Обреченная для красного дракона

Однако я подчинилась. Мы все подчинились. Высыпали на выгоревшую стараниями Мислава лужайку. Следом побежали слуги и стражники. Из тех, кто не успел перебраться в королевство. В замке не осталось никого. Только Таммин. Но и она не собиралась там задерживаться. Шла за нами. Настолько быстро, насколько могла, разбрызгивая везде темную мерзость, а та прожигала ковры, оставляла пятна на полу и стенах.

Когда старуха появилась на крыльце с сумасшедшей улыбкой на губах, все охнули в унисон. Эта женщина выглядела так, будто сама смерть нам явилась. Дракон невольно прикрыл меня собой. А я…. Я торопливо выглянула из-за его спины, ибо успела разглядеть нечто странное и теперь желала убедиться, что мне не померещилось.

— Ты тоже это видишь? — спросил Бран благоговейно.

— Да, — ответила я полушепотом, вспомнив то, что несколько минут назад прокричала Минерва. Знахарка считала, что Таммин заражена и, кажется, была права.

Я словно увидела всё в новом свете. И бывшую невесту дракона, и то, что с ней происходило. Старуху покрывали раны. Невидимые для всех. Кроме меня и Брана. Они были не совсем обычными. Из них текла не кровь, и даже не та жижа, которую Таммин разбрызгивала направо и налево. Это была слизь мерзкого зеленоватого цвета.

— Так странно, да? — спросила я Брана.

— Кажется, их можно убрать, — пробормотал он, задумчиво наклоняя голову. — Понятия не имею, откуда я это знаю. Просто знаю.

— Да. Всё так странно. Но очевидно.

Мы просто сделали это. Одновременно подняли руки. Я провела по воздуху справа налево, Бран слева направо. Одна из ран на лице Таммин исчезла. Мы повторили движение и избавили ее от другой раны.

— Работает, — констатировал Бран, даже не удивившись этому факту.

Потому что это было прозрение. Мы внезапно осознали то, что присутствовало рядом всегда. Просто только теперь настало время всё осознать.

Осознать, принять и воспользоваться.

— Что происходит? — потребовал ответа дракон.

Он, как и все остальные, не видел ран Таммин. Не понимал, что мы с Браном делаем.

— Не мешайте им, — шепнула Зора. — От них двоих сейчас исходит та-акая магическая мощь, какой я прежде не видела.

— Хорошо, — согласился дракон, но в голосе звучала тревога.

Впрочем, сейчас мне не было дела до его реакции. Я просто работала. Мы работали. В унисон. Стирали раны Таммин одну за другой. Поначалу она не реагировала. Будто и не замечала ничего. Но чем больше ран мы убирали с тела, тем меньше жижи она разбрызгивала. А когда с рук стали падать лишь капли, старуха яростно взвыла.

— Я до вас доберусь! — заорала она и ринулась в толпу, явно не представляя, на кого именно пытается напасть. Вероятно, на первого, кого получится поймать.

Но и мы с Браном не медлили. Заканчивали работу, избавляя Таммин от последних ран.

Мы успели. Когда старуха схватила-таки одну из замешкавшихся пожилых служанок, ничего дурного не случилось. Обе женщины лишь покатились по траве. Ни жижи, ни повреждений. Вообще никаких последствий. Не считая страха, которого натерпелась служанка.

Дракон догадался, что всё закончилось. Схватил Таммин сзади и заставил подняться. Она завизжала, накинулась на него, желая вонзить когти в плоть. Но от них не осталось следа. На руках теперь были самые обычные ногти. И даже ни капельки не длинные.

— Какие вы молодцы, — похвалила нас Зора. — Отличную работу проделали.

— Значит, всё кончено? — спросил дракон.

Он схватил запястья Таммин, и держал ее на расстоянии, не позволяя себя касаться. Но та продолжала вопить и пыталась пинаться.

— Ваша быв… хм… Эта дама больше не представляет опасности, — подтвердила Зора. — Магической энергии ноль. Но я бы не надеялась, что она будет вести себя смирно.

— Придется запереть, — проговорил дракон со вздохом.

