Раджа-Йог

В то время (это были тридцатые годы) в город привезли американский «Виллис». Машина ему очень понравилась, и, чтобы доказать всем ее отличные ходовые качества, Алексей решился на оригинальное испытание. Здание Тбилисского цирка расположено на высоком холме и имеет с фасада множество прихотливо расположенных лестничных маршей.

В самый разгар дня жители стали свидетелями необычной картины: темно-зеленая открытая машина, сильно урча своим мощным мотором, взбиралась вверх по лестнице, делая поворот за поворотом. Удивленные горожане с нескрываемым интересом и волнением следили за смелым водителем. Наконец, сделан последний опасный поворот, и машина достигла самой верхней площадки лестницы. Все наблюдавшие за этим рискованным экспериментом были в восторге!

Талантливей инженер прожил недолго, умер, когда маленькому Автандилу было всего пять лет.

Второй раз Варвара вышла замуж за адвоката. Отчим, Илья Чеишвили, очень любил мальчика, и ребенок отвечал ему сердечной привязанностью. Имя отчима было для него дорого, он даже клялся его именем, когда хотел что-нибудь доказать своим друзьям. Илья был талантливым адвокатом, ни одного процесса не проиграл, поэтому клиентов у него всегда было много. Но блестящий адвокат, ведущий процессы по уголовным делам, неожиданно становится… священником. Почему? На это были особые причины…

Как-то собравшись узким дружеским кругом, Илья и его друзья, один из которых был его коллегой — адвокатом, а другой прокурором, говорили о процессуальных делах. Далее речь пошла о внутренней политике, и, так как друзья любили юмор, адвокат Цуцико, который, кстати, был шафером на свадьбе у Ильи, рассказал один из пикантных политических анекдотов. Друзья переглянулись, искренне посмеялись. Кто не рассказывал или не слушал подобных анекдотов в то время! Прошло несколько дней… Внезапно Илью арестовали. Его обвинили в политической неблагонадежности, вменив ему в вину то, что он слушал анекдот, порочащий советскую власть. Пришли и к его приятелю-прокурору. Увидев людей в штатском, тот побледнел. Выслушав, в чем его обвиняют (а обвиняли его в том же, в чем и Илью), он вынул из внутреннего кармана… заявление.

— Да, — поспешил сказать он, — такой случай имел место. Я хотел доложить, вот и заявление написал, но не успел…

На него в упор смотрели две пары внимательных глаз. Его не забрали. Поверили.

Уф, кажется пронесло… — прокурор даже вспотел. Уж кто-кто, а он-то знал, что в таких случаях оправдаться невозможно.

А Илью, который свято верил в искреннюю дружбу, осудили на пять лет! И никак ему было не оправдаться, потому что не мог он донести на своего друга, а друг донес, убрал его со своей дороги из зависти. Отбывал свой, а вернее, чужой срок Илья в лагере под Тбилиси. Чуть менее, чем через год, было Илье божественное явление… В ореоле золотистого света показался ему силуэт, и голос сказал: «Не бойся. Ты скоро выйдешь на свободу». Можно в это верить, можно нет, но через два дня Илью выпустили.

Выйдя на свободу, Илья Чеишвили пошел учиться в духовную семинарию, а, окончив ее, остался там преподавать. Все его уважали, в его честь крестьяне называли своих сыновей, его именем крестился, вступая в сан, митрополит Грузии. Самого Илью хотели выбрать митрополитом в городе Кутаиси, но он отказался, остался читать лекции в духовной семинарии в Тбилиси. Только через несколько лет вернулся к своей прежней профессии, да и то занимался только гражданскими делами, уголовных уже не брал.

