Спецкоманда на завтра

— Я не… — начала она, и запнулась…

— Пора привыкать, что для пользы дела, ты теперь моя сестра. Я не знаю, надолго это или нет, но пока пусть будет так. А теперь скажи мне, ты знаешь, почему из всех находящихся на базе отдыха, выбрали именно тебя?

— Ну, я… Из-за моих способностей?

— Каких?

— Чувствовать опасность…

— Это чувство появляется у тебя, когда что-то предотвратить уже невозможно… То есть слишком поздно… Вот сегодня ты же не почувствовала, что на вас нападут грабители?

— Я что-то ощущала, но мне показалось, что сегодня очень хороший день…

— Именно в такие дни… Особенно в такие моменты, когда тебе кажется, что всё очень хорошо, обычно и происходит в жизни какая-то бяка… То есть, сегодня ты не чувствовала и не ощущала никакой опасности?

— Нет.

— И правильно. Потому что опасности никакой и не было…

— Как это? Нас же ограбили…

— Но вашей жизни ничего не угрожало.

— Нас… трогали…

— Всего лишь обшарили карманы в поисках денег…

— Но ты же их потом побил…

— Мне так захотелось… Они себя плохо вели и я их наказал.

— И того милиционера тоже?

— Он действовал незаконно. И вот его действия, как раз, были более опасны, чем всё, что натворили эти мелкие гопники. Если бы на нашем месте оказались обычные люди, то он мог сломать чью-то судьбу, посадив в тюрьму невиновного.

— Но те хулиганы могли кого-то убить…

— Лишение жизни другого человека по любой причине, это вполне обычное дело со времён Каина и Авеля.

— Кто это? Я что-то слышала, но точно не помню…

— Есть одна очень старая книга. Называется она — Библия. Именно там была рассказана история двух братьев Каина и Авеля. Если верить этой книге, то их родителями были Адам и Ева, первые люди на Земле, созданные ещё самим богом.

— Но это же религия, а я атеистка, и в это не верю.

— Библия — книга древняя. Её можно считать не только религиозной книгой, но и древнейшим документом, дошедшим до нас из прошлых времён. Так вот. В библии описана история первого убийства в истории человечества. Каин убил своего родного брата Авеля. Причиной была не то зависть, не то обида… Но с тех пор на земле люди постоянно убивают друг друга…

— И ты сказал, что это нормально.

— Нет. Я сказал, что убийство — это обычное дело.

— То есть, ты нормально к этому относишься?

— Ну, что ты заладила… Нормально, не нормально… Ты думаешь, что существует какая-то норма?

— Но…

— Во все века люди сами решают, что нормально, а что не нормально. Раньше это были религиозные нормы, а теперь нормы права. Уголовный кодекс РСФСР или Законы Хаммурапи… Особой разницы нет. И там и там сказано одно: Нарушил закон — получи наказание. А в религии было ещё проще. Там просто было сказано: «Не убивай!»

— Ты говоришь про законы, а не про убийство.

— Так законы и существуют, чтобы наказывать за злодеяние. И на первом месте среди злодеяний — всегда стоит убийство. Так что это не искоренить из природы человеческой: «Желание убивать себе подобных.»

— Я ничего не поняла из того, что ты сейчас наговорил… Мы вообще говорили не об этом…

Усмехаясь про себя, как ловко я перевёл щекотливый разговор в другое русло, я понял, что сейчас вот она снова вернётся к интересующему её вопросу.

* * *

Договорить нам спокойно не дали. Так как мы шли в сторону нашего дома по набережной, то я сразу предпочёл идти вдоль самой Яузы, а не рядом с домами. Так нам, по крайне мере, никто не мешал спокойно идти и разговаривать.