Он всё равно жалел Таммин. Да, совсем недавно сам пытался ее убить. Но сделал это, потому что та не оставила иного выбора. Но сейчас, когда она превратилась просто в злобную полоумную старуху (без намека на магию!), Родерик не желал ей зла.

— Это легко исправить, — вмешалась вдруг Минерва и… подула с ладони на Таммин.

Та вмиг перестала бесноваться. С лица сошли ярость и ненависть, оставив странное полудетское выражение. Таммин расплылась в глупой улыбке и уселась на выжженную землю. Широко зевнула, посмотрела на нас непонимающим взглядом.

— Я стараюсь не пользоваться этой способностью, — поведала Минерва, пока мы изумленно взирали на Таммин. — Это забвение. Она всё забыла. Всё-всё. Теперь она как чистый лист. * * *

— Что ты решил? Как поступишь с ней? С Таммин?

Мы с Родериком сидели на крыльце под небом, усыпанном звездами. Слуги, стражники и магички разошлись. Но после того, как мы с Браном привели в порядок замок. В смысле, избавили его от жижи, которую разбрызгала бывшая невеста дракона. Мы стирали кляксы на полу и подтеки на стенах точно так же, как убирали раны Таммин. Те исчезали, как по волшебству. А прочем, это и было волшебство. Наше с братом личное волшебство. Добравшись до границы между двумя “замками”, мы остановились и решили, что займемся той частью завтра. Чувствовали, что без старухи ничего дурного не случится. Уж точно не за ночь. А мы нынче потратили немало сил.

— Так ты ответишь? — спросила я мужа, делавшего вид, что не услышал моего вопроса о Таммин.

— Переедет в твоё королевство. Будет жить в каком-нибудь поселении. На свежем воздухе. Я найму людей, дабы ухаживали за ней. Главное, чтоб находилась подальше от нас.

— Хорошо, — пробормотала я, сама не понимая, как отношусь к решению мужа.

С одной стороны, Таммин исчезнет, с другой, план дракона — это не самый худший способ провести остаток дней. Не взаперти, а на природе.

— Не нравится моё решение? — спросил дракон прямо.

— Да. Нет. Не знаю.

— Предпочтешь запереть Таммин?

— А ты этот вариант не рассматривал?

— Нет. Она — дряхлая сумасшедшая старуха. Что с нее взять? Да, раньше она заслуживала наказания. Но годы, проведенные в одиночестве в прослойке — это всё равно, что заточение в темнице. Думаю, свое оно отсидела. Пусть проведет остаток дней в покое. Насколько это возможно для женщины с помутившимся рассудком.

Звучало здраво. И всё же меня не покидало ощущение, что дракон заботился о бывшей невесте, потому что чувства не ушли до конца.

Старуха она теперь или нет, неважно. Раньше то была той, которую он любил.

— Ты пытался убить Таммин, — напомнила я. — Не раздумывая выпустил пламя. А теперь бережешь, думаешь о покое для нее.

— Я не пытался убить. Я решил это сделать и делал. Таммин спасла жуткая магия другой части замка. И, да, я не раздумывал. Я не прочь обеспечить ей спокойную старость. Причины уже объяснил. Но в тот момент я приговорил ее к смерти. Она разрушала прослойку. Прослойку, без которой ты умрешь. Выбор был: Таммин или ты. Он был очевиден.

Меня пробрал озноб.

Ну и ну!

Таммин или я. Одной — смерть, другой — жизнь. Мощно.

Впрочем, не мне жаловаться, верно?

Дракон, тем временем, провел рукой по моим волосам, задержал прядь в пальцах.

— Я хочу, чтобы ты жила, Тереза.

— Рада слышать, — пробормотала я, чувствуя себя неловко, уязвимо. — Не подумай, что не благодарна, Родерик. Хм… Или лучше называть тебя Дэрк?

— Лучше первый вариант. Дэрком меня звали все те, кто в последствии предал. Это имя напоминает о былом. А ему лучше уйти. Раствориться в небытие. Есть настоящее и будущее. Хочу смотреть только вперед, — он, наконец, отпустил мои волосы и спросил: — Так что ты собиралась сказать?

