Раджа-Йог

Легкой поступью Учитель продолжал подниматься по крутому склону. Ученик следовал за ним. От долгого подъема дыхание молодого человека иногда сбивалось, он чувствовал усталость. Двадцатишестилетний тренированный спортсмен, как ни странно, едва поспевал за своим спутником, которому было сто двадцать лет!

Миновав небольшое селение в долине, путники продолжали подъем по едва заметной тропинке, которая то и дело скрывалась за очередным выступом скалы. Становилось прохладнее, они продолжали свой путь в тени. Автандила удивляло, что его спутник весьма преклонного возраста не уставал. Казалось, те короткие остановки, которые они делали в пути, небольшой отдых были предназначены только для него, Автандила. Продолжив подъем и чередующиеся переходы по равнинной местности, через полтора часа они вышли на небольшое плато, откуда открывался вид на леса в долине. Здесь стоял дом Учителя, окруженный несколькими деревьями, которые высоко в горах было видеть довольно странно. Солнце садилось, и скромное строение погрузилось в тень. Когда с последним лучом светила они вошли в жилище, показалось, что да будто за ними кто-то выключил свет.

В этом небольшом доме прихожая представляла собой маленькую комнату, имевшую два входа в боковые помещения. Автандил почему-то сразу понял, что ему надо войти в дверь, расположенную слева. Он вошел, поставил на пол свои вещи, огляделся… В комнате лежала циновка, на которой были аккуратно сложены подушка и два одеяла. В небольшом простом деревянном шкафу лежали простыни. Автандил взял одно из одеял, постелил на циновку, положил сверху простыню. В комнате еще стоял маленький столик у стены и два стула. Едва положив голову на подушку, Автандил как будто куда-то провалился. Это был самый крепкий сон в его жизни.

Проснувшись рано утром, Автандил почувствовал себя бодрым, отдохнувшим, как будто не было вчера трудного перехода. Интуитивно он чувствовал, что в комнату Учителя заходить не следует, он ждал…

Вся прошедшая жизнь осталась далеко позади, впереди — прекрасная неизвестность. Это был первый день совершенно новой жизни. В прошлой, хотя еще не далеко ушедшей от дороги детства жизни, был другой молодой человек. В дальнейшем Учитель научит его совершенно новому восприятию мира. Раньше Автандил не так относился к родным, друзьям, знакомым, — иной любовью к ним наделит его Учитель, иным, высшим пониманием наполнится его душа.

В какую-то минуту он почувствовал потребность выйти на улицу. Он встал, сложил постель и вышел. Взору его предстала удивительная, завораживающая картина. Солнце из-за горных вершин еще не поднялось, но было совсем светло от его розово-оранжевого отсвета. Воздух, напоенный неведомым тонким ароматом, был слегка прохладен. Учитель стоял поодаль, птицы кружили вокруг него, как будто приветствуя, некоторые из них садились ему на плечо. Он подставлял им руки, и маленькие птички спешили хоть ненадолго прикоснуться лапками к его ладоням. Крупные пернатые грудились у его ног, как домашние птицы у ног хозяина в ожидании корма. Учитель не кормил птиц, он давал им большее, он давал им жизненную энергию. Глаза Учителя светились добротой. Картина, представшая перед Автандилом, была поистине сказочная.

Это был первый день в другой, необычной для Автандила обстановке. Учитель и ученик свободно общались мысленно, не зная языка друг друга.

4

Последовала череда дней, каждый из которых приносил Автандилу новые знания и новые ощущения. Учитель обучал молодого человека пранаяме — это комплекс йоговского полного дыхания, физических и умственных упражнений. В комнату Автандила он никогда не заходил, да и он, Автандил, подсознательно чувствовал, что ему это тоже не следует делать. Он многое делал так, как это нужно было. Вероятно, Учитель руководил действиями своего ученика.

