Дракон Моих Кошмаров, или Не злите Ведьму

Глава 41

Еще секунда, и мне конец.

Но мага останавливает пронзающий ушные перепонки рык. Дракон молнией пролетает над нами, цепляя крепкими лапами профессора, и выбрасывает его поодаль, как тряпичную куклу.

Поток ветра от взмаха огромных крыльев поднимает в воздух клубы пыли, и я вижу, как черный крылатый зверь опускается на землю и тут же трансформируется в человека. В его сторону летят молнии, но мой муж ловко ставит барьеры.

Один защищает меня, другой — его.

Он уходит все дальше в облако пыли, и я почти ничего не вижу. Лишь слышу взрывы сталкивающихся друг с другом энергий и боюсь, что с Эзером может что-то случиться.

Я не выдерживаю, хочу выйти из укрытия, но тело все еще не подчиняется. Однако оно вдруг встает. Ноги сами ведут меня к облаку пыли, и сердце предательски сжимается. Если Азель все еще мной управляет, тогда… победа на его стороне.

От мысли, что с Эзером могло что-то случиться, в груди растекается такая боль, что хочется согнуться пополам. Но вместо этого тело наклоняется и поднимает с земли клинок. Тот самый, которым Охотник причинял боль всем ведьмам.

Ноги делают еще два шага вперед, и я останавливаюсь, не понимая, что вообще тут происходит. Вижу, как дракон нависает над Азелем и победа вот-вот будет за ним. Готова заплакать от радости, но нет.

— Не спеши. — Псих скалится и указывает в мою сторону.

Эзер не собирается вестись на уловку, но замирает, увидев у моей шеи острый клинок.

Кто его держит? Я.

— Дай мне уйти, или ей конец! — требует псих у дракона. — Как, ты думаешь, она сюда попала? Её тело в моей власти! Один мой приказ, и она проколет свою тонкую шею. Что быстрее, моя мысль или твой кулак?

— Освободи ее немедленно. — Звучит сталь в голосе дракона.

В его глазах бешеная ярость. Он готов растерзать мага, но понимает, что, как только замахнется, Охотник отдаст свой последний приказ.

Мы оба умрем. И Азель, и я.

Пытаюсь совладать с телом, но это, ясное дело, не удается. Я полностью во власти психа! О Стихии, помогите мне! Просите какую угодно цену, но не ставьте Эзера перед этим выбором!

— Если я ее отпущу, ты тут же убьешь меня, — не соглашается Охотник.

— А если не отпустишь, если с ней хоть что-нибудь случится, то ты будешь молить о смерти каждую секунду своей бесконечно долгой жизни. А я верну свою жену даже с того света, если потребуется. Никто не отберет у меня истинную. Даже смерть. Ты понял?

— Не горячись, дракон, — просит Азель. — Хорошенько подумай, что лучше: дать какому-то преступнику уйти или позволить любимой женщине пострадать, а? Может, все-таки договоримся?

Эзер не отвечает, рычит, и я понимаю, какой выбор он делает в эту минуту.

— Дай клятву, — требует дракон. — Заключим контракт, который ты не сможешь нарушить. Уговор будет простым: я отпущу тебя сейчас, а ты навсегда уберешь свои грязные лапы от моей жены!

— Нет! — хочу прокричать я, вспоминая несчастных ведьм, обреченных на адские муки взаперти, но голос мне не подчиняется.

Этот преступник должен быть наказан, а не отпущен! Пусть лучше я умру, чем он убьет кого-то еще или нескольких! А он убьет! Такие не останавливаются!

— Не только отпустишь, но и не будешь преследовать, — требует Охотник.

— Об этом и думать забудь. У тебя будет пять минут на то, чтобы убраться. Либо так, либо закончишь свой век прямо тут, — отрезает Эзер.

— По рукам! — соглашается охотник и тянет к дракону ладонь.

А я замечаю видимые только ведьминскому глазу потоки черной магии на пальцах. Обманщик! Он не хочет договариваться, он хочет убить!

Как сообщить Эзеру об этом? Как предупредить?! Еще секунда… Нет!

— Это ловушка! — кричу я. Кричу так неистово, что сама едва не глохну от звука собственного голоса.

Как? Как мне это удалось? Откуда внутри столько силы?

— Не смотри! — Эзер моментально реагирует и направляет пальцы Алезя к его же сердцу.

Но, прежде чем его приказ долетает до меня, убийца падает на землю. Напряжение во всем моем теле отступает, и я понимаю, что мною больше никто не управляет.

— Что ты со мной сделал? — Охотник охает. Смотрит на свои руки так, будто они принадлежат кому-то другому. — Я не чувствую сил!

Он меняется прямо на глазах. Темные волосы начинают седеть и за считанные секунды становятся полностью белыми. Кожа стареет и покрывается глубокими морщинами.

Еще несколько мгновений — и перед нами тот самый профессор, немощный, слеповатый, дряхлый.

— Ты знаешь, что бывает, если направить отобранную магию против того, кто ее отобрал? — спрашивает у него Эзер. — Она испепеляет себя, аннулируя ритуал Взаимствования жизни.

