Будь моим Пассажиром

Птаха долго смотрел на него. Обычно он быстро менял настроение и как-то отшучивался, но сейчас вот этот самый взгляд никуда не делся.

— Понимаешь, брат, — тихо сказал он, — до сих пор мне с собой все было понятно. Вот есть у меня ты, надо обучить всему, подготовить, помочь выйти на дорогу. А потом…

— Суп с котом! — Вадик начал злиться. — Птах, опять же, сам говорил, что я после этого не обязан ни сваливать от тебя, ни еще что такое делать, в конце концов, мы братья или как? Я здесь и буду здесь! Если уж на то пошло, ты меня еще дофига чему научить можешь, и съездить мы еще много куда хотели, и вообще…

Он даже почувствовал, как подкатывают слезы. Потому что, реально, ну что за дела! Птаха улыбнулся, но и улыбка была такой… он решил не вспоминать.

— В конце концов, — не сдавался Вадик, — кто там что говорил про нашу роль на дороге? Что пока мы здесь, она не закончена? Так вот, ты здесь, и хрен там что закончится!

— Да… — задумчиво произнес Птаха, — пока здесь.

Вадик прекрасно понимал Анну, пообещавшую его стукнуть. Он сам был к тому близок.

— Ладно, — сказал наконец Птаха, — и то правда, что-то на меня накатило. Видно, никак не привыкну, что ты уже взрослый. И по-прежнему тут.

— Птах, — Вадик все-таки не совладал с голосом, — я никогда и никуда от тебя не денусь. Даже не надейся.

— Договорились, не буду, — наконец это был прежний Птаха. — Так оно, пожалуй, лучше.

И снова все было так, как и должно. Все те же тренировки с Некромантом и Птахой, где Вадик уже сам чувствовал: если ему и поддаются — то самую малость, чисто показать технику в замедленном темпе. Все те же занятия с Прокси, которые уже больше походили на обмен опытом двух художников. Та же учеба — оказалось, если книги просто читать и искать в сети непонятное, а не выкапывать из них строго такой ответ на вопрос, который нужен на уроке, то не так уж все и скучно. Хотя фантастику Вадик все равно любил больше. А «Ведьмака» купил себе в бумаге, найдя такое же издание, как у Форестера, и с удовольствием перечитывал, валяясь на диване. А вот играть он стал гораздо меньше — во всяком случае, гонки и файтинги забросил совсем. Неинтересно. Чего тыкать в кнопки контроллера, когда в двух шагах — родной гараж? Захотелось скорости — весь город и трасса к его услугам. «Да и файтинг найти нетрудно», — усмехался Вадик, вспоминая тех троих. А еще никто не отменял поездки в тир к Патрику. Где еще можно не только пострелять, но и от души повеселиться!

— Я помру с этими городскими! — фыркал Патрик в кружку пива, благо тир уже официально был закрыт. — На самом деле, я еще с тех пор, как Внешним не был, диву даюсь: кругом, значит, страшно таинственные правительственные заговоры, секретные технологии и тайные общества, только вот почему-то их каждая собака знает! Я тут одного прямо спросил, благо давний знакомый: вот ты, говорю, такой весь из себя законопослушный гражданин, ну и откуда ты в таких подробностях знаешь, что творится у всяких беспредельщиков? Если с твоих же слов даже на попытку издали сфотографировать камеру тебе же в глотку запихают, и это ты еще легко отделаешься!

— А он чего? — весело поинтересовался Птаха.

— А он как всегда — вот, друг брата свата знакомого сам видел, еле ноги унес, и вообще, он вот прямо сейчас ужасно рискует даже тем, что мне это рассказывает!

— «Первое правило Бойцовского клуба…» — ухмыльнулся Птаха.

— Да-да-да! Нет, он действительно ужасно рисковал — что я свалюсь под стол от смеха и уроню ему на ногу тяжелую табуретку! И смотрит еще так неодобрительно, мол, такими вещами не шутят, вот был в Питере один, полез было фотографировать, так потом только карту памяти и нашли, а кадры на ней были такие, что аж следователям плохело! Птаха, я напоминаю, у этого стола ножки хлипкие!

Птаха только махнул на Патрика рукой, хлопнул Вадика по плечу, и оба покатились со смеху. Про кого история — можно было особо не гадать.

