Любовь без имени

— Наконец-то мы в Рендории, — проговорила Элиза, стоило им пересечь границу. — Теперь на нас точно никто не нападет.

— Стоит поблагодарить его величество, — ответила Женевьева. — Предусмотрительность его солдат спасла нам жизнь.

— Да, ваше высочество, если бы не они, нас бы уже не было. Осталось пройти последний переход.

Однако вместо портала Жени вскоре увидела небольшой городишко и постоялый двор. Куда их привезли? Зачем? Хотя, не мешало бы хоть немного освежиться и сменить выпачканное платье.

— Ваше высочество, — сказал ей Уолшмит, помогая выбраться из экипажа, — до утра мы отдохнем здесь, затем позавтракаем, если пожелаете, и подъедем к порталу. Для вас уже приготовили комнату, следуйте за мной.

— Благодарю, — ответила Жени и пошла за провожатым, а его спутники остались у лошадей. — Капитан Уолшмит, скажите, пожалуйста, а тот гвардеец, который заплатил за похороны несчастного Бейла… Как его имя?

Гвардеец почему-то смутился. Что она такого спросила?

— Лучше спросите у него самого, — посоветовал он. — Простите, ваше высочество, есть вопросы, которые в Рендории не всегда уместно задавать. И имя — один из таких вопросов. Если человек пожелает, он назовется сам.

— Истинные имена, да? — вспомнила Женевьева. — Мне говорили, что у жителей Рендории три имени.

— Так и есть, — подтвердил Уолшмит. — До восемнадцати лет мы используем только прозвища, чтобы никто не смог использовать на необученном ребенке или подростке магию имен. В восемнадцать называемся вторым именем — оно тоже несет опасность, но взрослый маг может защититься от врага. Если же магия так и не раскрылась, остается прозвище — в целях безопасности. И, наконец, есть истинное имя. Его знают только самые близкие. Магия имен такова, что через истинное имя можно управлять человеком, заставить его сделать что угодно.

— Жестоко! — воскликнула Жени.

— Такова суть нашей магии, — ответил гвардеец. — Насколько мне известно, в Лидарии нет магии имен.

— Нет.

— Думаю, его величество впишет в книгу рода иное имя, не то, которым вы называетесь. Иначе вам будет угрожать большая опасность, а через вас и ему. Это сложный магический ритуал, и не каждый сможет его провести.

А затем Уолшмит о чем-то задумался, словно потерял уверенность, может его император вписать имя Жени в книгу рода или нет.

— Я слышала, у его величества проблемы со здоровьем… — робко начала она.

— Никаких проблем, — заверил ее Уолшмит. — И простите, обсуждать его величество я не стану. Если он узнает о подобном разговоре с моей стороны, о должности можно забыть.

— Император настолько строг?

— Да, ваше высочество. И очень не любит, когда его обсуждают за спиной. Поэтому давайте на этом завершим наш разговор. Ваша комната.

Уолшмит остановился у одной из дверей второго этажа. В трактире царил полумрак, час был поздний, и Жени без лишних вопросов попрощалась с гвардейцем. Элиза тут же отправилась готовить для нее ванну, а принцесса присела на край узкой кровати и задумалась. По всему выходило, гвардейцы то ли так сильно уважают своего правителя, то ли боятся. Что же он за человек, Эден, император Рендории? И почему-то начало казаться, что главный в отряде совсем не Уолшмит, а тот зеленоглазый блондин. Может, он из тайной службы императора? Его друг? Тот, кто должен рассказать Эдену о первой встрече с Женевьевой и впечатлениях от нее? В голове царил полный кавардак!

Жени с удовольствием вымылась, затем взяла из своего ларца, с которым не расставалась даже сейчас, заживляющие мази, смазала ссадины и синяки, оставшиеся после борьбы за жизнь, и легла в постель. Чужую, но чистую, это уже хорошо. Стоило закрыть глаза, как она провалилась в тяжелый сон без сновидений.