Право на эшафот

Глава 39

Если бы не Альварес, то оставшееся до выходных время мы с Раулем провели бы с куда большей пользой. Как я ни намекала, что наш надсмотрщик является не только моим куратором, но и всей группы, и неплохо бы ему распределять своё внимание по всем студентам, Альварес был непреклонен: как поставил на первое место собственные интересы, так за них и держался. Упорство в достижении цели вызывало бы уважение, не будь этой целью я.

Тем не менее занятия с Раулем шли, и была от них несомненная польза, так как мы не только строили планы, но и отрабатывали заклинания. В результате мне удалось совместить мышечную память тела, восстановленные знания и собственную личность. Учитель, кстати, из Рауля получился прекрасный: он понятно объяснял и никогда не злился, если я делала что-то не так. А что-то не так я делала часто, поскольку подходы к изучению магии у Сиятельных и несиятельных отличались, а мне нужно было показывать второй вариант.

Альваресу я демонстрировала изученное с мстительным удовольствием. Сегодня удалось удачно опрокинуть на него стакан воды. Впрочем, обтекал мой поклонник недолго, высушился щелчком пальцев тут же и снисходительно бросил:

— Катарина, вам не хватает точности. Сила — это ещё не всё. Владение силой — вот что делает мага магом. Но ничего, когда мы с вами поедем, я вам всё покажу.

— Куда мы с вами поедем? — насторожилась я.

— Как куда? Решать вопросы, связанные с вашей семьёй, — уверенно ответил он. — Не могу же я бросить вас одну в столь сложное время.

Это был удар под дых, а с учётом того, что и Ракель твердила то же само — практически двойной удар. Теперь мне придётся скрываться от них обоих. Отвода глаз, конечно, должно хватить…

— Хосе Игнасио, с Катариной поедет мой человек, — недовольно сказал Рауль. — Он сделает всё, что нужно, а ты просто будешь мешаться под ногами. Строго говоря, Катарине можно было бы не ехать, но ей наверняка захочется проститься с семьёй, с домом, с городом, где жила.

В переводе на язык наших договорённостей: посидеть пару дней в Сиятельном корпусе и скопировать нужную книгу.

— И ты хочешь, чтобы она делала это всё в одиночестве? — возмутился Альварес. — Катарине нужна поддержка, и я ей её обеспечу.

Он расправил плечи, показывая готовность защитить меня от всех бед мира. Наверное, будь я настоящей Катариной Кинтеро, мне бы это польстило, но сейчас Альварес воспринимался лишь как досадная помеха. Он настолько плотно меня обложил, что я даже дышать в сторону Сиятельного корпуса опасалась. Даже прогуливаясь с Ракель, он постоянно отслеживал не Диего, а меня.

— Ты хочешь, чтобы у неё с тобой были связаны исключительно отрицательные эмоции? — лениво протянул Рауль. — Дело твоё, конечно, но уверяю, мой человек прекрасно со всем справится, а потом исчезнет из жизни Катарины.

Ещё бы не исчезнуть тому, кто не появится. Но на Альвареса этот довод впечатление произвёл. Он отметил, что сам Рауль не рвётся в сопровождающие, и принял нужное решение.

— Если рассматривать с такой стороны, — неохотно сказал он, — то возможно, Рауль, что ты прав. Но это не отменяет того, что я хотел бы как-то помочь несчастной девушке.

— Не беспокойся, вместе с законником я отправляю с Катариной целительницу.

На удивление, Альвареса эти слова не только не успокоили, напротив, он опять преисполнился подозрениями.

— Рауль, с чего такая забота о Катарине?

— Не хочу, чтобы ходили сплетни, что мне наплевать на личную ученицу, — ответил тот.

— Пока ходят сплетни обратного толка, — Альварес намекнул на то, что мы продолжали парами выслеживать Диего.