Они спускались с гор и ходили в селения в долинах, леса, посещали даже достаточно людные места и школы йоги. Учитель нередко водил ученика в отдаленные от своего жилища деревушки. Он не просто знакомил Автандила с жизнью индусского народа во время этих путешествий, он формировал его мировоззрение. Как-то совершая большой пеший переход, они попали в девственный лес. Такого леса Автандил никогда не видел. Колоссальные деревья были оплетены разнообразными лианами, которые причудливо закручивались вокруг стволов, а иногда образовывали нечто похожее на лестницы. Внимание молодого человека привлекли ползучие растения с длинными, как перья, почти метровыми листьями, заканчивающимися цепкими нитями с цепкими, загнутыми шипами. Он дотронулся рукой до одного из шипов: шип оказался твердым, как камень, и был снабжен острыми коготками. Впившись в человеческое тело, такой шип мог нанести глубокую рану. Удивительно, что ни один шип до сих пор не поранил ни Учителя, ни его, хотя перистые листья растения были всюду: и внизу, и вверху, достигая вершин высоких деревьев, раскачивая свои страшные длинные бичи, ^Автандил понял, почему он ни разу не поранился: неосознанно он шел строго по следам Учителя. В воздухе пахло сладким запахом сандала. Повсюду красовались необыкновенно яркие цветы, в ветвях сидели красочные, обычно крикливые, но сейчас притихшие попугаи. На одной из веток Автандил увидел большую черную белку, которая сидела, спрятав голову. Огромные бабочки, кружась, падали на землю осенними листьями и оставались недвижимыми, украшая собою путь, по которому шли путники. Наступив, как и Учитель, на красивую бабочку, попавшую под их ноги, Автандил оглянулся: она, как ни в чем не бывало, взмахнув узорчатыми крыльями, полетела дальше. Исчезали из поля зрения кружившиеся высоко в небе над вершинами огромных деревьев орлы и ястребы, высматривающие внизу добычу — в присутствии Учителя ни одно животное не могло быть жертвой. На одном из стволов бамбука почти перед лицом Автандил увидел длинную пятнистую змею, но страха он не ощутил, хотя знал, что она ядовита. Учитель уверенно шел по лесу; как горожане ходят по знакомым им улицам города. Ученик шел за своим Учителем.

Через час лес стал заметно редеть. Справа вдалеке краем глаза Автандил увидел силуэт человека возле ствола дерева. Повернув голову, он, всмотревшись, понял, что ошибся: это была обезьяна. Она, словно изваяние, застыла на месте, следя за движением путников. Над ней, на ветке, также недвижно сидела другая, а еще выше третья. Скорей всего, их было здесь много, ведь обезьяны держатся стаями, но Автандил не стал приглядываться. Он продолжал идти следом за Учителем. Наконец меж деревьев что-то забелело. Просвет стал расширяться, и перед путниками открылась пыльная дорога. По ней шло несколько пешеходов, впереди не спеша передвигался ручной слон. На спине слона восседал погонщик.

Путники, несмотря на длительность перехода, шли достаточно быстро, и впереди идущие люди, чувствуя на довольно большом расстоянии приближение Учителя, заранее уступали дорогу, ожидая, когда он пройдет мимо них, и склонялись перед Учителем и его учеником в почтительном поклоне. Автандил уже привык видеть такую картину. Он не удивился и тогда, когда слон, почувствовав их приближение, остановился и, опустив голову, пропустил Учителя вперед. Через полчаса они дошли до селения. Автандил увидел крытые пальмовыми листьями маленькие домики, множество зелени, высокие пальмы. На деревьях и на крышах домов нередко появлялись обезьяны.

Путники подошли к храму, возвышающемуся над маленькими домиками, как будто собирая их вокруг себя под свою защиту. Розовый, похожий на дыню, он поднимался к небу на шестидесятиметровую высоту. Вход в храм украшали два каменных изваяния, с улыбкой взирающие, на людей, собирающихся при входе. На площади перед храмом развернулась ярмарка. Автандил наблюдал, как оживленно торговались индусы, покупая медную посуду, кольца, браслеты, амулеты. В медных чашках дымился вареный рис, рядом продавали золотистые грозди бананов, душистые плоды манго, большие ананасы, вареные овощи и сладкие финики. Солнце жгло невыносимо. Учитель и ученик присели под тень высокой пальмы. К ним тут же подскочил подросток лет тринадцати, он протянул им две плошки с рисом и что-то сказал, показывая на почтительно улыбающегося индуса возле большой чаши с рисом. Учитель и Автандил приняли плошки. Рис был вкусным. Постепенно вокруг них собрались люди. Их тянуло к Учителю как магнитом. Они ничего не говорили, просто стояли невдалеке, не приближаясь, чтобы не нарушить покой сидящих путников.