— И это ладно, — продолжал Патрик, — это все я уже не по разу слышал. Отдельно, конечно, весело, что все такие просвещенные и нравы Внешних насквозь знают, а что перед ними тот самый Внешний сидит — ни сном ни духом! Но недавно мне кое-что новенькое принесли. Забрела тут компания крутых выживальщиков, пострелять и байки потравить. Ну, что большинство в ворота сарая не попадет — это понятно, а байки интересные. Что Внешним можно стать, только победив в поединке или на гонке — это уже банальность, это типа все знают. Но тут подробностей привалило. Дескать, если кто даже просто в разговоре ляпнет — я, мол, Внешний — так кто-то из них прямо здесь из-под земли вырастет и потребует за такие слова ответить. Поскольку они и не люди вовсе, и нечего такими словами бросаться. Птах, ты чем под стол падать, скажи лучше — опять твоя работа? По стилю вроде на тебя не похоже…

— На этот раз не моя, — хмыкнул Птаха. — А вот этого мелкого.

— Хорош себе мелкий, с тебя ростом! — возразил Патрик. — Это получается, ты уже Водитель?

Вадик кивнул. Нет, Патрика он тоже не будет просить называть его иначе. Заказчики вроде Змея — это ладно, Стас — тоже, он сам это имя и придумал… Рано. Пока рано. Марек — это для города. Тем временем Птаха рассказал Патрику про Саню, и Патрик уважительно пожал Вадику руку. «Сам бы шею свернул», — неожиданно жестко сказал он. Определенно, веселому администратору тира лучше было не переходить дорогу.

— Патрик — уникальный персонаж, — задумчиво сказал Птаха по дороге домой. — В свое время зажигал немногим меньше меня или даже Некроманта. Спроси его как-нибудь, какие легенды ходят о нем самом, очень увлекательно. Только большинство либо на этом и заканчивается, либо устает и уходит. А он засел себе в тире и фольклор собирает. Иногда жалею, что сам так не могу.

Вадик заранее нахмурился, предчувствуя очередной виток мрачного настроения, но Птаха улыбнулся:

— Хотя в тире я бы со скуки помер. А непуганых крыс еще много, — его улыбка перешла в оскал.

«А те, что становятся старше, незаметно уходят…» — сообщила магнитола. Птаха переключил трек, и Вадик был этому очень рад. Песня хорошая, но сейчас как-то не в тему.

Тем временем снова появилась активность в паблике. Вадик когда-то выложил туда фотографию страницы своего блокнота, сплошь покрытой силуэтами упитанных щенков — одной из тех, что изрисовывал в первые дни после ухода Тундры. Сам не понял, зачем — просто щенки вышли симпатичные. Внезапно ему написала уже знакомая вышивальщица — та самая, что хотела знать, как его называть сокращенно. Очень хотела этих щенков на орнамент. Вадик подумал и согласился. Щенки действительно милые, а обстоятельства их появления знать необязательно. Так что он немного похимичил с фотографией, призвал на помощь Прокси со сканером и «рассадил» щенков ровными рядами. Вышивальщица была в восторге.

А однажды проявилась Джерри. «До меня тут ветром донесло, — писала она, — что ты уже Водитель. А приезжай ко мне в Нижний! Сам или с Птахой, всех рада видеть. А то что это я вам на голову сваливаюсь, а вы ко мне нет. Вписка есть, народ у нас вменяемый».

Вадик подпер голову рукой и задумался. С одной стороны, было бы очень круто взять и самому доехать до Нижнего, не так уж и далеко, тем более со скоростями «Камаро». С другой, хотя он и знал, что Джерри не имеет никакого отношения к тусовке Сталкера, при мысли о Нижнем ему все равно было тревожно. А еще… а еще он вдруг понял, что одному ехать просто нельзя. Нельзя оставлять Птаху с этими его настроениями. «Надо, чтобы все как всегда».

«Кстати, Форестера я тоже позвала, он согласился», — добавила Джерри. Вадик решительно встал и пошел к Птахе.

— Джерри в гости зовет, — сказал он. — Нижегородская, которой я пантеру рисовал.

— А, помню-помню, это же она Некроманту грозилась начистить физиономию?

— Ну! Птах, я тут подумал… Давай вместе поедем? И… давай на «Тахо»?

— А сам погонять не хочешь? — Птаха прищурился.

— Хочу, — честно ответил Вадик. — Но мне почему-то кажется, что как-то оно неправильно.

— До сих пор чутье тебя не подводило… — задумчиво произнес Птаха.

— Да тут даже не в чутье дело, — Вадик смутился. — Я сам еще не знаю, чутье там или что… Но я не хочу ехать без тебя. Это… неправильно, говорю же, другого слова нет. И вообще — я, может, соскучился.

Птаха лишь тепло улыбнулся в ответ и сжал руку Вадика:

— Поехали, братец. Все как всегда.

— Все как всегда, — эхом отозвался Вадик, улыбаясь до ушей.