Идите и убивайте!
- Автор: Александр Афанасьев (Маркьянов)
- Жанр: Политический детектив / Криминальный детектив / Триллер / Самиздат, сетевая литература
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Идите и убивайте!"
26 мая 202… года. Сербия, Белград
По пути в Белград — а туда всего час лета, даже меньше — я сидел в самолете и думал. События развивались не просто быстро — они развивались как лавина. Было совершенно очевидно, что организаторы работают «националистический» вариант — сначала расстрел автобуса с греческими паломниками на албанской земле, затем — убийство в Афинах, и то странное обращение совершившего его парня, доведшее и без того напряженных греков до белого каления. Совершенно очевидно, что времени — несколько дней не больше, дальше произойдет что-то-то такое, что стронет с места лавину ненависти и остановить ее будет уже невозможно. Надо предугадать следующий ход противника. И сделать это должен был я — потому что я ровесник Иваниди, мы росли в одной стране и в одном окружении, только я его здесь и понимаю по-настоящему.
Да к черту — неужели непонятно, какой следующий ход? Иваниди ищет повод, чтобы развязать войну. Значит, будет еще какой-то теракт в месте массового скопления людей. Либо снайперы, либо взрыв, либо еще что. Иваниди будет качать лодку, пока она не перевернется и вся страна не окажется в воде. Но, как говаривал учивший меня ремеслу полковник Лебедев — мало ли что ты знаешь — попробуй, докажи. Я могу предполагать все что угодно относительно Иваниди и его планов — но без доказательств, причем очень весомых доказательств — ничего сделать я не смогу. Чтобы арестовать главного олигарха страны — надо что-то очень весомое. Шокирующее…
…
Аэропорт — недавно подновили, народа было на удивление много, встречались — судя по говору — и русские. Белград постепенно превращался из мрачного, отмеченного печатью проигранной войны и горя в совершенно чумовое место. С одной стороны — тут очень дешево, и потому сюда слетается вся европейская молодежь. С другой — Сербия не присоединилась к санкциям против России, и пускает русских без виз. С третьих — Сербия сейчас начинает очень плотно контактировать с двумя странами — с Италией и с Китаем. Китайцы ищут возможностей для инвестиций по всему миру, Сербия как раз идеально подходит — центр Европы. Ну и… китайцы для сербов почти что друзья в отличие от США и Европы, которые их бомбили. Так что — к китайцам тут относятся хорошо…
В полете я читал забытый кем-то сербский журнал Политика. В нем американский посол прощается с Сербией — и говорит, что можно было бы перевернуть страницу в отношениях Сербии и США и двигаться дальше.
Если называть вещи своими именами — Сербия должна забыть о разбомбленном Белграде, о сгоревшем поезде с пассажирами, о том, что НАТО помогало албанцам из УЧК, которые лишили Сербию святого для ее Косова Поля — забыть все это и жить дальше. Как то так.
Впрочем, ладно… прощать… забывать… это все не мое.
В толпе встречающих — заметил табличку с моим именем — Волков Игорь Валерьевич. Это за мной…
…
Сербское МВД сидело в огромном здании восьмидесятых, эпоха конструктивизма, много бетона и мало стекла, угловатые формы. Так как раньше тут было союзное МВД, а теперь МВД одной Сербии — места хватало всем. Принимавший меня полковник Николич сидел в кабинете, в каком у нас сидели люди рангом не ниже замминистра. Вообще, при знакомстве с Белградом, понимаешь, что этот город строился для более высокого статуса, чем тот, что есть сейчас…
И это трагедия для тех, кто здесь живет. Постоянный упрек камней…
— Алексис Козлакис…
— Да, да…
…
— Вы нам материалы прислали. Мошенник, а?
— Вот именно. Еще торговец паленым алкоголем.
Серб поцокал языком
— Это нехорошо…
— К нему уже кто-то приходил?
— Нет, только адвокат.
— А сам он как?
— Тихо себя ведет.
— Что он говорит о себе? Он гражданин какого государства?
— Говорит что России.
Замечательно. Стоило ехать в Грецию…
— А я могу с ним побеседовать? Как российское официальное лицо?
…
Козлакис содержался в главной тюрьме страны — Централен Затвор. Вообще-то он не должен был там содержаться, ведь он был всего лишь задержан по подозрению. Но то ли мест в КПЗ не хватало, то ли сербы решили держать его там где режим более строгий — но он сидел там.
Централен Затвор построен был тоже во времена Тито и считался худшей тюрьмой Балкан. Пять многоэтажек и между ними стены — как бы большая буква О перечеркнутая пять раз. Но охрана серьезная, ничего подобного греческому разгильдяйству тут и в помине нет. Начальник тюрьмы, узнав, что я русский, захотел угостить меня стаканчиком раки, но я сказал, что на работе и пить не могу. Русский — и здесь открывало все двери.
…
Когда Козлакиса привели, он, увидев меня, побелел как мел — явно не ожидал меня тут увидеть. Но делать было нечего — охранники пристегнули его к столу и ушли…
Я не торопился. Выдерживал паузу…
Встал, прошелся по допросной…
— Гражданин Козлов?
Интересно, как он ответит. Он ведь не может отказаться от своей настоящей фамилии.
— Я желаю быть депортированным в Россию.
Я усмехнулся
— Не оборзел? Мало ли что ты там желаешь?
— Я русский человек!
— Оборзел — констатировал я — если ты русский человек, какого ж х… ты отказался от гражданства России? Третий срок светил ярким светом и ты понял, что на сей раз химии не будет? Заткнись, русский человек и слушай, пока я не разозлился.