Откуда-то появилась пугливая стройная антилопа, черная с белым. Ее блестящие черные глаза неотрывно смотрели на учителя. Он взглянул ей в глаза, и она медленно прошла мимо стоявших людей, слегка прихрамывая на переднюю ногу, прямо к Учителю и потянулась к нему мордочкой. Он погладил ее по голове раза два и, похлопав по спине, отпустил, как бы отправляя восвояси. Легкими прыжками она тут же умчалась по направлению к долине.

Постепенно количество людей, собиравшихся у храма, росло. Многие стояли под грибовидными зонтиками из пальмовых листьев. Но в храм никто не входил. Священнослужители готовились к обряду. Женщины в розовых и лиловых сари бережно ставили на каменные ступени храма корзины цветов. Учитель и его ученик прошли сквозь толпу людей и вошли внутрь. Их объела приятная прохлада, исходящая от камня. Автандил окинул взглядом храм. Стены были украшены орнаментом и скульптурами. В одном углу храма виднелась слоновая голова с хоботом — изображение бога мудрости Ганеша, в другом — обезьянья фигура-статуя Ганумана, бога обезьян. Настоятель, отдавав последние распоряжения, поспешил к Учителю. Они сели на каменные плиты и заговорили на языке хинди. Автандил, читая их, мысли, понимал, о чем они беседуют. После недолгого, но обстоятельного разговора, Учитель и Автандил, простившись с настоятелем, покинули храм, в котором через несколько минут должен был начаться обряд.

Отдохнувшие путники направились к долине, куда полчаса назад ускакала вылеченная Учителем антилопа. Пересекая долину, они неспешно пошли к видневшемуся вдали лесу. Они шли к одной из отдаленных школ и хотели дойти до начала темноты. Пройдя небольшой лес, вышли к ущелью. В нем бурлил и сверкал на солнце поток, но в тот самый момент, как Учитель появился в ущелье, шум бегущей воды стал заметно тише, как будто кто-то убрал шум, повернув регулятор громкости. Путники перебрались через поток по кривому и шаткому деревянному мостику, который, казалось, вот-вот сорвется и понесется по течению, и стали подыматься по узкой тропе в гору. С горы они увидели ярко-зеленые склоны с будто игрушечными фигурками пасущихся коров. Перед ними расстилалась широкая долина. В ней-то и располагалась школа, в которую они направлялись. Спускаясь в долину, Автандил наслаждался удивительно свежим и теплым воздухом.

5

Как-то раз Учитель показал своему ученику знаменитое Мраморное ущелье. Автандил увидел глубокие кристально-чистые прозрачные воды, бегущие по ущелью, и отражающийся в них белоснежный мрамор чистых скал. Вершины скал блестели в лучах солнца на синем фоне неба, как серебро. Внизу, у основания скал, на поверхности воды отражались те же самые вершины, только в перевернутом виде и раздробленные на маленькие осколки, пляшущие в бурлящем водовороте. На скалах сидели обитающие здесь обезьяны и с интересом рассматривали путников, далеко впереди летали голуби, и чуть слышно доносились крики многочисленных попугаев. Учитель и Автандил шли по ущелью вдоль кустарника, у самых скал. Они обогнули выступ, на котором болталась плетеная лестница из бамбуковых побегов. «Зачем здесь лестница?» — мелькнула мысль у Автандила. И он тут же получил мысленный ответ Учителя: «Охотники за пчелиным медом». «Пчелы?» — не успел удивиться ученик, как в подтверждение слов Учителя мимо него пролетела сначала одна, а потом и другая пчела размером с крупного жука.