Девочка в наследство

Глава 9

Кристина

Вот же гад! Как же я его ненавижу! Пытаюсь испепелить эту зарвавшуюся рожу взглядом, но если бы все было так просто.

Тимофей довольно скалится. Играем с ним в гляделки. С трудом сдерживаюсь, чтобы не зарычать от досады и не запулить в него чем-нибудь тяжелым. Например, вон той статуэткой Будды, которая стоит над телевизором.

Этот тиран прослеживает мой взгляд и хмурится.

– Даже не думай, пигалица, – да уж, в сообразительности ему не откажешь.

Не зря же ему крестный все дела поручил.

– А чем тебе пригрозил крестный, что ты прям кинулся меня опекать? Ты же до этого не особо интересовался моей жизнью. Да ты даже не узнал меня в универе, – все же женская натура берет верх, а любопытство выползает наружу.

– Не твое дело, – пронзает меня взглядом, – ты поняла и услышала мое предупреждение?

– Хм, огласите весь список, пожалуйста, что мне запрещено?

Разумеется, я узнаю в своих корыстных целях. Не хватает ещё под его дудку плясать. Обойдётся!

Тимофей словно разгадывает мой план. Прищуривается, а я давлю в себе желание спрятаться за диван. Но так я только покажу, что он прав и меня так просто раскусить.

– Сама догадаешься, ты ж вроде утверждала, что не глупышка, – одергивает пиджак, а я в очередной раз залипаю на его фигуре.

Плечи широченные, сам весь подтянутый. Огонь мужик, только вот нутро оставляет желать лучшего. Наташка бы его быстро на лопатки уложила, а я вот предпочла кусаться.

– Ну, узнать я могу только методом проб, а ты сам сказал, что тебе есть чем заняться, кроме как приезжать сюда и нянькаться со мной.

Пытаюсь выглядеть невинной овечкой. Смиренно складываю ручки по швам и опускаю глазки в пол. Не знаю, что бы ещё такого сделать, чтобы уловка сработала. Слышу шаги, и в поле зрения появляются ноги Тимофея. Тут же передергивает от ощущения тепла и силы, которые исходят от его тела. Во мне то и дело вспыхивает желание прижаться к нему, вдохнуть аромат парфюма, но это будет глупо. Поэтому заставляю себя стоять на месте и даже двигаться боюсь, чтоб не соприкоснуться с ним.

– Дорогая моя подопечная, – елейный тон заставляет меня вздрогнуть и поднять глаза, – как ты думаешь, что нельзя делать хорошим и воспитанным девочкам?

Наклоняется ближе ко мне, и я могу увидеть светлые блики в его темных глазах. От этого зрелища перехватывает дыхание. У него глаза, оказывается, не черные, как я думала. Синие. Настолько темнючие, что возникает визуальный обман.

– Пить и курить? – выдавливаю из себя улыбку.

Тимофей хмыкает. Засовывает руки в карманы брюк и вопросительно вздергивает бровь. Мол, продолжай, я внимательно слушаю. Значит, с этим я попала в яблочко. Хотя, в принципе, я и так не увлекаюсь ничем таким.

– Гулять и спать с мальчиками? – Его резкий вдох, раздувшиеся ноздри и глаза, наполненные бешенством, чуть ли не отправляют меня в эйфорию. – А клубы?

– Обойдешься, – рычит сквозь стиснутые зубы.

Его телефон прерывает нашу игру в угадай-ку, и я с облегчением выдыхаю.

– Да, – отвечает, не глядя, и хмурится.

Слышу визгливый женский голос, от которого внутри все неприятно сжимается. И это мне он запрещает общаться с другими?

– Я занят, Линда… – При звуке имени не выдерживаю и громко фыркаю, и тут же меня пронзают строгим взглядом. – Сегодня не жди, пока.

Кладет трубку, а я начинаю громко хохотать.

– Линда? Серьезно? Это что, имя элитной проститутки? – выпаливаю на одном дыхании и сгибаюсь пополам.

Живот отзывается спазмом от затяжного приступа хохота, а я не могу остановиться. Перед глазами встает образ престарелой путаны с дряблой кожей и сожжёнными перекисью волосами, приклеенными ресницами и в вызывающем одеянии, возлегающей на кушетке с позолотой. Линда, надо ж было додуматься!