Навсегда оставил след в душе Ильи тот год несвободы, который пришелся на тяжелейшее для страны время: шла Великая Отечественная война. В это время даже самые отдаленные нетронутые войной уголки России ощущали на себе ее опаляющее дыхание. Благословенная Грузия, как и весь Советский Союз, теряла своих молодых красивых юношей и мужчин. Дети видели все тревоги и трагедии своих ближних, разыгрывающиеся у них на глазах. Тревожное голодное время сменилось послевоенной разрухой, которая быстро отступала, благодаря неимоверным усилиям людей. Нелегко пришлось в это время Марии, Варваре, Илье, но душевная доброта и отзывчивость, присущая им, помогала жить.

Мария Васильевна, будучи уже бабушкой, оставалась всегда доброй и гостеприимной. Уже в годах, бывало, лежит на кровати, отдыхает, а в дом кто-нибудь придет (дверь стукнет), она из другой комнаты уже кричит внуку:

— Паски! Кто пришел? Накрой на стол, накорми, наверное, голодный…

Всегда о других думала. Все ее любили. Особенно трогательно она относилась к своему внуку, он был ее гордостью. Когда Автандил (ее Паски) из очередной поездки на соревнования привозил ей какой-нибудь небольшой подарок, он всем говорила:

— Вот Паски мне привез!

Глаза ее светились радостью. До конца жизни она оставалась неунывающей, жизнерадостной, всегда была с людьми. Вот и в последний свой вечер приветливо улыбалась гостям и даже танцевала, ночью легла спать, а утром не проснулась. Спокойно ушла, во сне…

6

Автандил часто ездил на соревнования в разные города Советского Союза, но это не мешало его учебе в школе. Его необычные способности помогали ему во всем: и в учебе, и в спорте, и в различных жизненных ситуациях, которые не всегда были благоприятными.

Спортивные соревнования по баскетболу проходили в Киеве. Один из юношей тбилисской команды, Саурмаг, поругался со своим сверстником из армянской команды, поругался из-за пустяка. Для выяснения отношений они договорились встретиться вечером в парке у общежития политехнического института. Обиженный армянин привел своих старших друзей, служивших в армии. Их пришло немало, человек десять. Солдаты сняли пояса. Встреча грозила не просто неприятностями, а бедой. Зачинщик, увидев такую картину, тут же незаметно исчез. А его друзьям по команде, четверым школьникам, среди них и Автандилу, пришлось спасаться бегством, так как другого выхода у них не было: впереди был ответственный матч — никаких травм и даже синяков быть у спортсменов не должно! Началась погоня. Исход встречи должна была решить скорость. Мальчики, несомненно, убежали бы, но они оказались в тупике. На их пути оказался теннисный корт с высокой четырехметровой сеткой, его нельзя было обогнуть, через него невозможно было перелезть. Обратной дороги тоже не было — там агрессивно настроенная группа. Бежать некуда! Мальчики остановились, тяжело дыша, и повернулись лицом к преследователям. Будь, что будет! Солдаты, не добежав до школьников, почему-то остановилась, потом один за другим молча повернулись и ушли. Мальчики переглянулись, облегченно вздохнули, обрадовались:

— Пронесло!

И никому не пришло в голову, почему бежавшие за ними солдаты неожиданно развернулись и ушли. Много позже Автандил поймет, что он и его друзья остались невредимыми только благодаря его способностям. Он сумел погасить агрессию нападавших. Каким образом он это сделал, он и сам не знал. Это получилось спонтанно.

