Сводный брат бесит

Глава 37

Я выхожу из школы и тут же ищу глазами машину Данила. Сегодня наше первое свидание. Автомобиль Громова припаркован в метрах двадцати, и я стремительно направляюсь к нему, не боясь, что меня увидит кто-то из одноклассников или учителей. Мне абсолютно все равно, даже если кто-то доложит маме.

— Привет! — не успеваю захлопнуть дверь машины, как тут же оказываюсь в крепких объятиях Громова.

— Привет, — он целует меня в губы жадно и настойчиво, как будто не видел целую вечность и скучал. Хотя мы расстались только сегодняшним утром, когда Данил привез меня в школу. — Машка моя, — выдыхает сквозь поцелуй.

Когда он произносит слово «моя», губы сами собой расползаются в глупой счастливой улыбке.

— Это тебе, — Данил тянется к заднему сиденью и вручает мне букет роз.

— Ого, — завороженно смотрю на цветы. — Спасибо.

Нежно-розовые и белые розы собраны в аккуратный букет и завернуты в сиреневую бумагу. Я подношу цветы к лицу и глубоко вдыхаю их аромат.

— Они прекрасны, — целую Даню в губы.

— Для самой прекрасной девушки самые прекрасные цветы.

Данил поворачивается к рулю и заводит автомобиль.

— Куда мы едем? — спрашиваю, застегивая ремень.

— Сначала пообедаем, а потом сюрприз.

При слове «сюрприз» в груди появляется приятное волнение. Я обожаю сюрпризы, а получать их от Данила, кажется, теперь мой новый вид удовольствия.

Мы приезжаем в дорогой итальянский ресторан в центре Москвы. Данил знает, как я люблю пиццу и пасту, поэтому другое заведение для нашего первого свидания он выбрать не мог. Мне снова легко с Данилом, как и четыре года назад. Мы много говорим и смеемся, он рассказывает мне забавные случаи из Швейцарии.

Но только теперь мы больше, чем друзья, и это будоражит во мне восторг. Мы сидим за столиком не напротив друг друга, как это всегда было раньше, а рядом, на одном диванчике. Даня обнимает меня за плечи и между историями о своей школе целует и шепчет что-нибудь нежное.

Не помню, когда последний раз мне было так хорошо. Я абсолютно точно и бесповоротно влюблена в Данила Громова и готова признаться в этом не только самой себе, но и ему. Но, конечно, молчу. Я хочу, чтобы Данил первый сказал мне эти три заветных слова.

У меня крутится на языке вопрос про его бывшую девушку или даже девушек, но в итоге решаю не спрашивать. Зачем тащить в наши отношения посторонних людей, которые остались где-то в прошлом? Ну была у него там подружка, может, даже и не одна, и что? Сейчас же у Дани только я.

— Машка, у меня крыша от тебя едет, — зарывается лицом в мои волосы на затылке.

У меня от тебя тоже.

— Ой, да ладно тебе, — кокетничаю.

— Угу, Маш.

Мы заходим на новый поцелуйный круг. Наверное, на нас уже странно поглядывают официантки. Ох, мне абсолютно все равно, и я ничуть не стесняюсь так много целоваться в общественном месте. Я восхищаюсь Данилом. Тем, какой он красивый, умный и интересный одновременно. А еще очень нежный и заботливый. Просто самый лучший.

После ресторана Данил везет меня в далекое Подмосковье в противоположной от нашего дома стороне. И не говорит, куда, потому что сюрприз. А я уже вся извелась, гадая, что же такого интересного и загадочного он приготовил.

Только одно омрачает дорогу: всюду на столбах и рекламных щитах области висит портрет Сергея Юрьевича с подписью «Наш кандидат! Голосуй за Сергея Громова, измени жизнь Подмосковья к лучшему». По Данилу видно, что его тоже это напрягает. Как только начались плакаты, он замолчал и смотрит ровно в лобовое стекло, сцепив челюсть.

— Как думаешь, твой папа выиграет выборы? — осторожно спрашиваю.

— Не знаю… Пока у него самый высокий рейтинг. Посмотрим, что будет дальше.

— А ты хочешь, чтобы он выиграл?

— Мне все равно.

— А зачем он решил пойти на выборы?

— У моего отца всегда были большие амбиции. Ну и он чиновник до мозга костей.

