Старшая сестра его величества. Власть

Глава 20

Дом, в котором жила Великая мать с семьей и приближенными Ургородскими матерями, был похож скорее на роскошный дворец аддийского султана, чем на аскетичный замок короля Грилории, и располагался в самом центре города. И так же, как весь город не имел никаких защитных сооружений. Это было так странно и непривычно, я невольно стала оглядываться в поисках хотя бы стражи. Но так никого и не увидела.

Прямо под стенами дворца гуляли толпы зевак, рассматривая стены украшенные замысловатым орнаментом, барельефами, изображающими неизвестных мне женщин, и расставленными в специальных нишах статуями прекрасных, полуодетых, юных девушек.

Я покосилась на Адрея. Вопрос о наличии охраны волновал меня очень сильно. Во-первых, будучи правительницей, как можно чувствовать себя в безопасности, без стен вокруг замка и стражи, которая охраняет ворота? А, во-вторых, мне хотелось бы прикинуть, сколько примерно воинов может собрать Великая мать, если наш разговор пойдет как-то не так... Нас сопровождало чуть больше пяти десятков солдат Третьего советника. И пусть сейчас они, забыв про свои обязанности, глазели по сторонам, пуская слюни на ургородских шлюх, я знала, в случае необходимости эти люди защитят нас ценой собственной жизни. И хотела оценить наши шансы.

Но Адрей вел себя так, как будто бы такая вопиющая незащищенность главы города была для него нормой. Он высунулся в окно чуть не по пояс и радостно махал женщинам, крича приветствия и раздаривая им широкие улыбки. И вроде бы я знала, что мой муж притворяется, говоря о своих чувствах ко мне, но, глядя на такое бесстыдство, ощутила как болезненно колет сердце от ревности.

Наверное, это и помогло мне прийти в себя и собраться. Я должна была быть сильной. Вряд ли Великая мать захочет добровольно отказаться от титула. А значит я должна была найти убедительные слова, чтобы уговорить ее на такой шаг. Можно было бы, конечно, опять попытаться призвать на помощь Богиню, но я же не хотела становиться правительницей Ургорода на самом деле. И воевать с Великой матерью мне тоже было не с руки. Пусть кажется, что у нее нет воинов, но она же как-то продержалась у власти столько лет, значит чувствует себя в полной безопасности даже с распахнутыми на всю ширь дверями.

И это была не фигура речи... Двери во дворец на самом деле были открыты для всех желающих.

Здесь не было не только стен, но даже внутреннего дворика, куда можно было бы заехать, чтобы оставить карету. Высокое крыльцо из пары десятков ступенек выходило прямо на городскую площадь. Наша карета остановилась перед ним. Адрей выскочил первым и помог выйти мне.

Я, наконец-то, смогла увидеть более полную картину, чем ту, которую рассматривала в окне кареты. Но это ничем мне не помогло. Детали легко сложились в общий пазл, ничего кардинально не изменив. Вокруг по-прежнему было много зевак, пьяных мужчин, легкодоступных женщин и не было стражи. Как они, вообще, поддерживают порядок?! Мне ли не знать, как любят пьяные мужики показать молодецкую удаль и подраться! У меня в харчевне не подавали ничего крепче пива, и то в зале постоянно дежурил вышибала. А тут ни одного воина. Да молодые удальцы, которые слетались в Ургород, как пчела на мед, должны были по камешку разнести все вокруг!

Судя по равнодушно-уверенному виду, Адрей знал в чем дело. Но я не могла спросить у него, потому что это выдало бы меня с головой. Ведь по легенде я выросла в Ургороде, а значит должна была знать все мельчайшие подробности его жизни. Только сейчас я поняла, как самоуверенно вела себя, называясь Наследницей Великой матери, и как легко могла выдать себя, если кто-нибудь пожелал просто поговорить о моем «родном» городе.

— Идем, — Адрей кивнула на широкие двустворчатые двери, призывно распахнутые на верху широкой лестницы. И усмехнулся, — нам повезло, сегодня у Великой матери открыты все двери...

Я кивнула, прикусив язык, чтобы не начать задавать вопросы. Но одно мне стало понятно, это какой-то особенный день открытых дверей. И, возможно, в другие дни во дворце правительницы Ургорода царят совсем другие порядки. Это как-то примирило меня с действительностью. Возможно, они сейчас заняты тем, что обеспечивают безопасность самой правительницы, отдав город на разграбление. Иногда следование традициям и обычаям идет вразрез с реалиями жизни.

Мы поднялись по лестнице. Наша охрана осталась внизу, и мужчин мгновенно окружили веселые и смешливые женщины, которые откровенно строили глазки всем без разбора. Чувствую, когда мы вернемся, моральный облик нашей маленькой армии изменится безвозвратно. Я вопросительно взглянула на Адрея. И он понял:

— Не беспокойся, и приказал сотнику немедленно отправляться на постой в казармы. Все равно они здесь бесполезны, — хохотнул он, подтверждая мои опасения.