Аналогичный случай произошел и в Литве, где баскетбольная команда участвовала в соревнованиях. В свободное время, правда, его было крайне мало, юноши могли гулять по городу Каунасу. Автандил познакомился с девушкой, и они гуляли по парку, недалеко от речки. Парк был большой, красивый — гордость города. Вековые дубы в два обхвата с раскидистыми кронами составляли тенистые аллеи. Солнце, ярко светившее с самого утра, скрылось за тучи, и сразу резко потемнело. Девушка стояла, прислонившись спиной к большому дереву, а Автандил, стоя к ней лицом, рассказывал что-то веселое, от чего девушка заразительно смеялась. Неожиданно улыбка исчезла с ее лица, а глаза расширились от ужаса. Взгляд ее был устремлен вперед мимо рассказчика. Не поняв, в чем дело, Автандил обернулся: перед ним стоял здоровенный мужчина-литовец с дубинкой в руке. Автандил был высокого роста, но этот был еще выше и такого крепкого телосложения, что от худенького семнадцатилетнего Автандила ничего бы не осталось, начни тот драться. Здоровенный детина, встретившись с взглядом юноши, тут же повернулся и ушел тяжелыми шагами, подминая под себя сухие ветки. А Автандил, который так и не понял, зачем подходил тот человек с дубинкой, невольно подумал: «Как я не услышал шаги, когда он подходил?» Зато девочка все поняла, она не стала объяснять это своему спутнику, а просто сразу увела его из парка и сказала, что ему пора в гостиницу. В гостинице Автандил рассказал про этот случай своим друзьям. Они сообщили ему, что сегодня какой-то национальный праздник и что в этот праздник националисты могут убить любого, кто не литовец, поэтому гулять в отдаленных местах небезопасно.

— Тебе повезло, что ты остался жив… — сделали вывод друзья.

Автандил с ними согласился — откуда ему было знать, что дело вовсе не в везении, а в его способностях.

7

Друзья любили Автандила за его доброжелательность, чувство сострадания и чувство товарищества. С ним всегда было интересно. Его натура обладала притягательными свойствами. Этот мальчик просто излучал обаяние. Когда же он отлучался, уезжал, все испытывали какое-то щемящее чувство разлуки. Любили Автандила и за его жизнерадостность и юмор.

После тренировок Автандил (друзья называли его Пишто)* не так уставал, как его товарищи, потому что не особо утруждал себя упражнениями, которые давал тренер. Зачем «выкладываться» на тренировках, когда и так хорошо все получается? Тренер, конечно, был этим недоволен, но недовольства своего не высказывал, потому что Пишто всегда играл хорошо, в игре никогда не подводил. Раньше всех Пишто приходил в раздевалку после тренировки и переодевался. Потом раздевалка наполнялась остальными спортсменами. Они шумно делились впечатлениями или по привычке жаловались на усталость. Иногда кто-то торопился на свидание, и тогда все

*Пишто в переводе с грузинского — «ружье, стреляющее без промаха».

шутили над ним:

— Резо, тебя же ноги не держат! Как ты будешь гулять с девушкой?

— Ты-то что волнуешься? Гулять ведь буду я! — отшучивался юноша. — Ребята, где мои кроссовки?

— Я волнуюсь за товарища по команде. Может, Пишто тебя подменит? Смотри, как он бодро выглядит! — не унимался шутник.

— Ничего, я сам как-нибудь… Ребята, никто не видел мои кроссовки? — уже не на шутку разволновался спортсмен.

— Резо, ты сегодня, когда встретишься с девушкой, не ходи по парку, а предложи ей посидеть на скамеечке — вот и отдохнешь, — советует Пишто.

— Ребята! Ну, где же мои кроссовки? Кто взял?

— Кому нужны твои кроссовки? Сам куда-нибудь засунул, (посмотри внимательней!

— Вы что, шутите? Куда можно засунуть сорок пятый размер? Это же не иголка в стоге сена! Не увидеть невозможно! Кто взял?

В это время самый высокий по команде Анзор, ростом два метра десять сантиметров, неторопливо стал обуваться. Он поднес к глазам свою кроссовку (ввиду уникальности размера он шил ее на заказ, для чего возил свою собственную колодку). Лицо его выразило неподдельное удивление.

— Что это лежит в моей обуви?

Он вынул из своей огромной кроссовки кроссовку Резо. Раздался дружный хохот спортсменов.

— Это моя, моя! — закричал обрадованный Резо. — Я уже полчаса ее ищу! Где вторая?