Выслеживание было достаточно хаотичным, и у Диего, имей он злостные планы, было бы полно возможностей их реализовать. Но пока он только шлялся по университету, уделяя особое внимание Сиятельному корпусу, и даже романов не заводил ради чего его, собственно, и приглашали в Теофрению. «Усыпляет бдительность», — твердила Ракель, которую сам факт слежки, пусть и столь нерегулярной, приводил в прекрасное настроение. Она чувствовала себя на своём месте, пусть и было оно рядом с Альваресом. Ещё бы выдалась возможность застукать Сиятельного за какой-то преступной деятельностью — её счастью вообще не было бы предела.

— Мы занимаемся магией, — усмехнулся Рауль. — Катарина — очень понятливая ученица, обучается стремительно. Нельзя губить такой талант пренебрежением.

Из принца получилась прекрасная ширма. В случае несоответствия знаний на занятиях я всегда смогу на него сослаться. Мол, научил делать то-то и то-то так-то, потому что решил, что это мне подходит больше. Занятий было много, и пока теоретических, но заданий хватало. Хорошо ещё, что мне непонятные моменты объяснял Рауль, а Ракель — Альварес во время нашего героического выслеживания Диего.

— Да, горе лучше всего лечится усиленным трудом, — согласился Альварес. — Или учёбой. Когда голова делом занята, на страдания времени не остаётся.

Мы пили чай, спорить ни с кем не хотелось, поэтому я просто таскала очень вкусные конфеты из вазы и время от времени кивала, если обращались ко мне. Но обращались ко мне редко, потому что у Альвареса с принцем был совместный проект, к обсуждению которого они и перешли, после чего оба перестали обращать на меня хоть какое-то внимание. Я уже подумывала, не удрать ли, пока это возможно, но тут внезапно в дверь постучали и в помещение вошёл Диего.

— Добрый день, Ваше Высочество.

Фразу он произнёс совершенно нейтральную, но как-то так, что ни малейшего уважения к принцу в ней не просматривалось. Нас же с Альваресом он проигнорировал, словно мы были предметами обстановки. Тем не менее Рауль спокойно ответил:

— Добрый день, дон Дарок. Чему обязан?

— Мне нужна помощь, Ваше Высочество. Я ищу девушку.

— Какую-то особенную? — съязвил Рауль. — Мне кажется, у вас недостатка в девушках быть не должно.

— Особенную, да. В ней заинтересован Его Величество Теодоро.

— Это кто-то из свиты моей сестры? — проявил непонятливость Рауль.

— Это подданная нашей страны. Если выяснится, что вы её укрываете, Его Величество Теодоро будет очень недоволен.

— С чего вы взяли, дон Дарок, что мы кого-то укрываем? По факту, вам предоставлен доступ почти всюду. Вас куда-то не пустили?

— Не притворяйтесь. Можно подумать, я не замечаю, что вы за мной следите. Девица, что обычно прогуливается с ним. — Презрительный тычок в сторону Альвареса. — Не только с меня глаз не сводит, но и пыталась прицепить следящее заклинание к моей одежде.

— Она из семьи, связанной с Легионом, — ответил Альварес, хотя обращались не к нему. — Тёплых чувств к Сиятельным не испытывает. Но следилка — это, конечно, перебор. Я с ней поговорю.

В его голосе больше прозвучало не осуждение, а восхищение предприимчивостью Ракель. Но и осуждение тоже было. Правда, на мой взгляд, относилось оно к тому, что сеньорита попалась, а не к тому, что пыталась проследить за столь подозрительной личностью.

— Конечно, перебор, — согласился Диего, обращая Сиятельный взор уже на Альвареса. — Но это заклинание должен был кто-то вложить ей в руки. Даже тупым орудием можно причинить вред. — Он опять повернулся к Раулю. — Ваше Высочество, если у вас появятся нужные сведения, будьте любезны предоставить их мне.

Прозвучало это приказом, и мне стало тем противнее, что Диего, даже не удосужился дождаться ответа, попрощался и вышел, оставив кипеть двух сеньоров от злости.

