Я знаю

Глава 18

Lina Lee, Ваня Дмитриенко — Ты со мной

"…Я с тобой,

Потому что влюбилась, как дура,

Но знаешь,

Зато я почувствовала себя живой…"

Прислонившись к окну электрички, слушала музыку в наушниках, взглядом провожая поля и деревья, ещё больше покрывающиеся снегом.

Зажмурила глаза, вспоминая сегодняшнее утро.

Алиев не опоздал. Даже больше. Я спустилась на первый этаж, а парень уже стоял в холле.

— Доброе утро.

— Привет, — буркнул парень в ответ, забирая мои сумки.

— Ты не выспался?

— Не выспался.

— Так написал бы мне, — забеспокоилась я. — Нет проблем, я бы сама добралась. Давид!

— Ася, успокойся. Мне только в радость.

Да, радостью за версту несёт.

Парень удивлённо обернулся. Я что, сказала это вслух?!

— Ох, Громова, рано или поздно придёт время…

— Какое придёт время?

Тот только хмыкнул.

В машине Давид вдруг стало резво интересоваться моими родителями. Ими мне было хвалиться только в радость.

— Ты очень их любишь.

— Очень-очень, — закивала я. — Они у меня самые лучшие.

Парень вызвался провожать до самого поезда.

Куртка другая, на вид ничуть не теплее. Ни шапки, ни шарфа.

— Снова холодно? — заметил мой взгляд Давид.

— Мне холодно на тебя смотреть, — пожаловалась я.

— Ты любишь дарить подарки?

— Ты доверяешь моему вкусу? — засмеялась я, понимая, на что он намекает.

Мы остановились на перроне. Встали друг напротив друга. Алиев не стал отвечать, а я и забыла, что задала вопрос.

Давид вдруг поднял руку и аккуратно положил на щёку. И рука такая тёплая. И синий взгляд такой пронзительный. От блаженства я прикрыла глаза и чуть подалась вперёд. Парень нежно коснулся горячими губами моего лба. Я открыла глаза и, нахмурившись, посмотрела на Давида.

— Что? — улыбнулся тот.

— Думала, что ты меня поцелуешь, — смущённо сказала я. — На прощание.

— Знаю, что ты думала, — криво улыбнувшись, ответил парень. Кивнул на вагон. — Садись, не мёрзни.

Я нехотя повернулась к поезду.

— Напиши, как приедешь.

— Пока, Давид.

Тот лишь кивнул, проследив, чтобы я, наконец, забралась в вагон.

* * *

На вокзале меня, как всегда, встретил папа.

— До-оча, наконец, — подскочил он и сразу стиснул в объятиях. — Мать уже переживает, куда ты пропала. По телефону, говорит, почти не разговариваете уже, — и сочувственно добавил: — Совсем учёба голову задурила?

— Сложно бывает, да, — главное, что не соврала. По телефону я с мамой меньше разговариваю совсем по другому поводу. По такому Давидному поводу.

Пока мы ехали домой, папа вкратце рассказал про их с мамой будни. В целом, ничего не поменялось. Уже в квартире папа сдал меня маме неизменным полотенцем на плече в объятия и вдруг с хитрой улыбкой куда-то убежал:

— Девочки, я скоро! — и только хлопнула входная дверь.

— Вот точно с Валерой со второго этажа договариваются про зимнюю рыбалку, — сузила глаза мама, забирая у меня из рук куртку.

— Зимняя рыбалка? — ахнула я. — Мам, а не рано? Совсем же недавно морозы стукнули.

— И я боюсь. Но кричат оба, мол, не бойся, Лена, мы не дураки, не полезем…

Мы обе напуганно промолчали. Хотя на календаре уже декабрь. Да и правда, не дураки.

— Ладно, пойдём на кухню, солнышко. Ты меня прости, конечно…

— Ма-а-ам, — успокаивающе протянула я.

— Посмотри ты на себя. Худая, как щепка, — вмиг запричитала мама.

Знала бы мама, на что я променяла её жаркое в горшочках и морковный пирог с тыквенными семечками, то лично приставила бы мне Давида в качестве охраны.

Уже на кухне я честно справилась со своей порцией, пока мама ласковым взглядом пробегала по моему лицу.

