Школяр

Не успел как следует разогнаться, как мне отзвонились обе Зыбины. Что интересно, практически одновременно. Я собрал их в конференцию и ответил на все еще не заданные вопросы:

— Я не пострадал, задержался, чтобы помочь пострадавшим, уже выехал, буду у ангара от силы через двадцать минут и уже слил записи аварии дорожной полиции.

Меня назвали красавчиком. Аж два раза. Потом пообещали расцеловать, высказали ряд крайне нелицеприятных утверждений в адрес Кантемирова и в кои веки разошлись в требованиях: Раиса Александровна сообщила, что еще не освободилась, не может морально поддержать, но настоятельно советует отпустить неприятный опыт, а Яне, заскучавшей в «давно приземлившемся» самолете, захотелось подробностей.

Тут я смог вклиниться в их монологи и выдал свой:

— Рай, я в полном порядке. Единственное, чего хочется всей душой — это поцеловать тебя в щечку: не будь твой ИИ настолько «опытным», я бы точно впоролся в «Лилию». В общем, не переживай и готовь щечку к изъявлению искренней благодарности. Ян, подробности будут чуть попо-…

— Щечки готовы. Обе!!! — с легкой «угрозой» в голосе сообщила старшая Земляничка, пообещала, что постарается освободиться как можно быстрее, и отключилась. А ее племянница помолчала секунд двадцать, а потом ошалело воскликнула:

— О, черт — я только сообразила, КАК ты обошел эту помойку!!!

…За затянувшееся ожидание дронов доставки пришлось доплатить аж четыре золотых рубля, но оно того стоило — букеты, упакованные в «термосы», прекрасно пережили пятидесятиминутное пребывание на ледяном ветру и не скопытились.

Само собой, это подняло настроение, и с места подбора я ушел так, как будто сидел за рулем «Искорки» или «Шквала». Не тупил и дальше — пулей долетел до поворота на аэропорт, ураганом пронесся по последнему скоростному участку пути, въехал на охраняемую территорию и, заставив себя скинуть скорость до рекомендованных пятидесяти километров в час, «полз» к ангару Зыбиных еще шесть минут. А там началось веселье: Яна, все это время провисевшая на связи, внезапно возникла на верхней ступеньке двери-трапа, в мгновение ока оказалась на бетонке и рванула «в атаку» со спортивной сумкой в одной руке и соболиной шубкой во второй.

Затормозила об меня. В высоком прыжке. И обхватила всеми четырьмя конечностями. Потом, весело хихикая, докопалась до головы, оказавшейся погребенным под мехом, звонко чмокнула в щеку, слезла, сделала шаг назад и удовлетворенно заявила, что я не только «солидно» подрос, но и «прилично заматерел».

— Замерзнешь, непоседа — на улице ни разу не август! — начал, было, возмущаться я, но Земляничка заявила, что она о-о-очень горячая, выслушала мое предложение сесть за руль и отказалась. Наотрез:

— Спасибо, я оценила этот порыв души! Но когда-то пообещала тете Рае не садиться на новые машины, не привыкнув к ним на автодроме, и держу слово.

— Тогда марш в салон! — потребовал я, первым обошел внедорожник, открыл переднюю пассажирскую дверь и… вручил Яне букет ее любимых нарциссов.

Она вытаращила глаза и затараторила:

— Откуда ты зна-… А, ну да! Спасибо, Лют: мне безумно приятно, что мое маленькое личное достижение имеет значение и для тебя.

Назвать «маленьким достижением» третье место на Всеимперском конкурсе естественно-научных и инженерных проектов для учащихся лицеев, общеобразовательных школ и средне-специальных учебных заведений у меня не повернулся бы язык. Поэтому я попросил Зыбину не прибедняться, заявил, что горжусь знакомством с редкой умницей, и помог девушке забраться на пассажирское сидение. А когда она устроилась поудобнее, спросил, куда подевалась Валентина.