…
— Варианта у тебя два, мил человек. Первый — ты я так понял, решил скрыться от Иваниди в России? Думаешь, у него друзей там не осталось?
…
— В Греции тебя в розыске пока нет — пока. В России ты в розыске — сбежал из-под подписки. Варианта два. Первое — я в рекордные сроки инициирую запрос от российской прокуратуры, в котором тебя называют скрывшимся от правосудия. При этом, о том что срок давности по твоему делу давно и безнадежно истек мы вспомним не раньше, чем твой самолет приземлится в Москве и ты не начнешь сотрудничать. Но вспомним рано или поздно. И второй вариант.
…
— Мы убираем тебя из розыска, а вот греческая сторона тебя сильно начнет хотеть. Например, допросить в связи с теми беспорядками, которые вы устроили в Афинах и Салониках. Россия про тебя забывает, у тебя гражданство Греции и Сербия выдает тебя Греции. Как ты думаешь, сколько ты проживешь в греческой тюрьме? Ты ведь знаешь, что случилось с Холодовским, верно?
…
— Подумай. И хорошо подумай. До завтра.
…
Но не успели мы дойти до машины — как за нами выбежал один из тюремных офицеров.
— Паны! Паны[30]!
…
— Заключенный рус сбесился! Вас требует назад!
…
Козлакис обломался быстрее, чем я думал. Впрочем, следовало ожидать. Серьезной тюремной школы он не прошел — так, мошенник.
— Если я буду говорить, какие у меня гарантии?
— Смотря, о чем ты будешь говорить. Точнее, о ком.
…
— Меня Иваниди интересует.
Козлакис аж затрясся
— Про Иваниди говорить не буду. Если про него заговорить, недолго проживешь.
— А мне другое не интересно. И я же про него говорю. И живой.
Козлакис посмотрел на меня
— Вы другое дело.
— Это почему?
— Он с ментами старается не связываться. Не любит проблем. А я — кто?
— Хорошо. Бывай.
— Стой!!!
Я остановился
— Мне надоело туда сюда скакать — я тебе что, попугай? Давай решай. Мужик ты или нет?
— Про Иваниди говорить не буду.
— Опять двадцать пять.
— Но я расскажу, что знаю о его планах! Так пойдет?
— Каких планах?
Я включил запись в телефоне, незаметно для Козлакиса
— Давай, по порядку, что он задумал.
…
То, что рассказал Козлакис — было важно для сербов, и я не стал утаивать. Быстро собрали совещание, председательствовал замминистра. Присутствовал и командующий жандармерией — то же что у нас Нацгвардия.
Запись проиграли в полной тишине. Послушать было чего.
Тридцать шесть минут.
Когда запись закончилась, я поднял руку, прося слова
— Господа. Прежде чем принимать решения, хочу предупредить сразу, Козлов — Козлакис — ранее дважды судимый. Мошенничество. Тем не менее, есть основания ему верить.
— В целом, похоже на правду — сказал командующий жандармами.
— Первый акт этого действия уже произошел. Второй — это провокации на границе с Македонией. Третий — Босния.
— Да… — сказал один из участников совещания — русы…
— Эти люди не русские — сказал я
— Надо проверить, была ли такая закупка на Заставе. И если была…
…
Ночной Белград — намного лучше дневного…
Ночь скрывает потрепанность и старость многих зданий, Белград загорается огнями. На Дунае — прямо на воде гремят дискотеки. Молодежь отрывается, знакомится, тусуется…
Двадцать лет назад Белград был совсем другим. Чтобы увидеть каким именно — надо смотреть не современное мыло типа «В краю молока и меда», сценарий которого написала Анжелина Джоли. Посмотрите, например Раны — девяносто восьмого года. Или Вуковар. В тех фильмах — правда. О боли, о крови, о потерянности, о разочаровании. Правда, о которой мы поспешили забыть.
Но молодежь клубится и танцует, не понимая, что есть такие, как Никифор Иваниди. Упыри, которым то ли просто скучно, то ли они не могут иначе, как волк не может не есть мясо. И есть те, кто готов за ним пойти… вот возьми десяток тех пацанов, что сейчас обнимают девчонок на палубе, дай каждому по автомату и скажи — иди! Ратуй[31]! За великую Сербию. За великую Хорватию. За великую Албанию. За великую Македонию. Сколько из них пойдет? Спорим, что больше половины?
Оставит эту ночь, этот Дунай, это море огней, это веселье — и пойдет к соседу. Убивать.
И пока все так — у Никифора Иваниди всегда будет в достатке пушечного мяса…
Я смотрел на все на это с балкона отеля Белград — некогда одного из символов города, построенного в шестьдесят седьмом году для высшей партийной номенклатуры. Ох, сколько видели эти стены. От маршала Тито до натовских бомб — и все за жизнь одного поколения…
А сейчас отель — как живой динозавр, совершенно не уместен в городе дешевых студенческих хостелов…
Я вдруг осознал, что тот звук, который я слышу — это звук телефона. Я бросил его на кровать, и он звенел.
Прошел в комнату, посмотрел — номер незнакомый. Местный, не Москва.
— Волков…
— Пан пуковник… мы просим вас срочно приехать в МВД. Машина за вами вышла.
Первое что я подумал — в тюрьме убили-таки Козлакиса. Больше и думать было нечего. Твою мать, быстро как добрались…
С..а.
— Что произошло?
— Беда у нас. Большая беда…