— Скучаю по тебе, малышка.

Слова "Я тоже, мам" застряли в горле. Это правда, я тоже скучала. Но вдруг поняла, что скучаю по Давиду, которого видела три часа назад. И которого увижу завтра. Который всю жизнь мне перевернул.

Я огляделась. Всё такое родное, домашнее. Я даже себя виноватой почувствовала, что в такую минуту единения с мамой думаю совсем про другого человека.

Обычно я спрашивала про работу родителей или про дела соседей. А мама рассказывала, что видела и слышала что-то новенькое про моих одноклассников или просто друзей детства.

Обычно.

Но не сегодня.

Я решилась.

— Мам, — я сделала глубокой вдох. — Мама, расскажи, кто мой отец?

Улыбка на лице мамы даже не дрогнула. Но я почувствовала.

— Ну кто ж? Александр Громов, которого, видимо, консервированные огурцы в подвале съели.

Я промолчала.

Мама вздохнула.

— Ма-ам, нам пора про это поговорить, — подтвердила я ей своё настроение, положив свои руки на её ладони.

Мама нежно погладила мои кисти большими пальцами.

— И ты всегда знала, доченька? — смущённо спросила она.

— Конечно.

— Откуда?

— Мам, — усмехнулась я, — я же рыжая, а вы тёмненькие с папой.

— Твой биологический отец, кстати, тоже рыжим не был, так что плохой ты детектив, — грустно рассмеялась мама, — зато его мама была. Ты очень на неё похожа.

— Кто они? — осторожно спросила я.

— Настенька, — мама обхватила мою руку своими тёплыми ладонями, — если тебе нужны имена их, то я скажу. Да только мне вспоминать придётся. Не ужасные они люди, но и хорошего они ничего нам не сделали… Он бросил меня, твой… тот отец. В нашем институте учился. Я влюбилась без памяти, и он, как мне казалось, тоже. Но судьба решила иначе, точнее… Его мать решила иначе. Он послушал её, и вот… расстался со мной. Там такая история была… Расстался, когда я беременная тобой уже была. А Саша всегда любил меня, говорит, — мама тепло улыбнулась. — Я уже в академ уходила, когда Громов вдруг ухаживать за мной начал. Сначала поверить не могла, а уж когда он мне вдруг сделал предложение! Согласилась. И я ни дня не пожалела! Надеюсь, и Саша не пожалел.

Мама вытерла слезу. Я и сама не заметила, как и мои глаза увлажнились.

В раньше рассказанной мне истории было всё совсем по-другому. В одном университете учились, влюбились, женились, ребёнка родили. Мама и правда пару курсов пропустила, но потом нагнала всё. А потом и вовсе переехали из города М в маленький городок неподалёку. Да, поначалу сложно было. Квартира, деньги, работа, ребёнок. Но мои родители справились.

У меня всегда были подозрения. Но я каждый раз всё это отметала. Зачем ворошить прошлое, если мы все очень счастливы? Но сейчас вдруг мне это показалось очень важным.

— Почему ты раньше не спрашивала? — спросила она, вытирая бегущую на моей щеке слезу.

— Я чувствовала, — ответила я, прижимаясь щекой к маминой руке. — Тебе ведь грустно иногда было, да? Не всегда, конечно, но было.

— Настенька…

— Маленькая я вообще иной раз ничего не понимала. Любишь, обнимаешь, смеёшься. А иногда гладишь по волосам и плачешь…

— Я плакала?..

— Давно… да.

— Настя! — ахнула мама, прижав руки к губам. — Девочка моя. Милая моя девочка, прости…

— Ты не виновата, — перебила я, замотав головой. — Мам, расскажи всё. Хочу… знать.

— Настенька, прости, давно надо было это сделать, — мама решительно вытерла слёзы. — Просто… Вот я счастлива сейчас, веришь. Я так счастлива! Единственное, что все эти годы гложет меня… Я его мать просто забыть не могу. Отца того твоего, дурака простила, — мама махнула рукой, — он молодой был, глупый, пусть и влюблённый. Но вот что она натворила. Пусть бы ничего не вышло у нас. Но зачем было так грешить да менять чужую судьбу? Счастлив ли он теперь там далеко, зная, что тут растёт его дочь?

