Книга обид Карак-Азум/Громриловые кружки

* * *

Кто сказал, что некроманты безумцы? Кто сказал, что желание править и иметь неограниченную власть безумнее повадок других властителей? Каждый стремится подчинить себе других, не особо выбирая методы и то, сколько крови будет пролито ради своих амбиций. Темболее, что многие из них и без того владеют огромными силами, а Доран всего добился сам. Ему не нужны безграничные страдания живых, лишь беспрекословное верное подчинение.

Некроманты, из тех, кто изучает магические искусства, несут самое тяжёлое проклятие, ибо они обменяли человечность на умение поднимать мёртвых и повелевать ими в войнах с живущими — именно так их представляет инквизиция Империи людей.

Обычно именно люди, а не расы-долгожители, погружаются в изучение некромантии. Возможно потому, что у эльфов столь долгая продолжительность жизни, они не считают нужным продлевать её не природными методами. Гномы не имеют склонности к магии, не говоря уже о жажде осквернять почтённых мертвецов. Орки и гоблины мало задумываются о собственной смертности и не боятся смерти так, как люди. Большинство скавенов тоже слишком заняты собственным торопливым следованием пути Рогатой Крысы. Поэтому обычно только лишь люди становятся на путь, который приведёт их либо к особенно ужасному виду вечной жизни, либо к вечному проклятию. Эти отдельные личности изначально не обязательно злы. Некоторые могут жаждать знания ради знания, другие могут стремиться к бессмертию или тому, чтобы продлить жизнь тем, кого любят. В любом случае, нечто на их неестественном пути неизменно ведёт их к более тёмной дороге. Возможно, это ужас и отвращение, которые окружающие чувствуют по отношению к ним, или, может быть, пульсирующая энергия тёмной магии, что искажает их разум. Как бы то ни было, когда люди идут по пути некромантии, безумие всегда где-то рядом.

Как каждый безумец, Доран себя таковым не считал и в большей степени был прав. Ведь темная скверна магии сдерживалась в умелых терпеливых руках некроманта и направлялась в нужное русло свойственным Дорану спокойствием. Другие дела, которые отнимают множество сил и искажают разум, он доверяет своим безвольным подчинённым или этому обездоленному аристократу.

Конечно, доверять вампиру равно, что подписать себе добровольно приговор. В конце концов, вампир — эгоистичное существо, сохраняющее множество черт характера и побуждений, которыми оно обладало, будучи смертным. В то время как самые дикие из их рода существуют лишь чтобы питаться, часть жаждет владеть миром и подчинить себе живых. И всё же, несмотря на всё коварство и обаяние, вампир мёртв, у него нет ни сердцебиения, ни дыхания. Они — гниющие трупы, которых постоянно поддерживают тёмная магия и бессмертная воля. Необходимость сохранять свой внешний вид высасывает из вампира энергию, и в случае давления или злости он может открыть своё истинное лицо.

Доран отлично изучил повадки вампиров, а так же все доступные фолианты касающиеся Проклятия Нефераты. Он знал, это существо мертво, а значит, возможно, управляемо как и другая нежить. Все что нужно, это пересилить безмерную волю, уничтожить гордыню, а после схватить за горло этого наивного Сиваша.

Да, он верит в эту возможность, стоит лишь зацепиться за первый замок Порубежья. Его способности, его армия возрастут в разы, а знания наконец преодолеют застоявшиеся границы. Вот тогда он возьмётся за этих выскочек вампиров, что отказали ему в знаниях и ещё пытались сожрать, сделать послушным мертвецом, коими он сам теперь управляет.

Изучение некромантии окутано тайной. Чтобы познать тёмное искусство, изучающий должен либо найти некроманта или вампира и стать его учеником, либо отыскать запретную книгу, полную тайн бессмертия, такую, как одна из легендарных девяти Книг Нагаша. Именно эта присущая им таинственность заставляет некромантов становиться слугами графов-вампиров в надежде учиться непосредственно у повелителей бессмертия. Стоило лишь вкусить малую толику силы, и была она сладкой и дразнящей, подобно капле мёда на кончике языка. Но его отвергли, посчитали не достойным этих знаний…

Настало время поквитаться.

Доран поднял высохшую руку в повелительном жесте. Постепенно и без того серое небо затянули неестественно чёрные тучи, а позади его изодранного плаща послышался нарастающий шум. Он сжал кисть в кулак. Зелёная энергия охватила тело, искажая окружающее пространство и отпуская его почерневшую фигуру плавно впиталась в землю, убивая и высушивая всё живое вокруг.

Неутомимая, непреклонная и ужасающая она последовала за ним, восставая из земли, пропитанная злобой могильных курганов. С ней нельзя договориться, её нельзя подкупить или остановить. Она не знает ни страха, ни жалости. Ей не нужны ни сон, ни тепло, ни питьё, ни хорошая пища — это видение судьбы, ожидающей всех живых существ.

Это марш неумолимой смерти…