— Я хотела спросить… Какие новости во Дворце? Ты не был у нас несколько дней. Я понятия не имею, что происходит в королевстве.

— А мне показалось, ты не об этом хотела поговорить… — дракон усмехнулся. — Но будь по-твоему. Дела в королевстве идут неплохо. Клавдий и Мислав под замком. Будет суд, как ты и требовала. Но участь обоих незавидно. Народ не прочь видеть их на виселице. Особенно Клавдия. Он столько вреда подданым причинил, что теперь даже я не кажусь им кошмаром. Но все ждут тебя, разумеется. Свою будущую Королеву.

Я предпочла пропустить последнюю фразу мимо ушей. И уж точно не заострять на ней внимание.

— Что с Александрой? Как она… хм… на новом месте?

— Я не интересовался ее впечатлениями, — дракон закатил глаза. — Мне доложили, что проблем с переездом в старый замок Клавдия не возникло. Александра живет в довольно строгих условиях. И так будет всю ее оставшуюся жизнь. Лусия пока во Дворце. Остается под домашним арестом. Закатывает истерики. В изгнание она не хочет, служить в храме — тоже. Остается выдать ее замуж. Но я не завидую будущему мужу, кем бы он ни оказался.

— А Принц Томас? Что с ним?

Родерик едва заметно улыбнулся.

— Не называй его Принцем. Просто Томас. Принц один. Бран. Что до сына Клавдия и Александры, у нас состоялся обстоятельный разговор, когда его игра в молчанку закончилась. Мне понравился этот юноша, как ни странно. Совсем не похож на родителей. Видно, вся гадость Лусии досталась. В общем, Томас никогда не желал получить трон. Он желает путешествовать, приносить пользу королевству, ведя переговоры с другими правителями. Я подумал, что это не худший вариант. В конце концов, он ваш с Браном двоюродный брат. Пусть подучится и служит на благо семьи и королевства, коли есть желание. Что думаешь?

— Ты веришь, что он искренен?

— Верю.

— Тогда я согласна.

Мы помолчали. Потом дракон без предупреждения по-хозяйски притянул меня к себе, обхватив руками бедра.

— Так о чем ты хотела поговорить на самом деле, Тереза? — спросил он, глядя мне в глаза с толикой веселья. — Ты задавала столько вопросов о Таммин.

— Я… я просто… Я хотела…

Родерик понял, что ничего путного я не скажу, и просто заткнул мне рот поцелуем. Нахальным и требовательным. Я не отстранилась. Потому что мне нравился его напор и, что греха таить: я соскучилась по его ласкам и… по нему самому, пожалуй, тоже. И какая разница, видит нас сейчас кто-то из окна или нет? Мы женаты, в конце концов.

Однако Родерик отстранился. Снова посмотрел в глаза, наверняка, разглядев там желание, легко разожжённое и без драконьей магии.

— Не надо сравнивать себя с Таммин, — проговорил он, продолжая прижимать меня к себе. — Она предательница. И всегда была лгуньей, ищущей выгоды.

— Я тоже лгала. Ты забыл? Я попала сюда под видом Лусии.

— Тебе приказали и, подозреваю, не оставили выбора. Ты лгала о своем имени, но не о том, кто ты есть. Ты всегда была собой. Дерзкой, но сильной и благородной. И именно такая ты заставила меня вспомнить, что жизнь не закончена, и многое возможно.

Он не сказал каких-то важных слов. В смысле, личных слов. Но из его уст это было равносильно признанию в любви. К тому же, какой смысл отрицать его отношение ко мне? Родерик не раз доказывал его поступками.

Я ничего не ответила. Прильнула к его губам. Так же жадно, как и он считанные мгновенья назад.

Но насладиться поцелуем нам не дали.

— Не хочу мешать, но… — раздался рядом голос Брана.

Мы отпрянули друг от друга и уставились на моего призрачного братца, который так нахально прервал нас в очень личный момент.

— Что случилось? — спросил Родерик, верно рассудив, что Бран не стал бы лезть без веской причины.