Отступник на краю империи

* * *

Чтобы подобраться к горному пансионату, мне потребовалось основательно попетлять среди узких улочек, взбирающимися вверх по частному сектору. Псы дружно меня облаивали, дороги вынуждали ехать медленно и аккуратно. Припарковался я на крохотном пятачке между замороженной стройкой и домиком, окружённым мандариновыми деревьями. Сейчас, кстати, сезон мандаринов. Эти фрукты очень дешёвые и вкусные…

Ладно, не будем отвлекаться.

С собой я взял короткий танто, изготовленный Фёдором пару недель назад. Негоже убивать разных клиентов из одного и того же нагана. Полиция, подконтрольная властям Фазиса, избавится от трупов и прикроет дела, но если странными событиями заинтересуются инквизиторы… В общем, бережёного бог бережёт.

Пансионат был совсем крохотным. Пятиэтажная коробка, смахивающая на «Берёзку», только с широкими общими террасами и уступчатой архитектурой. Вокруг — несколько ярусов прилегающей территории. Куча ступенек, смотровых площадок, беседок и укромных местечек. Неподалёку — станция канатки. Капсулы висят без движения, здание не освещено. Говорят, клан работает над круглосуточным движением капсул, но это нововведение появится в мае — вместе с первым потоком туристов.

В горах было холодно.

Пронизывающий ветер усилился, возникло ощущение адской стужи. Вот вам и субтропики, господа хорошие. На вершинах гор давно лежит снег, а лыжники открыли сезон катания. Сноубордов здесь нет, ещё не успели изобрести.

Вот кто, скажите на милость, снимет номер в пансионате зимой? Тут хоть отопление есть? Я знаю, что многие владельцы отелей максимально сокращают «внесезонные расходы», включая режим экономии. Ловите лайфхак: если вы приехали в гостиницу, санаторий или пансионат зимой, то можете арендовать номер за сущие копейки. Главное — не жить одному в здании. Иначе вам могут не сдать апартаменты, чтобы не возиться с одним постояльцем. Поэтому многие арендуют номера в пансионатах долгосрочно — на межсезонье.

Панорамные окна вестибюля светились.

А ещё светился квадрат на четвёртом этаже.

Проникнуть внутрь в обход ночного портье большого труда не составило. Как всегда, нужно было отыскать чёрный ход, который здешние работники заперли на ключ. Меня запоры и преграды не останавливают — я просто шагнул сквозь дверь. В здании лифта не было, да я и не стал бы им пользоваться — шум мотора сразу разнесётся по гулкому ночному пространству. Тихо поднявшись на четвёртый этаж, я отыскал дверь с номером «82» и включил сканирование.

Убийца находился внутри.

Не просто находился — активно готовился к предстоящей миссии. Раскладывал арсенал на столе, критически осматривал оружие, что-то убирал в чехлы. Инвентаризацию мужик затеял на письменном столе у большого окна с выходом на террасу. И да, он был повёрнут спиной к двери, как бы приглашая войти и отрубить ему голову. Но мне слишком хорошо известно, насколько чуткий слух у шиноби. Меня услышат, и придётся вступить в бой. Поэтому я решил действовать иначе: проник в соседний номер, пустой и нетронутый, выбрался на террасу, приблизился к окну и, сделав стекло нематериальным, ткнул фанатика ножом в грудину. Сделал я это так, чтобы повредить лёгкое, но не убить противника мгновенно.

Шагнув через проём, я просочился за письменный стол и вернул себе плотность. Убийца сидел и хрипел, его правая рука потянулась к одноручному мечу с овальной гардой. Недолго думая, я схватил со столешницы нож и одним ударом пригвоздил ладонь врага к дереву.

Убийца взвыл.

Я успел зажать ему пасть рукой и приставить лезвие танто к шее.

— Неприятно, — согласился я. — Но бывает хуже.

Несколько секунд шиноби дёргался, сопел, но сделать ничего не мог. Я отнял ладонь в перчатке от лица фанатика. Вытер пальцы о плечо без пяти минут покойника.

— Имя лидера ячейки, — заговорил я. — Быстро.

— Нет.

Пожав плечами, я начал действовать.

Для начала приковал добытыми у правильных людей наручниками уцелевшую кисть сектанта к задней ножке стула. После этого связал ноги несговорчивого подонка шнуром от утюга. А уж затем приступил к оказанию экстренных стоматологических услуг. Ориентируясь по отражению в стекле, сжал челюсть убийцы особым образом, не давая сомкнуть зубы. Нашёл отличающийся от остальных белый клык и, игнорируя вопли несчастного, выковырял эту хрень ножом. Выглядит, как протез. Ампулы не видно. Я со всего размаха вдавил зуб в столешницу — и тот рассыпался, запачкав всё белым порошком.

Значит, порошок.

Часть зуба, кстати, была керамической. Со штырьком, на который и насадили «порошковую» половину. Ругань лилась нескончаемым потоком — шиноби чуть ли не плакал от бессилия.

Чтобы не спалиться, я задёрнул шторы.

— Тебя здесь никто не услышит, — сказал я. — И не найдёт. Кричи, сколько хочешь. Прямо сейчас прыгун Эфы разговаривает с портье. Пансионат оцеплен.

— И что?

— Ты можешь выжить. Я передам твою тушку службе безопасности. Расскажешь им всё, что знаешь.

— А твоя выгода в чём?

— Кое-что я хочу выяснить прямо сейчас.

Убийца закашлялся.

— В живых вы меня не оставите.

— Тебе особо нечего терять, дружище. Посмотри на себя.

Под ладонью шиноби, прибитой к столу, расползалось пятно крови.

— Кто ваш лидер? — я вкрадчиво повторил вопрос. — Сколько людей в ячейке? Как вы поддерживаете связь?

Меня продолжали игнорировать.

Что ж, это зря.

Теперь я по-настоящему разозлился.