— Ждет моей отмашки! — хихикнула «редкая умница». — Я ж ревнива до невозможности, так что решила насладиться ВСЕЙ радостью встречи с тобой, а потом посмотреть, как ты встретишь новоявленную Слугу рода, и, если что страшно обидеться!

— Болтушка! — улыбнулся я, прикрыл дверь, повернулся к двери-трапу и потерял дар речи: на его верхней ступени стояла если не урожденная дворянка с вереницей благородных предков за спиной, то бесконечно уверенная в себе бизнес-леди в дорогущем классическом брючном костюме, фантастически стильном теплом пальто, замшевых ботиночках и с «правильной» сумочкой через плечо!

И пусть в момент моего поворота во взгляде целительницы была толика неуверенности, восхищенная улыбка, заигравшая у меня на губах, сдула ее к чертовой матери. А шутливый комплимент заставил Замятину покраснеть, засиять, подхватить полы пальто и рвануть в мою сторону:

— Валь, смена статуса тебе к лицу — если до отлета из города ты выглядела просто красоткой, то сейчас сводишь с ума еще и аристократичным шармом! Единственное, что расстраивает — это твоя жуткая холодность: если раньше ты всегда держалась рядом, то сейчас стоишь ужасно далеко и смотришь на меня свысока.

Самое забавное, что отвечать на «претензию» она начала на бегу:

— Мой господин, мне и сейчас хочется быть рядом! Честно-честно…

Я притворно нахмурился, открыл правую заднюю дверь внедорожника, и вытащил наружу букет роз и посерьезнел:

— Что ж, тогда прими мои искренние поздравления, Слуга рода. И помни, что я в тебя верю…

Глава 20

Часть 2

…Сообщение от Янки прилетело в тот самый момент, когда я тронул «Хозяина Леса» с места, и, открывшись в МДР, согрело душу:

«Лют, я в восторге: всего два предложения — и эта женщина из лично твоей превратилась в нашу!»

Сообщить, что меня так учили, я не мог, поэтому поймал взгляд подруги, пожал плечами и улыбнулся.

«Ты еще и скромен… Эх, если бы не изображаемое кровное родство…» — продолжила изгаляться она и, если бы не наука «старшей сестренки», вогнала бы меня в краску. А так я состроил не менее расстроенное выражение лица, «пострадал» секунд, эдак, пять и насмешливо фыркнул.

Земляничка «обиженно» выпятила нижнюю губу и демонстративно отвернулась к своему стеклу. А буквально через пару мгновений перестала валять дурака и потянулась к центральному монитору. Судя по всему, решив найти музыку на свой вкус. Я перехватил руку за запястье за миг до касания, попросил девушку дать мне минуточку, выехал из ангара и, направив «Хозяина Леса» к выезду с охраняемой территории, поймал в зеркале заднего вида взгляд Замятиной:

— Ва-аль, помнится, ты училась тут, в Великом?

— Да, мой господин.

— И родилась, вроде как, где-то в области…

— В Еловом Бору, мой господин.

— С обращением «мой господин» можно не частить — провалами в памяти я пока, слава богу, не страдаю! — с улыбкой сообщил я и снова посерьезнел: — Так вот, к чему я это спрашивал: ты у нас ни разу не сирота. И подружек, небось, хватает. Поэтому давай-ка сделаем так…

Тут я остановился, влез в программу «банк-клиент» и отправил на счет целительницы сто золотых рублей, что соответствовало тысяче «обычных». Почему так много? Вспомнил пословицу «Сделай добро и брось его в воду…», подумал, что помогу хотя бы Вале, раз не могу переслать деньги матушке, и решил не мелочиться. Зато потом со спокойной душой снова набрал скорость и продолжил говорить:

— Это подарок. К обретению статуса Слуги. Лично от меня! Далее, твои занятия с Каролиной Вильгельмовной начнутся с понедельника, моя вторая целительница, вроде, пока справляется в одиночку, поэтому у тебя двое суток на общение с родными и близкими. Единственная просьба: не передвигаться общественным транспортом, ибо тебе уже невместно, и держать себя в руках в любой ситуации, ибо потерю лица тебе УЖЕ не простят. А теперь вопрос: тебя пересадить в такси где-нибудь по дороге, или ты уедешь из особняка?

