На луче света

БЕСЕДА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

В среду, сразу после полудня, перед моей следующей беседой с Робертом, я перекусил с Жизель, чтобы просто проверить связь. Она упомянула, что офтальмолог, насколько она знала, был крайне заинтересован доказать или опровергнуть способность прота видеть ультрафиолетовый свет. Я ответил, чтобы она ненадолго отложила эту затею.

— Возможно, прот скоро покинет нас, а работы осталось еще слишком много.

— Именно поэтому он и должен увидеть прота как можно скорее!

Я сказал, что дам ей знать, когда подвернется удобный случай.

К сожалению, она не смогла рассказать мне о проте ничего нового. В действительности она жаловалась, что он проводит с ней меньше времени, чем раньше, поэтому она попросила копии записей наших последних нескольких бесед. Мне было жаль ее: она стала мне как дочь, но я отказался позволить ей прослушать записи.

— Почему? — возмутилась она. — Разве этого не будет в вашей книге? Тогда весь мир узнает все, что он сказал во время этих бесед.

— Не весь. К тому же: почему ты так уверена, что я собираюсь написать еще одну книгу?

— Потому что вы хотите уйти в отставку. По крайней мере, ваша жена хочет, чтобы вы это сделали.

— В книгу это не попадет.

— Это могло бы помочь.

— Возможно, но я все равно не могу рассказать тебе. Ты знаешь, что существует врачебная тайна. Если я напишу книгу, то скрою все настоящие имена пациентов.

Ее щека раздулась от заполнившего ее бутерброда:

— Так не говорите мне, кто на записях!

— Почему бы тебе не попросить прота рассказать о беседах? Кажется, у него отличная память.

— Я пробовала.

— Что он сказал?

— Он не хочет выдавать ваши тайны.

— Что это значит?

— Я думаю, он знает вас, как облупленного.

— Да там особо и нечего знать, — ответил я, смутившись.

— Он сказал, что все мы имеем множество секретов, которые не хотим никому раскрывать.

— Ну, он, наверное, прав.

— Да, как и во всем остальном. На самом деле, это была идея прота, чтобы я прослушала записи. Он сказал, что я смогу помочь Роберту гораздо больше, если узнаю, что происходит.

В моем ухе прожужжал пенсионный жук.

— Я подумаю об этом, — сказал я ей.