Не мой прекрасный принц

— А ты храпишь, — хохотнул орк.

— Не правда! — возмутилась я, осматривая окрестности.

Мы прибыли в маленькую деревушку, в которой домов насчитывалось не более двадцати. Крошечные, неказистые, они жались друг к другу, словно пытаясь укрыться в безопасности.

На горизонте дребезжал робкий, едва зарождающийся, рассвет.

— Где мы, Дагон? И зачем сюда приехали?

— Забрать мое сокровище.

— Сокровище?

Никогда бы не подумала, что орк, подобно сказочному лепрекону, будет прятать драгоценности в различных местах. Интересно, что же там? Золото? Оружие? Или, зная Дагона, непонятные чертежи?

— Да. Уехал ненадолго, а самое ценное уже разбежалось. Теперь, вот, приходится ездить и собирать.

Я уставилась на мужчину с самым глупым видом, не понимая, о чем вообще он говорит.

— Разбежалось? — как дура, повторила за ним.

— Угу. Тебя просил не выходить лишний раз из дома. И что же по итогу? Возвращаюсь домой, чудом уцелевший, решаю посетить городок по пути, чтобы пополнить запас провизии, а там переворот, переросший в гнездо разврата, — орк зашепелявил, явно перекривляя на последних словах меня. — И правит всем этим — моя маленькая принцесса.

— Не правда! Ничего я там не правила! Это все Каймон. Он меня вообще из твоего дома украл.

— Да? Интересно, как же этот хлыщ решился пробежать на территорию злых орков-людоедов?

— Ну, не он, а его наемники.

— Допустим, — величественно кивнул Дагон. — Далее, отправляясь к троллям и предчувствуя подвох, оставляю Трагана в порту. Позволяю ему играть в карты, не вылезать из кабаков и перепробовать всех местных шлюх. Что же делает он? Тащиться в эту глушь! Еще и с моим Тыром!

— Траган! — радостно оживилась я. — Он жив? Знаешь, когда Гро-Домин сообщил о… о твоей смерти, я пыталась спросить о Трагане. Но все шарахались, отмалчивались. Будто его и не было.

— Ожидаемо, пташка.

— Подожди, — я зарделась, — так твои сокровища — это я и Траган?

Орк лишь хмыкнул:

— Я надеру братцу задницу, как только встречу. Сокровище! Тыр — мое второе сокровище!

— Какой еще Тыр?!

— Сциталиус.

Я окинула Дагона задумчивым взглядом.

— У него имя есть? Никогда не слышала.

— А никто и не должен слышать, в этом секрет приручения сциталиусов.

Интересно, это если я буду называть эту ящерицу по имени, то она повиноваться будет? Надо будет попробовать.

Тыр… Вспомнилась моя авелонская кобылка, белоснежная будто снег и с идеально гладкой, длинной гривой. Я назвала ее Белладонной, в честь героини одной любовной баллады. А тут, Тыр.

— Дурацкое имя, — пробурчала я. — Сциталиус, смертоносный и дикий. И Тыр! Дагон, что у тебя с фантазией?!

— Не бурчи. Скоро ему приведут самку, назовем ее Луноликая.

— Эй! Это обидно!

— Зато красиво, — оскалился орк.

Я сверлила его злобным взглядом из-под нахмуренных бровей. Орк не реагировал, извиняться не торопился.

— Так и быть, орк, — благосклонно произнесла, — я прощаю твою грубость.

— И правильно, я же орк, какие тут манеры.

Не сдержавшись, я радостно хихикнула. Все-таки, мне его так не хватало!

К этому времени, мы подъехали к самому дальнему домику, который в отличии от других, мог похвастаться добротной крышей, чисто выбеленными стенами и маленьким заборчиком, за которым была привязана коза да сновали несколько кур.

Дагон помог мне спуститься с повозки, взял за руку и решительно направился к калитке. Стоило сделать шаг, как откуда-то со двора прибежала маленькая, рыжая собачка и грозно затявкала на нас. Вслед выбежал уже знакомый, злобный шарик по имени Сия.

В этот же момент дверь дома распахнулась и нам на встречу вышла женщина.