Наблюдать за тем, как меняется выражение лица Вали, было чертовски интересно. Увидев на комме уведомление с суммой, поступившей на счет, она вытаращила глаза и несколько секунд смотрела на меня, кусая губы. Услышав про мини-отпуск, почему-то побледнела и нервно облизала губки. А после того, как я озвучил свои просьбы, гордо вскинула голову, выпрямила спину и развернула плечи! Ответила тоже… хм… интересно — сначала сложилась чуть ли не в поясном поклоне, не отрывая задницы от сидения, затем снова поймала мой взгляд, довольно спокойно поблагодарила за подарок, а в благодарность за возможность повидаться с семьей, вложила всю душу без остатка. Озвучила и более предпочтительный вариант отъезда — заявила, что хотела бы подобрать родным подарки в спокойной обстановке. А потом прислала сообщение с забавным дополнением:

«Но если вам, мой господин, по каким-то причинам удобнее высадить меня в городе, то я готова…»

Ответить на это предложение я не успел — Яна, прислушивавшаяся к нашему разговору, оказалась достаточно глазастой и умной, чтобы догадаться, по какой причине я мог на миг расфокусировать взгляд, и сочла необходимым дать Замятиной очень толковый совет:

— Валь, наедине со своим господином — благо, с ним тебе по-настоящему повезло — ты можешь… вернее, должна открывать душу настежь! А во всех остальных случаях обязана закрыть ее на все имеющиеся замки и засовы, ибо любая демонстрация твоих реакций на чьи-либо слова или действия может выйти Люту боком. Для того, чтобы было понятнее, приведу конкретный пример — будь сейчас на моем месте личность, задавшаяся целью найти хоть какую-то возможность облить твоего господина грязью, отреагировала бы на твое удивление приблизительно так: «Слуга, вне всякого сомнения, получила в подарок некую сумму и удивилась. Значит, либо такое бывает крайне редко, и этот парень фантастически жаден, либо обычно дарит ей копейки, а тут выпендрился передо мной и снова потерял лицо, ибо неявно показал, что является скупым позером…»

Тут Замятина пошла красными пятнами и в панике посмотрела на меня, но Земляничка не дремала:

— Валь, это не укол, а подсказка, которая существенно облегчит жизнь моему единственному настоящему другу. Поэтому прими ее, пожалуйста, сердцем и научись закрываться, ладно?

Увидев мой подтверждающий кивок, целительница облизала губки и решительно тряхнула волосами, кстати, уложенными в очень аккуратную и красивую прическу:

— Спасибо за подсказку. Я ее приняла. Как вы и сказали, сердцем!

Зыбина-младшая удовлетворенно кивнула и осторожно задала еще один вопрос:

— А вторую примешь? Тоже неожиданную, но очень нужную Люту!

— Да, Янина Демьяновна, приму.

— Тогда отучись краснеть: румянец, появляющийся от стыда и стеснения — это фактическое признание некой ошибки или слабости. А ты, Слуга достойного господина, по определению не имеешь права ошибаться или быть слабой, ибо твои ошибки и твоя слабость автоматически становятся ошибками и слабостями Люта!

— Я поняла…

— Не торопись, я не закончила, поэтому ты видишь проблему несколько однобоко! — неожиданно для меня заявила Яна, развернулась к Валентине всем телом и выдала убийственную сентенцию: — Прими, как данность, тезис «Мой господин всегда прав!» и смотри через эту призму на все и вся. Повторю еще раз: на ВСЕ без каких-либо исключений. Говоря иными словами, даже если он вдруг прикажет тебе раздеться догола на каком-нибудь светском приеме и в таком виде, к примеру, принести ему пирожное, ты должна выполнить это распоряжение так, чтобы ему обзавидовались!