возбуждение? Предвкушение? Даже мысли путаются от такого простого, но в то же время непонятного осознания. Кто бы знал, что такое может случиться лишь девяносто два года спустя после моего рождения и только во второй жизни.

Хотя нет. Не впервые. Кажется вспомнил. Да… Вэйриса. Почти также я ощущал себя в далеком прошлом во владениях дома Нор-Ата, в их цветущих весенних садах. Значит, всё-таки волнение. Если честно, то не думал, что буду испытывать такие эмоции после всего случившегося в жизни. Похоже, я начинаю стареть. Правда, самого себя не обманешь, ведь по реанорскому летоисчислению я еще даже не до конца вышел из молодого поколения. Хотя мастер Уартерат всегда твердил, что не возраст делает человека пожилым мудрецом, а груз ответственности и непосильная ноша.

Пасмурно и дождливо. Прямо как дома.

За всё время моих многочасовых раздумий в окне успела смениться не только погода, но и миновали даже сумерки. Однако взгляд то и дело цеплялся за изменившиеся перстни силы и власти.

По доносившимся до меня слухам, если Хельга не лукавила, то Юсупов слегка пожадничал и еще долгое время Потёмкин, Трубецкой и еще несколько князей доставали старика множеством вопросов. Хотя такие неравномерные скачки силы оказались бы за гранью. Правда, в империи я далеко не первый такой… резкий. До меня был еще один. Отец Ростислава — Владимир Романов. Его развитие так вообще покрыто массой тайн.

Но не буду лукавить. Итогом оценки я был более чем доволен. Более того, я не забыл потешить своё тщеславие зарождавшимся гвалтом и столичными пересудами знати. Поэтому нынешние кольца более чем радовали глаз своим великолепием. Отменная и мастерская работа артефакторов Плеяды.

На большом пальце левой руки отныне находился изменившийся серебряный перстень с символом «VI» и парой тёмных клинков по бокам от оного и вставленным рубином. VI— Значит, что отныне я сконатель. Клинки означают — Старший. Красный рубин же инкрустируют лишь воителям с силой духа первого спектра.

На указательном пальце отныне покоился аксессуар с символ — «VI» и тот явно выделялся на общем золотом фоне. Чуть выше цифры красовался всего один драгоценный ярко-алый гиацинт наивысшей огранки, означающий мою принадлежность к молнии, внутри которого слабо пульсировали три ярко посверкивающие жилы.

Вот только отныне и с тех самых пор, как я стал князем к двум этим артефактным предметам добавились чары иллюзии. По крайней мере, теперь это объясняло тот факт, почему кольца Трубецкого были такого низкого ранга, а Потёмкин по долгу своей службы и вовсе отказался от их ношения. Обоим стариканам указом императора дозволялось скрывать свои силы. И всё благодаря их титулам. Ведь как ты ни крути, столпы хоть и были главной ударной мощью империи, однако те, кто носил княжескую ливрею, были на полшага впереди. Правда, я очень сомневаюсь, что Трубецкой или Потёмкин проиграют в прямом столкновении тому же столпу Воронцову. Оба старика даже без духа были одними из самых могущественных людей в империи после императора.

На безымянном же пальце всё также находился бессменный тёмный перстень уникума. По итогу складывался закономерный итог.

Архимагистр третьей степени магии молнии. Старший сконатель. Столп империи.

Что ж, отныне я имперская элита. Правда, правая рука через некоторое время обзаведется своими приблудами. Властительным перстнем князя и плетенным кольцом, из-за которого на меня и нахлынуло то самое предательское волнение. Поэтому совсем скоро я заимею весь полноценный набор аксессуаров различной значимости.

К тому же на осознание собственной важности и эгоизм давили еще несколько неоспоримых фактов. Паутина более суток разрывалась от различных новостей, а мой аккаунт в Златограме со слов теперь уже молодой мамы Ванессы продолжал набирать репутационные обороты. Совсем недавно эта хитрая лиса начала добавлять на мою странницу прошлогодние видеоролики со столпового магинария, и подобный манёвр за короткое время повысил мой авторитет и так называемую социальную значимость, а также вновь добавил топлива в обсуждение моей персоны. Хотя клеймо Палача Империи осталось неизменным.

Столица же после случившегося стояла на ушах второй день кряду. Множественные развлекательные заведения и салуны то и дело судачат о произошедшем на оценке. По донесениям же Хельги, многая знать заняла выжидательную позицию, потому как каждый дурак в империи знал, что против меня играли сразу несколько княжеских представителей и некоторые высокопоставленные святоши. И пока некоторые аристократы, такие как Акинфов и Воронцов, в тихой злобе продолжали ненавидеть простолюдина-выскочку, церковники по неподтвержденным слухам исходили натуральной желчью. Да и вариантов их злости ко мне более чем предостаточно. Похоже, своими поступками я отдавил их так называемому воинству света болезненную мозоль.

‒ Ведь как можно… ‒ тихо хмыкнул я, передразнив отчет фон Тек, стоя на балконе и глядя на то, как в небе стали проявляться звезды. ‒ Палач Империи ходит и дышит! Убийца и кровавый мясник на свободе! Так нельзя…

Ох, Бездна, до чего мне всё-таки нравится такая напряженная жизнь и обстановка. Никогда не знаешь, кто первым нанесет удар. Весьма будоражащее и пьянящее чувство.

Правда, стоило прикрыть от нахлынувшего удовольствия веки и глубоко вдохнуть влажный осенний воздух, как за дверями раздался вкрадчивый голос Урусова.

‒ Господин, у нас почти всё готово для встречи важных гостей. Остались только… вы. Костюм давно прибыл от портного. Госпожа Хельга заявила, что вам надобно переодеться и привести себя в порядок.

Да. Важные гости в лице Трубецких и Потёмкиных, а также одно из судьбоносных событий в жизни. И почему мне кажется, что после совета князей и приёма Романовы не оставят это без внимания? Точнее вторая влиятельнейшая особа в империи. Всё же подстраховался я заранее не зря.

‒ Раз начальник моей службы безопасности так говорит, то и вправду стоит поторопиться, ‒ ухмыльнулся я, выходя навстречу дворецкому.

‒ Ваше преблагородие, ‒ вдруг мягко проговорил слуга, следующий позади меня. ‒ Если вы позволите, то я хотел бы заранее поздравить вас со столь знаменательным и предстоящим событием в вашей жизни. Я почему-то не сомневаюсь, что всё выйдет так, как вы и задумали. Хотелось бы сказать, что я и вся прислуга в доме горды тем, что служат вам. Ведь вы один из тех, кто доказывает простолюдинам и всему миру, что в наше неспокойное время возможно всё.

Честен. Исполнителен. Верен. Говорит от всего сердца. Хельга не зря его проверила таким образом. А более мне ничего и не нужно.

‒ Благодарю тебя, Терентий, отрадно слышать, ‒ со слабой улыбкой кивнул я старику. ‒ Весьма отрадно, но поздравлять покамест рановато. Впереди еще предстоит разговор. Достаточно изнурительный разговор.