Взаимовыгодное предложение

Глава 23

Миссис Снейп обмакнула перо и, помедлив, вывела на чистой странице дневника:

Кажется, я влюбилась.

Этот факт был отмечен несколькими неделями ранее, но по-прежнему вызывал какой-то странный трепет и волнение у миссис Снейп. Порой ей хотелось обнять весь мир в этот момент, настолько она чувствовала себя преисполненной этой любовью.

Это знание пришло ко мне относительно недавно, и… я действительно люблю. Это чувство очень сильное, непривычное, но радостное. Наверное, потому, что оно взаимно. Не было пылких признаний, не было долгих монологов, не было потоков сентиментальных слез. Да и это осознание было больше похоже на откровение, быстро превратившееся в непреложную истину.

Было солнечное утро. В доме душно. В распахнутые окна лился густой весенний запах цветов (Северус учел мой вкус и под окнами чудесным образом расположились клумбы моих любимых цветов). Легкий ветер пузырил шторы на окнах, подобно парусам. Мы сидели в столовой, потягивая чай. Я рискнула добавить туда розмарина и меда. Вкус был освежающим, с легким флером сладости, и с каждым глотком я обретала бодрость духа и тела, на душе было как-то светло по-весеннему.

Мы обсуждали с Северусом записки некой Женни Маркс, опубликованные в «Frankfurter zeitung» (публикации оказией попали нам в руки). Меня восхищали слог и мастерство, с каким эта женщина писала об Англии и ее особенностях. Многие вещи казались настолько привычными и обыденными, что я и не могла представить, что кому-то они могут показаться особенными.

Северус объяснял это восприятием разных народов, которые, вынужденные приспосабливаться к условиям чужой страны, исследуют ее более живо и менее замутненным взглядом, чем обитающие в ней испокон веков. Меня поражало, с какой точностью он объяснял, почему немцы от англичан все равно во многом отличаются, несмотря на то, что мы все европейцы. И более того, я не ожидала, что Северус кое-что расскажет об Индии.

Как обывателя его поражали бытовые привычки, обряды и уставы индусов. Ему казалось странным, что у индусов нет кладбищ в привычном нам понимании, что у них множество богов, что нет возможности изменить свою жизнь независимо от рождения…

Я слушала Северуса внимательно, но в какой-то момент смысл стал ускользать, пока не остался только его голос. Я смотрела на мужа, словно бы окутанного каким-то теплым светом, ловила его жесты, подмечала малейшее изменение мимики, покачивалась на волнах его голоса и…

Истина оказалась простой и пришла так тихо и незаметно, что я даже не успела испугаться.

Я люблю его.

Вот так неожиданно просто и понятно.

Я даже улыбнулась этому открытию, чем вызвала недоумение со стороны Северуса. Впервые я не нашлась с ответом и просто пожала плечами, не пряча своей счастливой улыбки.

Миссис Снейп снова улыбнулась, перечитав эти приятные воспоминания, затем аккуратно промокнула чернила и снова принялась делиться своим счастьем с бумагой.

Близилась наша годовщина помолвки. Я неожиданно для себя решила не оставлять такое событие без внимания. Мне хотелось видеть улыбку Северуса (наконец-то мне открылась эта простая истина: любовь — это желание сделать возлюбленного счастливым). Я не придумала ничего лучше, чем отправиться к Малфоям за щенком.

Конечно, это было своеобразное испытание. Предварительно отправив лорду Малфою записку и получив благоприятный ответ, я торопливо собралась в путь в сопровождении Мэри. Только приблизившись к этому величественному особняку в Уилтшире, где чувствовалась душная атмосфера заносчивости, я чуть было не отступила, но решительно направилась к дверям. Для меня не стало удивлением то, что у Малфоев есть родовой герб, и это павлин!

Их дворецкий показался мне неприятным, чересчур высокомерным слугой, но несмотря на это он с должным почтением проводил меня широким длинным коридором в гостиную.

Роскошь — вот как можно было описать этот интерьер в зеленых и серебряных тонах. Среди этого великолепия гордо восседала леди Малфой в дневном платье. Оно могло показаться даже скромным, если бы не золотые украшения леди Нарциссы, которые, казалось, плавно текут по ее шее и изящным рукам.

Я ничуть не стыдилась своего платья для визитов, которое практически не запылилось в дороге, и смогла сохранить самообладание в ответном приветствии. На прекрасном лице леди Нарциссы застыло легкое удивление, когда она и ее пришедший супруг узнали, в чем цель моего визита.

Люди действительно слишком эволюционировали и поднялись над своими инстинктами, коль скоро удивление было вытеснено сухой вежливостью, коя отразилась в жестах и тонких выражениях, после чего лорд Малфой пригласил меня следовать за ним.

Лорд Малфой несколько расстроился, узнав, что Поль умер, и взялся лично показать мне своих роскошных собак. Я слышала от Северуса, что Расти и Тоби — подарки Малфоя в разные годы, такие знаки внимания были довольно ценны и говорили о крепких дружеских связях.

До этого я никогда не была в питомниках, даже не представляла, как это могло бы выглядеть. Чистота, ухоженный вид собак, их спокойная реакция были лучшими доказательствами того, что лорд Малфой знает свое дело и подходит к нему с душой.

Глядя на вышколенных борзых, гончих, даже огромных волкодавов и других собак охотничьего толка, но помельче, я все больше разочаровывалась.

Наконец лорд Малфой не выдержал:

— Может, у вас есть на примете конкретная порода, которой должен быть щенок?— нетерпение легким флером сквозило в его манерной речи.