Сначала вид у нее был грозно-настороженный, но стоило ей рассмотреть Дагона, как он сменился на добродушно-радостный.

— Ох, какой гость! — раскинула она руки, излучая радушную улыбку.

— Здравствуй, Зельде.

Орк, выпустив мою ладонь, тепло обнял свою знакомую.

Я насторожилась, принялась пристально рассматривать ту, которая посмела обнимать МОЕГО орка.

— Кто это там у тебя? — выглянула она из-под плеча Дагона.

— О, это моя жемчужина. Кете, поди сюда. Познакомься — Зельде, мать Трагана.

— Это же…

Ее глаза удивленно округлились, а пухлая ладошка прикрыла изумленно приоткрывшийся рот.

Подойдя немного поближе, я заметила, что она гораздо старше, чем показалось сначала — едва ли не ровесница моего отца, а уж он стар, как пень!

Но выглядела Зельде на чудо свежей — не портили ее ни паутинка морщинок около глаз, ни острый, крупноватый нос. А фигуру ее, пухлую и ширококостную, язык бы не повернулся назвать грузной. Пышная и румяная, словно теплая булочка.

Под мягким взглядом янтарных глаз, я невольно расплылась в робкой улыбке.

— А ты прям все знаешь, Зельде, — вмешался Дагон.

— А как же! Еще твой отец мне как-то миниатюру привозил, только там помладше принцесса. Простите, Ваше Высочество, я реверансов не знаю, — женщина слегка склонила голову.

— Не стоит, — мягко остановила я ее. — И обращение такое излишне. Называйте меня Кете.

Удивился даже орк, бросил на меня искоса задумчивый взгляд, но обошелся без ядовитых комментариев.

— И где же наказание мое главное?

— Ох, спит он! Совсем измученный приехал! Тощий, как вобла!

Дагон рассмеялся и, направляясь к дому, ответил:

— Еще скажи, что не кормим в Джахаре птенчика твоего. Жрет, как три лошади да пакостит, как тысяча чертей.

Еще бы сказал, что гадит будто стадо сциталиусов! Что за орк! Точно, никаких манер.

Я бросила на Зельде обеспокоенный взгляд, ожидая, что такие слова в адрес сына могут задеть ее, но она лишь весело засмеялась в ответ и согласно кивнула.

Я метнулась следом за Дагоном, не желая отставать.

В доме, состоявшем из сеней и одной комнаты, где располагалась огромная печь, несколько сундуков, стол да деревянные лавки, было тихо и уютно. Пахло выпечкой и покоем.

— И чего это мы спим? — гаркнул Дагон.

Траган, которого я до этого и не замечала, подпрыгнул на печи и ошалело заозирался.

— Ух, — выдохнул он. — Дагон? Чего разорался в такую рань?

Я едва сдержался смешок, чтобы не привлекать на себя внимания. Меня дико веселил контраст общения между братьями. В Джахаре Траган был вежлив и послушен, здесь же представлял собой заспанного ворчуна, который просто разговаривает с братом, без оглядки на статус.

— А как не орать на тебя-то? — возмутился мой орк. — Тебя плетями выпороть надо и на позорном столбу пол дня назначить. Я тебя, о чем просил? Сидеть в порту и никуда не высовываться. А ты сюда притащился, еще и Тыра моего забрал!

Траган, ворча и угрюмо сопя, слез с печи, почесал макушку.

— Понимаешь, — начал он, — там по-другому нельзя было. Я же не просто по прихоти сюда приехал. Мне пришлось сбежать!

— Да? Интересно, что же там напугало моего самоуверенного братца?

Дагон оперся о стену, сложил руки на груди и принялся ждать ответа.

— Чертовы тролли! Они напали на меня, отобрали все деньги и пытались взять в рабство.

— Хм, — Дагон скучающе зевнул. — Вот думаю, тебе пятьдесят плетей всыпать? А может, до конца жизни заставить чистить стойла сциталиусов?

— Это еще за что?!

— За вранье! Совсем обнаглел, за дурака меня держишь?

Траган примирительно поднял ладони, успокаивая рычания брата.

— Хорошо, успокойся. Я же просто пошутил. Вот, только, тролли там правда были! Я проиграл им все деньги! Со стороны этих жуликов был настоящий грабеж! А потом…

Повисла тишина, которую прервал зловещий голос Дагона:

— Что, потом?

