Морально безнравственные
- Автор: Вероника Ланцет
- Жанр: Остросюжетные любовные романы
- Дата выхода: 2022
Читать книгу "Морально безнравственные"
Глава 4
Энцо
Возвращаясь в комнату, я включаю отопление на максимум и быстро переодеваюсь. Затем, присев на стул, жду.
Аллегра.
Я улыбаюсь сам себе. Она маленькая, но обладает силой. Я был уверен, что она мальчик, пока не увидел ее соски, проглядывающие сквозь рубашку.
Черт!
Она — усложнение, которое мне не нужно.
Я никогда не был в хороших отношениях с Маркези. А учитывая их репутацию в наших кругах — жадных ублюдков с распущенной моралью — неудивительно, что я считал ее такой же.
Когда я узнал, что она связана с этими сумасшедшими, то решил подтолкнуть ее, выяснить, как далеко она может зайти. Я видел, как она впервые посмотрела на меня, даже когда я считал ее мальчиком. В том, как расширились ее зрачки, или как удивленно приоткрылся ее рот, было приглашение.
Меня могут назвать нарциссом, хотя я таковым не являюсь. Но все мне знакомые женщины реагировали одинаково, поэтому я научился распознавать сигналы.
Маленькая Аллегра хотела меня, и когда я понял это, то сорвался. Я был черств к ней и, может быть, даже слишком жесток, но, по моему мнению, она была всего в секунде от того, чтобы сделать то, что всегда делали все — наброситься на меня.
Поэтому я решил доказать себе, что она такая же, как все. Что ее нужно только немного подтолкнуть, прежде чем она будет готова раздвинуть для меня ноги — не то чтобы я когда-либо принял ее предложение.
И вот я надавил, загнал ее в угол и поставил перед ней то, чего она хотела больше всего — транспорт обратно в порт. Я был так уверен, что она сбросит свой невинный образ и упадет передо мной на колени, умоляя о моем члене.
Но она этого не сделала.
Она была... непредсказуема. С самого начала я думал, что контролирую ситуацию, но она перевернула игру и сделала ход, которого я никак не ожидал.
Она скорее умрет, чем станет моей шлюхой.
Идиотизм, но достойный восхищения.
Она доказала, что я ошибся. И это заставило меня задуматься.
Она прошла проверку.
Мои размышления прерывает съежившаяся Аллегра неуверенно открывающая дверь, и, когда она входит в нагретую комнату, с ее губ срывается стон.
Почему это вдруг стало эротичным?
Я качаю головой, злясь на себя за то, что даже подумал об этом.
— Держи, — я протягиваю ей пару брюк и новую рубашку, чтобы она могла переодеться. Она смотрит на вещи с подозрением, но берет.
— Отвернись, — показывает она мне рукой, и я снова начинаю забавляться.
— Есть на что посмотреть? — я вскидываю бровь. — Я думал, мы уже выяснили, что я не интересуюсь детьми, — говорю я, больше для того, чтобы спровоцировать ее.
Я видел эти ее острые коготки, и, может быть, я немного мазохист, но я хочу, чтобы она поцарапала меня снова.
Она краснеет, и румянец распространяется по ее шее. Опустив голову, ее взгляд устремляется в пол, и в следующее мгновение я понимаю, что одеяло сползло с ее плеч.
Мои глаза расширяются, когда она снимает свою рваную рубашку, бросает ее на пол, а затем снимает штаны.
Я ничего не могу с собой поделать. Мои глаза прикованы к ее телу, и внутри меня кипит смесь гнева и любопытства.
Она, не кажется обеспокоенной, пока надевает сухую одежду. Я же, напротив, очень обеспокоен.
Потому что я солгал.
Она не похожа на ребенка. Она женщина с женским телом, которое не так давно было обнаженным. Я тяжело сглатываю, пораженный собственной игрой. Опять.
Чертовка!
— Спасибо за одежду, — говорит она, садясь на другой стул подальше от меня.
— Я бы не хотел, чтобы твоя смерть была на моей совести, — добавляю я небрежно.
— Ты не казался таким беспокойным за мгновение до этого, — сухо отвечает она.