— Мне нужен миниатюрный, активный и ласковый пёс, — отчеканила я. — Среди ваших великолепных волкодавов найдется что-то подобное тому... — я рассеянно оглядела питомник, — мопсу?

— Во-первых, не все здесь волкодавы, хотя некоторые из них спокойно разделаются и с медведем, а во-вторых, — Малфой с вежливой улыбкой предложил мне руку, — небольшие собаки у меня в соседнем питомнике. Идемте, попробуем поискать там — с учетом вкусов вашего супруга и моего доброго друга.

Я позволила себе понимающую улыбку и направилась за Малфоем, который уверенно вел меня совсем в другом направлении. Сердце неуловимо дрогнуло при виде золотистых, коротколапых щенят. Их широко расставленные уши показались мне слишком большими, но, несмотря на это, они все равно были милы. Казалось, что эти самые уши передают их оживленный нрав. Острая мордочка взрослой небольшой собаки с умными глазами понравилась мне. Золотистая шерсть казалась густой, и мне даже захотелось коснуться их, но я остереглась.

— Это корги? — обратилась я к Малфою, указывая на этих собак.

— Вельш-корги, — Малфой кивнул. — Собака-компаньон, но все же овчарка. Дети их обожают. И даже кошки на них не шипят... — он позволил себе усмешку. — Вам нравится?

Я нетерпеливо кивнула. Это было то, что нужно! Забавная милая собака, но непременно умная, способная обучаться!

— Джим, возьми этого щенка, искупай и... подготовь, все как полагается, — распорядился лорд Малфой псарю-смотрителю. — Миссис Снейп, не скоротаете ли ожидание за чашкой чая?

Мне ничего не оставалось делать, как согласиться. За чаем я не выказывала нетерпения, поддерживая вежливую беседу о погоде. Леди Нарцисса благосклонно приняла мою похвалу поданному чаю и живо заинтересовалась моим выбором. Когда она узнала, какой породе было отдано предпочтение, то позволила себе более искреннюю улыбку и отметила, что щенки этой породы очень милы.

Погладив милого двухмесячного щенка, который забавно шевелил ушами, я спросила об оплате. Малфой сделал оскорбленный вид, дескать, для друзей семьи ему ничего не жалко. Полагаю, дело было не в великодушии, а в браваде. Или… он полагал, что у меня нет средств..? Впрочем, причины мне до сих пор неизвестны, но щенок обошелся мне в пенни. Согласно примете, необходимо дать в залог владельцу мелкую монету, чтобы животное почувствовало себя хорошо на новом месте. Я об этом не знала, чем вызвала легкие усмешки со стороны Малфоев.

Впрочем, добыть щенка было не очень трудно. Гораздо труднее было спрятать малыша от Северуса, чтобы получился сюрприз. В этом как обычно безупречно помог Шелдон. Он взял корзинку со спящим щенком и улыбнулся:

— Я все сделаю, мэм.

Вернувшийся из школы Северус ничего даже не заподозрил к моему облегчению. А на следующее утро я принесла заветную корзинку в столовую перед завтраком. Я никогда не видела Северуса настолько удивленным, смущенным и радостным одновременно. Он осторожно взял щенка, тот даже не пискнул, только хвостиком вилял из стороны сторону да шевелил своими ушами вразлет.

— У него есть имя?

— Э-э… нет. Может… назовем его По?

— По? — спросил Северус, осторожно погладив малыша по голове.

Я несколько смешалась.

— Ну… не Бусинкой же… или Хвостиком, — пришлось обратить все в шутку. — Как-то несолидно.

Мистер Снейп только усмехнулся на это.

— Хорошо. Пусть будет По.

Конечно, не обошлось и без курьезов. Нежный поцелуй слишком затянулся, и По попросту напрудил на костюм Северуса, задев и мое платье. Нас это не слишком расстроило…

Гермиона вздохнула, думая о тех поцелуях, ставшие частыми проявлениями их нежных чувств, а после слегка покраснела, вспоминая, что в доме осталось мало уголков, которые бы не стали невольной экспозицией к их собственным эпизодам «любви украдкой».

Северус был более практичен, нежели я. При виде книги я обрадовалась, но открыв ее, никак не ожидала увидеть билеты в морской круиз. На мой недоуменный взгляд Северус пояснил:

— Всего-то неделя по Ла-Маншу остановкой в Кале, Дьеппе и Гавре.

О Франции я могла только мечтать, ведь любая молодая леди мечтает о таком. Для некоторых предел мечтаний — это Лондон, а про Париж и говорить нечего! Но реальность вернула меня с небес на землю — сколько же Северус решил потратить денег? На этот вопрос он пожал плечами и достаточно подробно описал, во сколько нам обойдется это путешествие. По его словам выходило не дороже, чем наш медовый месяц, полный разъездов. Безусловно, с моей стороны еще сохранялась некая подозрительность — мне не хотелось подвергать наш бюджет таким испытаниям, в конце концов, можно провести пару недель где-нибудь на английских курортах или даже в Спайдершире…

Что подтачивало мою решимость и омрачало радость, так это морская болезнь. Я опасалась, что все путешествие пройдет в мучениях от дурноты, но… отказываться от круиза не хотелось. Ехать предстояло без слуг — Мэри уже была в деликатном положении, а на Шелдона ложилась достаточная доля работ по дому.

Как оказалось, на пароходе «Ариана» все было предусмотрено: вышколенные стюарды были готовы исполнить любое пожелание; комнаты были вполне удобны: вместо тесных коек или гамаков оказалась просторная двуспальная кровать, умывальник и даже ширма; стол был вполне разнообразен, как и развлечения.