Мне хотелось возразить, сказать, что надо взять с собой хотя бы пятерку солдат на всякий случай. Или моих амазонок, которые тоже остались внизу, хмуро озираясь по сторонам. Но я опять ничего не могла сказать, чтобы не выдать свое непонимание местных порядков. И только кивнула, принимая его слова. Надеюсь, Адрей знает, что делает.

Двери, снизу казавшиеся большими, оказались просто огромными. И снова, рядом с распахнутыми на всю ширь и изрезанными замысловатыми узорами створками не было охраны. Только крутились молодые и не очень женщины и мужчины из местных, веселые и смешливые. Они улыбались нам, махали руками, но и только. Никто даже не подошел и не поинтересовался: кто мы такие и зачем пришли.

Если бы не Адрей, который тянул меня куда-то вглубь темных коридоров, скупо освещенных редкими светильниками из пары толстых, часовых свечей, я не смогла бы сделать ни шагу. Просто потому, что не знала, куда идти. А провожать нас туда, куда нужно, по видимому, никто не обирался. И это вызвало еще большее недоумение. Это что же получается, любой может войти и шляться по всему дому без спроса?

Даже горничные не подошли к нам, чтобы помочь раздеться и унести наши дорожные тулупы. Хотя из-за открытых настежь дверей внутри было довольно прохладно. А я поняла, что зря переживала по поводу своего дорожного костюма. Если представить, что двери в приемную Великой матери точно так же легкомысленно распахнуты, то там должно быть так же холодно, как в главном зале на входе.

Судя по тому, как уверенно Адрей двигался по дворцу, он бывал здесь не однажды и чувствовал себя как дома. Коридоры были пусты. На пути к кабинету Великой матери, двери которого, как я и думала, были открыты, нам так и не попались ни слуги, ни хозяева.

— Тетушка! — радостный вопль Адрея заставил вздрогнуть не только Великую мать, но и меня.

— Адрей?! — подняла на нас взгляд правительница Ургорода, которая сидела за столом и писала что-то, зябко кутаясь в роскошную шубку, меха для которой были подобраны так искусно, что она казалась расшитой замысловатыми узорами. Я хорошо разбиралась в ценных мехах, но вот так сходу определить шкура какого зверя пошла на эту шубку, у меня не вышло. Вроде бы простой песец, но разноцветные полосы явно были натуральные, а не крашенные. А я никогда не слышала, чтобы где-то водились ярко-рыжие, полосатые и в крапинку песцы. — Что вы здесь делаете?

— Приехали навестить мою дорогую тетушку, — нагло ухмыльнулся Адрей, по-хозяйски входя в кабинет и без приглашения усаживаясь в кресло. — Абрита, что ты стоишь в дверях, моя дорогая? — повернулся он ко мне. — Проходи, присаживайся. Я уверен твоя матушка очень рада снова видеть тебя дома...

Я ощутила, как холодок скользнул по позвоночнику. Мне снова, в который раз показалось, будто бы Адрей знает обо мне больше, чем говорит...

— Разумеется, — на лице Великой матери не дрогнул ни один мускул, — я всегда рада возвращению своих детей в родной дом. Проходи, Абрита, присаживайся, — указала она мне на кресло. И снова повернулась к Адрею, — и что же тебя привело ко мне, дорогой племянничек? — спросила она, точно скопировав нарочито радостный тон моего мужа.

— О-о-о! — протянул он довольно, — вы не представляете, дорогая тетушка, с какими новостями мы к вам прибыли... Вы будете удивлены... — Адрей наклонился к столу, делая вид, что собирается сообщить какую-то тайну, и громко, так чтобы его шепот был слышен не только в кабинете, но и в коридоре за открытыми дверями, прошипел, — я сделал то, о чем мы с вами договаривались!

Великая мать снова сделала вид, что ничего не заметила.

— Абрита, дорогая, — обратилась она ко мне с улыбкой, — может тебе стоит отдохнуть? Я прикажу, чтобы тебя проводили в твои покои...

— Да-да, — перебил ее Адрей, — мне очень хочется увидеть покои, в которых выросла моя любимая жена. Это же можно устроить, да, тетушка?

— Разумеется, — кивнула Великая мать. А я поняла, что если буду и дальше вести себя вежливо и ждать возможности вставить свою реплику в разговор безусловно любящих друг друга тетушку и племянника, то рискую отправиться в покои, так и не договорившись о том, ради чего я сюда приехала.

— Матушка, — склонила я голову, показывая уважение к «родительнице», — мне хотелось бы поговорить с вами прежде, чем я отправлюсь отдыхать. Мы мужем на самом деле приехали по очень важному делу. Но я прошу вас вы выделили минутку и для нашего с вами личного общения. Я хотела бы попросить у вас прощения за то, что сбежала из родного дома, не желая расставаться с сыном. Я поняла, как была не права, отказываясь от наследства...