Но, как оказалось, были люди, которым это не помешало нас прервать на самом интересном месте. На самом интересном месте для Алёны… А я даже был рад тому, что нас прервали… Если бы только это было не так грубо исполнено…

* * *

Жёлто-лимонная «Волга» с синей полосой на борту остановилась у тротуара, чуть обогнав нас…

Из машины со стороны пассажира вышел высокий стройный мужчина в форме майора милиции и направился прямо ко мне.

Странно, его лицо было вполне приятным и не вызывало никакого негатива. Но это не помешало мне внутренне напрячься и приготовиться к новым испытаниям.

— Александр Тихий? — обратился он ко мне.

— Да. Вы не ошиблись. А Вы кто?

— Майор Хусаинов. Начальник ⁇ отделения милиции.

— Если я правильно понял, то Раис Ахметович — это Ваш подчинённый. К сожалению, свою фамилию старший лейтенант мне не назвал, в отличие от Вас. Он вообще повёл себя достаточно грубовато. — сказал я, и машинально потёр опухшее ухо…

— Это так. И я от лица руководства готов принести Вам свои извинения за нашего сотрудника.

— Товарищ майор! А Вы читали то, что он понаписал там в своих бумагах?

— Да…

— Я выполнял вашу работу, и попытался в одиночку задержать преступную группу из пяти человек, которая на вверенной Вам территории занималась грабежом среди бела дня… Но я был всего лишь один, к тому же, как Вы могли заметить. Одна рука у меня сломана… Поэтому двоим из злодеев удалось скрыться. Но Ваш сотрудник разбираться не стал. Он задержал меня, как наиболее на его взгляд опасного. Хотя мне ещё нет четырнадцати лет и под действие УК РСФСР я ну никак пока не попадаю. Но это не помешало ему ударить меня и понаставить синяков моей сестре. — я показал ему на следы от пальцев на руке у Алёны.

— Он будет наказан.

— Товарищ майор! А давайте начистоту! Он Вам кто? Родственник? Или просто земляк?

— Может нам стоит отойти в сторону?

— Алёна — моя родная сестра. И у меня нет и никогда не будет от неё никаких секретов.

— Просто земляк… Но порекомендовал его мне мой родственник.

— Могу дать бесплатный совет… Если, конечно, Вы решите выслушать совет от подростка… Избавьтесь от него. Он Вас в будущем и не так подставит.

— Спасибо! Совет правильный. Я это уже и так понял. Но его там ваши ребята уже почти подвели под уголовную статью.

— А Вы этого очень не хотите… Не так ли? Пятно на всё отделение. Минус премии и новые машины, задержки в очередных званиях и прочие проблемы…

— А в придачу ещё всевозможные проверки…

— И Вы из-за этого хотели поговорить со мной?

— Мне это посоветовал майор Васин. Сказал, что именно от Вас зависит, посадят моего сотрудника или нет.

— А если бы Ваш сотрудник посадил меня, Вы бы тоже так же переживали?

Возникла пауза…

— Молчите! Я Вас понимаю. Давайте рассуждать так. Преступление на Вашей территории совершено?

—…

— Я имею в виду уличный грабёж, совершённый группой лиц без применения оружия в отношении несовершеннолетних девочек одиннадцати и тринадцати лет.

— Да. Не могу этого оспаривать.

— Преступники задержаны?

— Да. Только трое…

— Двое других их приятели. Так что найти их будет не трудно. Доказательства есть. Четыре бутылки лимонада с их отпечатками. Два рубля с мелочью. Свидетелем будут продавщица из магазина, которая продала лимонад девочкам и дала им сдачу с трёх рублей… А также мои показания будут не лишними… В ходе грабежа, злодеи совершили некие действия. Которые можно квалифицировать, как развратные действия в отношении несовершеннолетних. Если этим припугнуть гопников, то они грабёж на себя возьмут с радостью, лишь бы им не пришили «нехорошую» статью.

— Майор Васин был прав, когда посоветовал обратиться с просьбой именно к тебе. Ты очень умный мальчик для своего возраста.