– Ты на поворотах аккуратнее, пигалица, – недовольно шипит Тимофей, пряча телефон в карман.

– Ой, – перестаю смеяться и округляю глаза, – это что же, – несколько раз щелкаю пальцами – как это назвать? Будущая жена опекуна – кто она мне будет? – Тебя можно поздравить со скорой свадьбой?

Кажется, я слышу рык Тимофея, и мне это, признаться, доставляет дикое удовольствие. Это так круто – быть для него не пустым местом, и пофиг, что его трясет от меня, а глаза мечут молнии в попытке прикончить меня.

– Ты когда-нибудь договоришься, пигалица.

Хмыкаю и рискую приблизиться к его лицу. Щеку обжигает его дыхание, мое же застревает в легких.

– И что ты сделаешь, господин опекун? – мой голос звучит хрипловато и даже соблазнительно.

Зрачки Тимофея расширяются, пробуждая во мне желание отпрянуть, но я заставляю себя стоять на месте. Поворачивает лицо, оказываясь в паре миллиметров от моих губ, и прищуривается.

– Просто. Не. Беси. Меня, – чуть ли не по слогам произносит Тимофей и стискивает мое запястье.

Дергаюсь в попытке вырваться, но он сильнее.

– Хорошо, папочка, не буду.

А вот сейчас я точно перегнула, потому что Тимофей дергается, словно от удара, и отталкивает меня.

– Вот зараза мелкая… Точно выпорю, договоришься.

Разворачивается и уходит, оставляя меня в одиночестве и со спутанными чувствами. Надо что-то делать, а то вот такие перепалки меня до добра не доведут. Как бы избавиться от этой ненужной опеки?

Падаю на диван и включаю телевизор. Мне так проще собрать мысли в кучу, когда квартира не утопает в тишине. Нет ощущения, что разговариваю сама с собой.

Время почти час ночи, надо бы спать, потому что завтра я фиг встану в универ – еще и получу выговор за это. И во всем виноват будет этот тиран.

– Так, Кристюша, надо что-то придумать, – размышляю вслух. – Бесить этого тирана и дальше или просто смириться на ближайшие восемь месяцев и играть роль послушной девочки, что совсем не в моем стиле.

Замолкаю. Хватит ли у меня силенок, чтобы противостоять такому монстру как Тимофей?

– Ну а что я теряю? Немного нервных клеток, зато есть вероятность, что я освобожусь от гнета его опеки, – постукиваю пальцем по подбородку, – и без средств к существованию.

Пожимаю плечом. В конце концов, можно подработку найти и перестроиться. Аппетиты уменьшить.

Глаза слипаются, а мне так лениво идти на кровать, поэтому падаю прям тут, на диване. Чем не ложе?

– Ну что, крошка, готова перевоспитываться? – вкрадчивый голос проникает в сознание и заставляет вздрогнуть. – Или ещё поиграешь с папочкой?

Зловещая усмешка на красивом лице, и вот я уже опрокинута на кровать, а опекун нависает сверху. Прожигает взглядом, не дает пошевелиться.

Даже дышать становится тяжело от его веса.

– А я как раз думаю, каким способом тебя воспитать? И склоняюсь к тому, что все же заткнуть твой грязный ротик будет вернее всего.

Тишину комнаты пронзает звук расстёгивающейся ширинки…

С трудом разлепляю глаза, понимая, что это жужжит будильник на телефоне. Нащупываю его на полу и пытаюсь отрубить. Телефон снова начинает вибрировать в руке.

– Да что за фигня? – бурчу под нос и смотрю на дисплей.

Наташка.

– Чего тебе не спится?

– Полевая, ты с дуба упала? Время двенадцать, тебя где носит, мать твою? – подруга распаляется, пока до меня медленно доходит смысл сказанного.

Двенадцать?

– Как двенадцать? – вскакиваю, позабыв о том, что засыпала на узком диване.

С грохотом и матами приземляюсь на пол. Ягодицу обжигает боль, и я не сдерживаю скулежа.

– Кристофер? – в голос подруги проникает волнение.