— А что будет, если он не выиграет? — не унимаюсь.

Даня пожимает плечами.

— Не знаю, Маш. Мне все равно. Ну расстроится, наверное. Позлится какое-то время. Может, на следующие выборы тогда пойдет. Я не желаю ему проиграть, но в то же время мне абсолютно все равно, выиграет он или нет.

Я осторожно скашиваю взгляд на Данила. Лично мне его папа всегда казался вполне милым и приветливым: и давно в детстве, и сейчас. Но у Дани с ним отношений нет совсем, и это как-то грустно. Даже я со своей мамой общаюсь больше и лучше, чем Данил с отцом. Странно, почему у них так сложилось.

Мы еще не приехали на место сюрприза, но я уже догадываюсь, что это будет, и расплываюсь в улыбке до ушей. В паре километров от нас в небе летают красивые воздушные шары.

— Боже, Даня… Я, вообще-то, боюсь высоты!

Он смеется.

— Да брось, с нами будет пилот.

В груди загорается огонь предвкушения. Да, я действительно боюсь высоты, но полетать в небе на воздушном шаре — это же мечта!

Данил паркуется на специальной парковке рядом с другими автомобилями. Держась за руки, мы заходим в помещение администрации. Даня называет свою фамилию, и нас ведут к нашему шару. Он уже надут и в форме огромного красного сердца.

— Привет, ребята, — здоровается с нами парень лет тридцати. — Меня зовут Кирилл, и я буду вашим пилотом. Сейчас проведу вам краткий инструктаж по технике безопасности, и мы отправимся в небо, где вы сможете встретить закат.

Наверное, пилота нужно слушать внимательно, но я в таком восторге от происходящего, что не могу ни на чем сконцентрироваться. Небо над нами украшено разноцветными шарами: желтыми, красными, синими, зелеными.

Мое сердце заходится бешеным ритмом: то ли от страха, то ли от радости и предвкушения полета. Не знаю, не могу понять. Да и не важно. Главное, что я впервые вы жизни испытываю подобные эмоции.

Наконец-то мы залезаем в корзину. Даня обнимает меня сзади, а пилот принимается проделывать манипуляции с огнем над нашими головами — и вот мы уже отрываемся от земли.

В крови происходит резкий выброс адреналина.

— Боже, Даня, мне страшно, — визжу и зажмуриваюсь.

Он крепче сжимает меня в руках и смеется над ухом.

— Не бойся, я с тобой, — нежно целует меня в щеку, а я осторожно со страхом разлепляю веки и смотрю на стремительно удаляющуюся землю.

Дух захватывает. Под нами зеленая трава и лес. Мы летим все выше и выше, и вот я уже вижу реку. Ветер колышет мои волосы, а сердце то замирает, то, наоборот, пускается вскачь. Я чувствую тепло Данила. Он продолжает обнимать меня со спины и нежно целовать в висок и щеку.

— Посмотри прямо, — говорит на ухо.

Я отрываю взгляд от земли и смотрю ровно перед собой. Небо окрасилось в теплый розово-оранжевый цвет, а огромный шар солнца спускается за линию горизонта.

— Даня, это самый красивый закат в моей жизни, — выдыхаю.

Он не отвечает. Кладет подбородок на мою макушку и, хоть я и не вижу, но знаю, улыбается. Я не достаю из сумочки телефон и не фотографирую закат. Я хочу запечатлеть его в своей памяти. Хочу навсегда запомнить каждый оттенок неба. Розовый и оранжевый становятся темнее, а солнце опускается еще ниже. Я жадно всматриваюсь в горизонт, боясь упустить малейшую деталь.

Мне хочется остановить это прекрасное мгновение, но время идет, и чем ниже опускается солнце, тем темнее становится небо.

— Приступаем к снижению, — объявляет пилот.

Я силой отрываюсь от горизонта и поворачиваю голову к Данилу. Мы завороженно смотрим друг на друга, не произнося ни слова. Он нежно гладит меня ладонью по щеке, я разворачиваюсь к нему всем корпусом, и мы одновременно тянемся друг к другу за поцелуем.

— Сегодня был лучший день в моей жизни, — говорю, когда мы соприкасаемся лбами.

— И в моей.

Даня прижимает меня к себе, и я, уютно устроив голову на его груди, продолжаю смотреть на небо, которое уже покрыли сумерки.