— Пфф, это всё в прошлом. Я изменился с тех пор, — я пристально смотрю на нее, ожидая ее следующей реплики.
— Конечно, — она сужает глаза, — как леопард меняет свои пятна.
— Мои пятна были генетически модифицированы, скажем так. — Я наклоняюсь вперед. Желание смутить ее растет с каждой секундой.
Она усмехается, подергивая своим изящным носиком, и поднимает подбородок в вызывающем жесте. Я пользуюсь моментом, чтобы действительно изучить ее. Она маленькая и немного слишком стройная.
Ее черные волосы струятся по спине, пряди слиплись от соленой морской воды. Темные брови красиво очерчены, что придает ей нежный вид. Глаза у нее шоколадно-карие кошачьей формы, и подчеркнутые густыми ресницами. Остальные части ее лица такие же, как она — маленькие и нежные. Аллегра выглядит юной и невинной, и на первый взгляд, возможно, она действительно таковой является.
— Как тебя зовут? — внезапно спрашивает она.
— Зачем тебе? — я с намеком вздергиваю брови. — Ты вдруг передумала насчет... — не успеваю я закончить, так как она бросает в меня свою мокрую рубашку. Я ловлю ее прямо перед своим лицом.
— Даже не думай закончить, — она наставляет на меня палец, пытаясь выглядеть угрожающе.
Да, покажи мне эти маленькие коготки.
— Энцо. Энцо Агости. — Я встаю и делаю небольшой поклон. — К вашим услугам.
Слегка нахмурив лоб, Аллегра фыркает.
— Это ты решил стать джентльменом?
— Я никогда не был джентльменом, — отвечаю я. Как она смеет упрекать меня в джентльменстве, когда я всегда только любезен!
Она прищуривается, глядя на меня.
— Значит, в наше время джентльмены разрезают одежду женщины ножом? — она делает паузу. — Поправка, ребёнка, а не женщины. — Я замечаю, как уголок ее рта слегка приподнимается. Чертовка думает, что поймала меня.
Не в этот раз.
— Что я могу сказать? — я пожимаю плечами, выглядя совершенно невинно. — Я джентльмен на улицах и зверь в постели, — подмигиваю ей, но она только закатывает глаза, шутка не удалась.
— Скорее психопат в обносках3 с ножом, — заявляет она бесстрастно, и тогда я осознаю, что она не поняла, что я подразумевал под зверем в постели.
Я смеюсь. И начинаю еще больше, когда она морщит нос в замешательстве.
Когда в последний раз я так смеялся?
— Не волнуйся, — наконец говорит она с решительным выражением лица, — я не останусь в долгу, — уверяет Аллегра.
— Да? А, если мне нравится жестче? — парирую я, наслаждаясь ее невежеством в отношении того, что мы на самом деле обсуждаем.
— Я могу выдержать и по-жестче. — Она поднимает подбородок, и я снова отмечаю эту ее скромную гордость... нет, это нечто большее. Это достоинство, и она несет его как чемпион.
— Посмотрим, — клятвенно отвечаю я. — Мне также нравится иметь зрителей, — бросаю приманку, чтобы посмотреть, что она на это ответит.
— Конечно, — охотно соглашается она. — Зрители необходимы, чтобы стать свидетелями твоего проигрыша, — еще раз подтверждает она, что говорит совсем о другом.
Мое ничего не выражающее лицо грозит сломаться, внутри меня бурлит смех.
— А ты проиграешь, — продолжает она, и я вижу, что ей становится все комфортнее со мной. Хорошо.
— Проиграю? Я никогда не проигрываю, маленькая тигрица. Никогда. — Я лгу наполовину, потому что я достаточно силен, чтобы признать, что я уже проиграл ей — не в лицо, конечно.
— В следующий раз ты проиграешь. Ты больше не застанешь меня врасплох. — Она складывает руки на груди, изображая возмущение.
— О нет, в следующий раз ты будешь знать, когда я приду.
Улыбка играет на ее губах.
— Может быть, в следующий раз я приду4 первой.