— Нет! Нет! — завопил скрипящим голосом старец и принялся судорожно трогать свое лицо. Но его крики тут же стихли, когда Эзер накинул на него магические путы и кляп.

Будучи уверенным, что Азель больше не сможет ни навредить, ни сбежать, дракон решительно подошел ко мне и прижал к себе так крепко, что захотелось плакать. Сложно поверить, что весь этот ужас закончился.

— Все позади, Рина. Он больше никому не сможет причинить зла, — словно прочитав мои мысли, утешил Эзер.

— А ведьмы? Они свободны? — беспокоилась я о сестрах.

— Раз ритуал обнулен, то их ничто не держит, — заверил муж, и я уткнулась носом в его крепкую мощную грудь, не зная, как еще выразить благодарность за то, что он спас меня. Нас.

Порыв ветра ударил в спину, вздымая новые клубы пыли в воздух. Я обернулась и увидела, как в нескольких метрах от нас опустились два дракона: темно-зеленый и огненно-красный. Еще миг, и они обратились в двух знакомых и уже полюбившихся мне напарников Эзера.

— Вот же гоблин! Все сам сделал! — выругался Рекил, глядя на скованного путами преступника.

— Летать надо быстрее, — отчитал его Эзер.

— За тобой угонишься, ага, — только и сказал напарник.

— Разберетесь здесь сами?

— Конечно, — кивнула Мари, а затем взглянула на меня. — Ты как?

— Теперь в полной безопасности, — произнесла я именно то, что сейчас чувствовала, находясь в надёжных объятиях мужа.

Эзер кивнул друзьям и проговорил самую теплую фразу: «Идем домой, любимая».

Взял за руку, и я готова идти с ним хоть на край света. Но стоило сделать шаг, как я замерла.

— Рина, что такое? — Эзер напрягся.

— Ты видишь их? — спросила я, глядя на одиннадцать девушек в белоснежных платьях, раздуваемых порывами ветра.

— Кого? — не понял Эзер.

— Ведьм, — шепчу я.

— Они здесь? Ты видишь их прямо сейчас? — дракон не понимал, потому что его глаза не видели того, что было доступно моим — ведьминским.

Но поверил мне, когда я кивнула. Сделала шаг навстречу сестрам, не отпуская пальцев мужа. Скользнула глазами по лицам, которые раньше видела разве что на портретах. А теперь вот они все — передо мной.

— Теперь вы свободны? — спросила я сестер.

— Благодаря вам, — ответила та, что стояла в самом центре. Белокурая, красивая с лисьими синими глазками. Именно ее голос чаще всего обращался ко мне из ниоткуда.

— Мы, наконец, отправимся за Грань, как и положено, — добавила рыжая девчонка, стоящая по правую руку от блондинки. — Позволь отблагодарить тебя.

— Вовсе не нужно, мы же сестры, это долг.

— Ведьмы не отказываются от магии. За Гранью она нам будет не нужна. И пусть после обнуления ритуала к каждой из нас вернулись лишь крупицы, но, объединившись, они дадут тебе силу, — заверяет блондинка и, не дожидаясь моего ответа, выставляет руку вперед ладонью вверх.

Остальные ведьмочки: блондинки, брюнетки, шатенки и рыженькая, повторяют ее жест. В их развернутых к небу ладонях-лодочках зреют маленькие светящиеся сферы размером со сливу.

Они поднимаются в воздух и медленно плывут ко мне, а затем опускаются прямо на кожу, проникают сквозь нее в плоть, в жилы, и я ощущаю, как моя магия растет. Она не взрывается, не пугает, она гармонирует, соединяя меня с живой силой природы еще крепче.

— А теперь пора прощаться, — говорит блондинка с грустной и в то же время легкой улыбкой.

— Погодите! — окликаю я, прежде чем девушки успевают развернуться. — Могу я что-нибудь сделать для вас? — спрашиваю. Мне сейчас так хочется им чем-то помочь. Мне это просто необходимо.

Ведьмы молча переглядываются, словно общаясь между собой мысленно, а затем главная кивает.

— Если ты сделаешь для наших семей то же, что сделала для Энн, мы будем очень благодарны, — шепнула она, глядя на девушку, мать которой я когда-то повстречала на ярмарке и уняла ее боль.

— Обещаю, — дала я слово, ведьмы улыбнулись и одна за другой повернулись к закату.

Шаг. Второй. Третий, и все они растаяли в воздухе, будто дымка по утру.

Теперь они за Гранью. Они больше не помнят боли. Они не помнят себя и скоро снова родятся, чтобы прожить новые жизни.

Пусть эти жизни будут счастливыми и продлятся до самой старости, наполненной звонким заливистым смехом любящих внуков и правнуков.

— Я с тобой, родная. — Прозвучал над ухом голос Эзера.

Дракон прижал меня к себе. Он словно чувствовал мою душевную грусть, разделял ее, поддерживал и оберегал меня.

Как же я благодарна Стихиям, что повстречала его. Пусть я буду его тылом, его очагом, а он — моей крепостью и защитой. Пусть наша любовь будет вечной, как наречено Стихиями и вязью истинных.