Я же безуспешно пытаюсь собрать себя в кучу и принять вертикальное положение. Мать его, все же проспала из-за этого гада!

– Я скоро буду, – благо до универа не так далеко, за двадцать минут долечу, да и перемена большая, – прикрой меня. Скажи, что у меня началась морская болезнь.

– На суше? – фыркает подруженька. – А ладно, что-нибудь придумаю. Давай по-шустрику прилетай.

Угукаю. Прыгаю в первое попавшееся под руку платье – джинсовка. Собираю волосы в высокий хвост, на бегу чищу зубы и надеваю балетки. Все, красотка готова.

Доезжаю до универа в рекордные пятнадцать минут и, с пути снеся парочку возмущенных студентов, врываюсь в холл. Наташка при виде меня округляет глаза. Я же, поправив сумку на плече, вздергиваю нос и пытаюсь выровнять дыхание.

– Ну точно метлу напрокат взяла. Номерком поделишься?

– В смысле? – что-то сегодня я не в форме и юмор Наткин не понимаю.

– Да ты на себя посмотри, – роется в сумочке и достает зеркальце.

Смотрю на растрёпанную прическу и сглатываю.

– Ведьма, – выдыхаю, захлопывая зеркальце.

– Не меньше, – подруга поднимает палец вверх и кивает с важным видом.

– Мне нужна твоя помощь, – резко перевожу тему и ловлю заинтересованный взгляд Наты.

– Внимательно, – даже ко мне подается.

– Мне нужно избавиться от моего опекуна.

Ната выгибает бровь и проводит большим пальцем по горлу. Округляю глаза.

– Ты дурная, что ли? Не так же.

Подруга ржет, и оглядывается назад. Глаза Наташки вспыхивают неподдельным интересом. Решаю поговорить по пути в нужную аудиторию.

– И каким образом это делать собираешься ты?

Задумчиво накручиваю прядь волос на палец, пытаясь донести до подруги свою идею. У самой пока каша в голове, но надо что-то делать с этим ненормальным тираном, который решил, что может вот так вмешиваться в мою жизнь и ничего ему за это не будет.

– Если честно, я не знаю, как это все провернуть. Может, вдвоем что-нибудь придумаем, а?

Смотрю с надеждой на подругу, которая постукивает пальцем по подбородку.

– Хм, выбесить его, чтобы он свалил в закат?

Нас прерывает звонок на пару, и мы, зайдя в аудиторию, усаживаемся за парту. Преподаватель появляется вслед за нами.

Среди пары мне на телефон падает сообщение. Номер не записан в контактах, и это ставит меня в тупик. Кому я могла понадобиться?

«Ты ещё и пары прогуливаешь? Не сильно ли много косяков, пигалица?».

От злости сжимаю телефон в руке и уже собираюсь запустить его в стену, но Наташка вовремя разгадывает мои намерения и хватает меня за руку

– Ты чего удумала? – шипит мне на ухо.

Поворачиваю экран к подруге. Она пробегается глазами по сообщению и закусывает губу. Точно сейчас взорвется от приступа смеха. А мне вот совсем не смешно.

Кто доложил Тимофею, что я сегодня опоздала? Ректор? Да на кой я ему нужна, чтоб он следил за моими прогулами?

«Не лезь ко мне, ладно? Я сама разберусь!».

«Как же, разберешься! Ещё один прогул – и ремнем отхлещу».

Задыхаюсь от возмущения, и на плечо ложится Наташина голова. Подруга читает сообщение и все же не выдерживает – начинает громко хохотать, чем отвлекает от лекции преподавателя. Он поворачивается, поправляет очки и окидывает нас грозным взглядом.

Я закрываю ладонью рот подруге и виновато улыбаюсь.

– Я что-то пропустил, господа студенты? Чему посвящено веселье?

Я краснею чуть ли не до корней волос, пока Наташка пытается отдышаться, стряхнув мою руку с лица.

– Простите, мы случайно.

Преподаватель скептично выгибает бровь, но возвращается к объяснению темы, и я облегченно выдыхаю.

После окончания пары Ната тянет меня в буфет.

– В общем, предлагаю начать с клубешника.