Как только до моих ушей доходят ее слова, из меня вырывается стон. Не слишком ли далеко я зашел? Это, несомненно, слишком приятно, чтобы прекратить это сейчас.
— Так и будет, маленькая тигрица. Ты определенно придешь первой, — у меня срывается голос, и я больше не могу сдерживать свое веселье.
— Почему у меня такое чувство, что ты говоришь о чем-то другом? — она стоит, положив руки на бедра, ее глаза стреляют в меня кинжалами. — Ты издеваешься надо мной, да?
— Конечно же, нет, — я проясняю свои мысли, выравнивая черты лица. — Я говорил о сражении, — лгу я.
— Странно, — добавляет она задумчиво. — Я была уверена, что мы говорили о соитии, так как, знаешь, ты выглядел ужасно одержимым этим.
Мое лицо опускается с открытым в шоке ртом. Не потому что она назвала секс соитием, хотя это само по себе забавно. А потому, что меня разыграли.
Опять.
— Как... — запинаюсь я, и ее улыбка становится шире. Злорадствуя с головы до пят, Аллегра направляется к столу. Берет книгу, которая была у нее ранее, и бросает ее в меня.
— Очень познавательно. Может чему-то научишься. — Она имеет наглость подмигнуть мне, а я просто ошарашенно на нее пялюсь.
Опускаю взгляд, а голый парень с обложки смотрит на меня в ответ, его самодовольное выражение лица тихонько посмеивается надо мной.
Энцо Агости. Международный торговец произведениями искусства. Известный мафиози.
Уничтожен маленькой девочкой.

Устав наблюдать за тем, как она забилась в угол и смотрит в окно — тем самым игнорируя меня, — я окликаю ее.
— Я высажу тебя в порту, и ты сможешь сесть на следующий паром обратно на Сицилию. — Она слегка поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, и отрывисто кивает.
Где же та маленькая тигрица, что была раньше? Почему-то моя совесть чувствует необходимость внезапно появиться, когда я продолжаю.
— Это не должно быть слишком сложно. Я оставлю тебе немного денег на билет. Паромы ходят довольно регулярно.
Она снова кивает, выражение ее лица скучающее.
— Спасибо, — говорит она и поворачивает голову, чтобы снова посмотреть в окно.
Секунду я злюсь на то, что она откровенно игнорирует меня, но потом беспокоюсь, что что-то может быть не так.
Я встаю и в два шага оказываюсь рядом с ней. Я поднимаю руку и касаюсь ее лба тыльной стороной ладони, проверяя температуру.
Жест застает ее врасплох, и вздрогнув, она отклоняется назад. Подняв глаза, она смотрит на меня, нахмурив брови в замешательстве.
— Никто не разрешал тебе прикасаться ко мне, — скрипит она зубами, в ее голосе звучит смесь раздражения и неповиновения.
— Ты заболела? — я поворачиваю руку, чтобы взять ее за запястье, притянуть ближе, чтобы я мог почувствовать температуру ее кожи.
— Отпусти меня, — она пытается меня оттолкнуть, но я не сдаюсь. Проведя рукой по ее лбу, замечаю, что у нее нет жара.
— Спокойно, маленькая тигрица. Я просто хотел убедиться, что ты не умрешь у меня на руках.
Она устремляет на меня глаза, и я потрясен тем, сколько презрения я в них вижу. Похоже, моя маленькая тигрица не простила меня за то, что я ее обидел — не то чтобы я извинился за это.
Может, мне стоит извиниться? Секунду я обдумываю это. Я еще никогда ни перед кем не извинялся, и она точно не будет первой. Я мысленно фыркаю. Мое непринужденное радушие — это всё, что она получит.
И тут я слышу гулкий звук, как будто что-то разносится в воздухе. Я хмурюсь, опасаясь, что это звук еще одного приближающегося двигателя. Но один взгляд на Аллегру, и я понимаю, что это не так. Ее глаза расширяются, и она толкает меня, чтобы я сделал шаг назад.
— Ты голодна, — утверждаю я, и она делает слабую попытку отрицать это. — Ты голодна, — повторяю я и, не дожидаясь ее протеста, беру ее за руку и веду на кухню.