Разные годы жизни
- Автор: Ингрида Соколова
- Жанр: Новелла / Советская проза
- Дата выхода: 1982
Читать книгу "Разные годы жизни"
Впоследствии Кайе трудно было сказать, что поразило ее больше всего: необычная самостоятельность и уверенность Каспара или его эскизы, в которых не было и следа от Рериха: с белых листов глядели живые, яркие, обычные люди, поля, леса, берега рек и морей. Даже вода больше не была у него синей. Домой вернулся незнакомый художник, любимым цветом его оказалась зелень, что присуща земле в пору расцвета. «Это не ты», — только и сказала Кайя. «Возможно», — равнодушно прозвучало в ответ. Это равнодушие ко всему, что долгие годы удерживало Каспара в мире Кайи, проявлялось теперь все чаще и обнаженнее, и она не могла не видеть этого. Она ведь знала каждую черточку его лица, каждую смену выражения глаз, предвосхищала любое движение, жест. Она знала Каспара, как знают ребенка, воспитанного с пеленок, и как мужа, чьи проявления любви со временем становятся настолько однообразными, что малейшая перемена заставляет насторожиться и заподозрить что-то.
Жизнь актера сурова. Тысячи судят о тебе, не думая, что могут при этом обидеть, задеть, даже уничтожить художника. Сколько раз говорили о Кайе: «Сегодня она играла исключительно!» Но бывало: «Да, но сегодня она не то, что... помните... тогда... в той роли...» Приходилось слышать и вопросительное: «Почему она выглядит такой усталой... встревоженной?» И, словно в ее оправдание, то, что ранило еще больнее: «Годы... Да, говорят, муж...»
Ах, как должен актер скрывать все свое, личное, как должен сжимать сердце в кулаке! Почему люди не хотят понять, что и у него что-то болит, что и у него бывает горе?.. В тот день, когда Каспар с безжалостной откровенностью высказал ей все за два часа до спектакля — ничего подобного он раньше себе не позволил бы: взволновать, рассердить Кайю чуть ли не перед самым выходом на сцену, — да, даже в тот день пришлось затаить все личное, поднять руку на самое себя и появиться перед зрителями улыбающейся, счастливой женщиной. Как знать, может быть, кто-то из сидевших в первом ряду и заметил в бинокль, какими несчастными, жалобными были глаза счастливой героини пьесы. Заметил, но не понял — отчего.
Около полуночи, когда Каспар и Кайя, вернувшись каждый после своих дел, встретились на кухне за поздним ужином, Кайя, сохраняя внешнее спокойствие, спросила:
— И кто же она?
— Ткачиха.
— Бог мой! О чем же ты станешь с нею разговаривать? Ты — интеллигент, она...
— А что общего было у нас с тобой? Я тоже хочу создать что-то. И воспитать ребенка. У нас будет ребенок. А главное — я наконец стал самим собой, стал по-настоящему свободным художником, и свободой этой я дорожу.