— Далеко? — вдруг в горле встал ком.

— Мать его как в ссылку отправила, — мама пожала плечами. — Настенька, он говорил мне эти слова прощальные и сам плакал. Я тоже плакала. Но недолго, — мама нежно улыбнулась.

— И где он сейчас? Тот… отец?

— Не знаю, доченька. Не узнавала я. И мне даже неинтересно. Мать его умерла давно. Может, он здесь и не появляется больше.

— И он не искал тебя? Меня?

Мама снова пожала плечами.

— Может быть, и искал. Да только у кого бы он это узнавал. Друзей близких в городе М у меня не было, чтобы кто-то подсказал ему, где нас найти.

Я кивнула. Вот и узнала я всю правду. Почему-то от этой правды только грустно стало.

— Настенька, — ласково позвала мама, — ты простишь меня?

— Мам, ты что? Всё в порядке.

— Моя маленькая, — мама потянулась ко мне, прижала к себе.

— Уже не маленькая, — сказала я, усмехнувшись.

Мама быстро отодвинулась, взглянула в глаза.

— Ты очень-очень хорошая и красивая девочка. Я даже думать забыла про ту семью и не вспоминала до сегодняшнего дня. Давно отболело, веришь? Люблю тебя. Люблю тебя с любыми волосами. Веришь, солнышко?

— Верю, — улыбнулась я. — Мои волосы ещё одному парню нравятся.

Я смущённо поправила прядь.

— Так и знала, что это не учёба, — рассмеялась мама. — А парень-то тебе нравится?

— Конечно, — радостно кивнула я. — Он сын одного хирурга. Мой, кхм, одногруппник.

— Федя Магомаев? — напрягла память мама.

— Нет-нет. Я тебе про него никогда не рассказывала.

Ни разочка за три с половиной года.

— Расскажешь? — мамины глаза аж заискрились.

— Да пока нечего рассказывать. Вчера только первое свидание было.

Опуская некоторые подробности, конечно. Но вчерашнее свидание действительно было первым.

Входная дверь открылась. Мы с мамой синхронно повернулись в сторону прихожей.

— Девочки мои! — на всю квартиру прокричал папа, разуваясь.

— Саша, не рано ли? — сразу стала в позу мама.

— Рано что?

— Ты думаешь, что я не поняла, куда ты лыжи навострил, хитрый жук!

— Леночка! Какие такие лыжи?

Я радостно наблюдала за шутливой перепалкой родителей, как вдруг вспомнила, что обещала написать Давиду, когда приеду.

Забыла.

Быстро подскочила, подлетела к сумке в поисках телефона.

Один пропущенный.

Перезвонила. Ответил сразу.

— Да?

— Давид, привет.

— Здоровались уже, — усмехнулся парень. — Как доехала?

— Хорошо, — ответила я, направившись в свою бывшую комнату. На душе стало так легко и тепло, что мамин пирог с мятным чаем даже рядом не стоял.

Я хотела к Давиду. Вот прямо сейчас. Да, я хотела пропустить сегодняшний такой любимый вечер с родителями, когда мы пересматривали какой-то старый фильм по десятому разу, и уехать.

Это что-то невероятное.

— Ася?

Мне почему-то показалось, что Давид без слов всё понял. Каждую мою мысль.

Я в шоке осмотрелась. Домой же приехала. К родителям. Куда меня всегда тянуло. Что со мной вдруг случилось?

— Ты встретишь меня завтра? — охрипшим голосом спросила я.

— Конечно.

— Какие сегодня планы?

— На юбилей к Смолину-старшему пойдём. А у тебя?

— Фильм будем смотреть.

— Какой?

— "Белые росы" давно не пересматривали, — прилегла на кровать, прижимая телефон близко-близко к уху.

— То есть на приключенческие боевики в кино тебя даже не приглашать? — по голосу было слышно, что Алиев улыбается.

— Приглашай. С тобой на любой фильм пойду, — прошептала я.

Давид шумно вздохнул.

— Во сколько ты завтра приезжаешь?

— В пять с чем-то вечера.

— Понял.

— Побегу, меня мои потеряли, — с сожалением сказала я, слыша, как мама зовёт меня с кухни.