— Это сейчас не имеет никакого значения. Что Вы хотите сделать в отношении Вашего сотрудника, если с него снимут обвинения в злоупотреблении должностными полномочиями и фальсификации материала по уголовному делу?

— Отправлю его на родину. Пусть там опять в своём колхозе борется с преступностью…

— Да. Вы правы. В большом городе, а особенно в столице таким делать нечего. Но этого мало…

— Что ты имеешь в виду?

* * *

Вот не пойму этого майора. То он ко мне на «Вы», то уже на «Ты». Тоже из тех местечковых карьеристов, кому удалось забраться в Москву. И теперь он тащит за собой сюда земляков и родственников. Встречался я с таким и в прошлой жизни… Придёт начальник отдела из незалежной, глядишь,уже через полгода все важные посты в отделении занимают Пилипенко да Василенко. Ну а тут видимо татарская диаспора свою руку приложила.

* * *

— Когда он меня ударил, то я пояснил ему незаконность его действий. А ещё я пообещал, что он будет наказан. И как минимум, одну звёздочку со своих погон потеряет. В этой жизни я стараюсь всегда держать своё слово. Так что, если уж Вы просите не наказывать его строго, то я считаю, что понижение в звании и отправка на родину — это не самое страшное, по сравнению с осуждением по уголовной статье.

— Ты прав! Мужчина должен всегда держать своё слово.

— Вы это сделаете?

— Обещаю!

— Тогда, как только я свяжусь с Васиным, то сообщу ему о нашей договорённости.

— А ты — интересный парень. Даже торгуясь, ты ничего не попросил для себя.

— А зачем? Я живу в самой лучшей стране в мире! Учусь в школе и собираюсь в этом году стать комсомольцем…

— Да-да… Я всё понял. Надеюсь, что мы с тобой ещё увидимся. И повод для этого не будет таким неоднозначным, как в этот раз.

— Приятно было познакомиться, товарищ майор!

— Подвезти?

— Нет. Спасибо! Нам тут идти осталось всего ничего…

03 июля. 1974 год.

Москва. Улица Чкалова.

— Саша! Скажи мне, пожалуйста… Кто ты такой на самом деле?

— Алёнушка! Что за странные вопросы? Я твой брат…

— Издеваешься? Я ведь серьёзно… Ты с этим милицейским майором разговаривал так, что даже он слушал тебя, открыв рот… Как с равным… Даже нет… Как старший с младшим…

* * *

Вот чего не отнять у этой девочки, так это проницательности. Похоже, что она всё-таки хоть немного, но менталист. Ей надо учиться… Похоже, что факультет психологии, на котором учится ночная медсестра Юлия, будет для неё самое то. Надо будет их как-нибудь познакомить…

Но сейчас она задаёт мне очень неудобные вопросы…

Кто я такой? Сейчас я даже сам этого до конца не понимаю.

Подросток, в теле которого живёт старший и опытный советчик? Или старый подполковник в теле молодого мальчика?

В чём смысл этой странной фантастической миссии по переносу сознания двух таких разный людей в прошлое? Я всегда старался в прошлой жизни стоять на стороне закона… Лёха периодически преступал закон и нарушал границы морали…

Что нас объединяло? Только ли то, что мы оба были «за речкой», или нечто большее? Мы же с ним не ангелы в сияющих доспехах, что постоянно борются с тёмными силами зла… Тем более, что я давно уже не верю во всю эту чушь с ангелами и демонами…

Свет и тьма, добро и зло… Нет этого ничего в чистом виде, и не было, наверное, никогда. Недаром говорят, что добро должно быть с кулаками. И даже такое истинное зло, как ложь, может быть во спасение… Мы живём в мире сумрака и полутонов. Палитра оттенков зла так же разноцветна и многогранна, как и палитра красок добра…

Нас точно не послали сюда, чтобы мы спасали мир. Да и спасать страну — тоже вроде бы не в наших силах…