— А потом я проиграл Тыра, — тяжело сглотнув, ответил Траган. — Но, я же знаю, как ты его любишь! Я не мог позволить им отобрать Тыра! Пришлось отступать.

— ТЫ ПРОИГРАЛ ТЫРА?! — рев моего орка могли бы слышать и в Джахаре.

— Да, но я его им не отдал ведь!

Со стороны Дагона последовала такая брань, что у меня кончики ушей заалели, а я же мысленно удивилась, прислушалась, чтобы запомнить. Мало ли, еще пригодится в будущем.

— Хватит тебе, — выступила я вперед и, взяв Дагона за руку, погладила пальцами тыльную сторону его ладони. — Чего ты так ругаешься? Главное, что живы все. И Тыр твой, тоже.

— Госпожа! — удивился Траган. — А вы здесь почему?

Дагон, смягчившийся, растерявший свой пыл, но все еще хмурящий брови, буркнул:

— Потом это все обсудим. А сейчас, отведи меня к Тыру!

Когда Траган повел разгневанного Дагона к его дражайшему сциталиусу, который был припрятан в лесу, Зельде всерьез принялась меня откармливать.

— Ешь, ешь, — приговаривала женщина, подливая мне в кружку свежее, козье молоко.

Я обреченно гипнотизировала взглядом откушенный пирожок, который, кажется, был десятым по счету. Мой желудок уже категорически отказывался принимать хоть каплю, а женщина все никак не успокаивалась.

— Давай, чтобы среди орков жить, надо быть крепче, крупнее. А то сожрут и не подавятся.

Я хихикнула.

— Зельде, ты так хорошо знаешь, что там за серпентарий?

— Еще бы!

Я и сама не знаю почему, но с ней было так легко и просто, что уезжать не хотелось. Я даже не заметила, как легко мы перешли к фривольным обращениям, нагло игнорируя этикет.

— А ты долго там прожила?

— Лет семь, я была фавориткой в гареме отца Дагона. Признаться, я бы жила там и дальше, но после смерти Шаны не поверить в проклятье было сложно. И тут еще одна беременность…

Я сочувственно сжала пухлую ладошку женщины и осторожно спросила:

— Извини, если тебя это задевает, но мне очень надо знать — что тогда произошло?

— Ох, — она плюхнулась на лавку, устремила взгляд куда-то вдаль и заговорила, — я и сама не до конца понимаю, почему так вышло. Я попала в гарем случайно, орки устроили набег на мою деревню, а я была юная, смелая. Кинулась защищать маленьких детей, хоть они на них и не посягали особо. Тогда меня и заметил Ронах. Хозяйка его дома, мать Дагона, умерла спустя несколько месяцев после рождения сына. И Ронаха покорило то, что я готова была сражаться с вооруженными воинами за чужих, по сути, детей. Сначала я выполняла роль няньки в гареме, лишь спустя время мы полюбили друг друга. Я слышала про проклятие орков, но отмахивалась. Считала, что это глупые бредни. Когда родилась Шана, мы все были беспредельно счастливы, души в ней не чаяли. Однажды мы пошли прогуляться вдоль реки. Я следила за ней, кажется, внимательно. А она бегала ловить из воды разноцветные камушки… а потом, просто пропала. Ронах весь день нырял, надеясь найти хотя бы тело, отправил всех своих воинов прочесывать ближайший лес. Я, кажется, тогда сошла с ума. Тело нашли лишь на следующее утро, на другом берегу. Хотя, до этого там не было моей малышки.

Женщина сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться.

— Я сожалею, Зельде, — произнесла я, положив руки ей на плечи.

— А потом, — продолжала она, будто не слыша меня, — оказалось, что я беременна Траганом. Оставаться более в Джахаре я не смогла. Ронах согласился с моим решением — смерть Шаны очень отдалила нас друг от друга. Дагон уже вырос и не нуждался в моей заботе, как прежде. А жизнь Трагана была под угрозой. Поэтому, я переехала. Как оказалось, не зря. Думаю, если бы я этого не сделала, то сына бы уже не было в живых.