— Нет, ты видел? — вскричал Альварес. — Он ведёт себя как хозяин. Да кто он такой? Обычная Сиятельная морда! Гнать его отсюда надо. И из университета, и из страны.

Рауль едва заметно поморщился.

— Отец делает ставку на него и на Марселу.

— На него? — ошарашенно выдохнул Альварес. — Ты хочешь сказать, что вот это Сиятельное дерьмо может быть следующим нашим правителем?

— Хосе Игнасио, а что делать? — рявкнул Рауль. — Сам не в восторге, но других вариантов нет. Точнее, есть, но…

И смотреть он на меня не смотрел, но я всё равно понимала, что являюсь одним из этих вариантов. Да ещё и куда более привлекательным со всех сторон.

— Но это тоже не вариант, Рауль. Его Легион грохнет и поставит кого-то своего, — уверенно бросил Альварес. — Корона должна перейти к тебе.

Разговор вёлся явно не впервые. Альварес нападал, Рауль вяло отшучивался, хотя даже я понимала, что их династия припёрта к стенке, если согласна терпеть отвратительное отношение со стороны Сиятельных, лишь бы они вообще были. Да я для него сейчас дар Двуединого…

— Мне кажется, изначально ставка была сделана неправильно, — продолжал вещать Альварес. — Супругу нужно было тебе искать подальше, не в соседних с Теофренией странах, в которых каждому ребёнку известно, как у нас относятся к Сиятельным…

Я воспользовалась тем, что вопрос брака принца для этих двоих оказался куда занимательней меня, и сбежала. Было над чем подумать. Это сейчас Рауль говорит, что не станет меня ни к чему принуждать, а если припрёт? Не зря он столь старательно ищет выход. Уплывающий из-под носа трон — лучший стимул. Нет, я его, конечно, понимаю, и даже где-то в чём-то жалею, но вариант всю жизнь проходить под зельем не для меня. Особенно из жалости к сильному мужчине.

Вернувшись в общежитие, я обнаружила, что Ракель в комнате ещё нет, и решила, что лучшего времени незаметно пробраться в Сиятельный корпус может не представиться. Поэтому я набросала записку, в которой указала, что я уехала и вернусь либо в понедельник утром, либо в воскресенье вечером, взяла сменные вещи, тетрадку и карандаши и под отводом глаз покинула общежитие.

Отвод я нанесла правильно, потому что Ракель обнаружилась рядом с Сиятельным корпусом, нарезающая круги в ожидании Диего. Вид у неё был донельзя расстроенный неудачей со следилкой, но я в подругу верю: она непременно придумает что-то ещё.

Я нырнула в кусты, которые даже не зашуршали при соприкосновении со мной и сомкнулись за спиной, как будто никто и не проходил. И через миг я уже находилась внутри Сиятельного корпуса перед надутой горгульей.

— Донья, вы совсем про нас забыли, — проскрипела она.

— Вовсе нет. Просто у меня не было возможности прийти раньше. Но теперь я тут на несколько дней. И все эти несколько дней буду заряжать кристалл, — обрадовала я местную хранительницу. — Поэтому мне нужна спальня. Но не оранжевая, а что-то поприличней.

— Оранжевая — одна из самых приличных… — задумалась горгулья. — Есть ещё совсем скромный вариант для тех, кто внезапно засиял в обычной семье.

Скромный вариант оказался как раз по мне: ни тебе неприличных картин на стенах, ни излишней пышности в обстановке. А вот всё, что нужно, — есть. Я осмотрелась и бросила в кресло свои вещи показывая, что остаюсь тут.

— Сиятельной донье неприлично в такой комнате жить, — пробухтела горгулья.

— Сиятельной донье не надо отвлекаться на роскошь, — ответила я. — Она будет заряжать кристалл и сидеть в библиотеке. Кстати, а кормить чем-то Сиятельную донью тут будет?

— Разумеется, — оскорбилась горгулья. — Это я перед тем показывала, что у нас ничего нет. Нечего всяким лезть в Сиятельные тайны. Вы будете ужинать сейчас, донья?